Исповедь одинокого мужчины
Шрифт:
К своей радости, я познакомился в австрийской гостинице с двумя парнями из Москвы, и скучать мне там не пришлось, потому что мы по шесть часов гоняли на различных склонах Австрии и Швейцарии, а потом, выпив по банке пива и напарившись в гостиничной сауне, спали до самого утра как убитые. Однако, несмотря на восторг от горного катания, я сильно скучал по своей любимой и посылал ей ежечасные эсэмэски и почти каждый вечер звонил.
И в то же время в Австрии я почувствовал какую-то перемену в наших отношениях со стороны Маши. В сообщениях любимой говорилось о том, что друзья ее, Леха и Андрей, пропали. Даже на Новый год ее не поздравили. Это меня радовало, ведь конкурентов становилось поменьше. Но зато появился какой-то незнакомый
В конце января я хотел к Маше в Питер приехать на выходные, но она сообщила, что идет в субботу к подруге в гости и поэтому мне нет смысла приезжать на один день. Меня, конечно, это опять расстроило. Я понял, что Маша не хочет сближаться со мной. Не исключено, что просто боялась влюбиться в меня, потому что не собиралась уезжать из Питера в Москву. А может быть, отдалялась от меня из-за того, что не хотела, по ее словам, лет пять еще выходить замуж и рожать детей. Я же, в свою очередь, в наших разговорах часто намекал, что подыскиваю маму для своих детей и хочу уже давно создать семью. Ко всему прочему, может быть, у Маши кто-нибудь появился из парней и она пыталась, не потеряв меня как друга, постепенно охладить наши отношения, хотя и знала в то же время, что дружба с ней меня не интересует.
В начале февраля произошел еще один случай, способствовавший обострению наших отношений. Вечером мы переписывались с Машей о том, как прошел день. Позвонить я ей не мог, потому что у меня осталось мало денег на телефоне, но заметил это только когда приехал в свою деревню. Я уже выпил бокал вина, чтобы успокоиться после напряженного рабочего дня, и готовился ко сну, когда прочитал сообщение своей девушки, что она в общагу идти не хочет, а будет гулять всю ночь по Питеру.
– Как всю ночь? У вас же общага закрывается в час ночи и потом никого не пускают. Где ты будешь ночевать?
– Я не буду спать, не хочу. Я буду всю ночь гулять по городу.
– А с кем ты будешь гулять? – вспыхнула во мне ревность.
– Ни с кем. Одна буду гулять.
– Малыш, сейчас столько подонков на улицах, иди лучше в общагу или погуляй чуть-чуть, до 12 вечера, и возвращайся домой. Погуляешь завтра днем.
– Нет. Я хочу сегодня. Не хочу в общагу.
«Вот же настырная какая, – злился я про себя. – Самый упрямый тип характера. Если что-то решила, то ее уже невозможно переубедить. Но я ведь действительно за нее волнуюсь. Где-нибудь в подворотне изнасилуют. Да и убить могут. У нас же дебильный закон в стране – за изнасилование и за убийство дают одинаковые сроки. Насильнику, по большому счету, терять нечего, поэтому он и убивает жертву, чтобы сложнее было его найти. К тому же даже в Питере, культурной столице России, полно моральных уродов и наркоманов, которые за 100 рублей ножом могут пырнуть ради одного укола шприцем».
– Маша, позвони тогда своим друзьям Лехе, Андрюхе, еще кому-нибудь – пусть они с тобой погуляют по городу, – написал я ей, уговаривая в подобной ситуации даже встретиться с парнями – моими конкурентами, потому что жизнь этой девушки для меня была дороже моей любви.
– Ага, Андрею ближний свет добираться. До Питера ему ехать 150 километров. Он не согласится. А с Лехой я не хочу гулять.
– Елки-палки,
– У меня никаких знакомых нет, и я ни с кем не хочу гулять. Хочу побыть одна.
– Спасибо тебе, родная. Спокойную ночь ты мне обеспечила. А завтра у меня на работе будет совет директоров одного из региональных предприятий. У меня заканчиваются деньги на телефоне, и я не могу тебе звонить. И съездить в город пополнить счет тоже не могу, потому что уже выпил алкоголь. Высылай мне хотя бы каждый час смс-сообщение, что у тебя все нормально, и держи, пожалуйста, мобильник наготове, чтобы при нападении быстро успеть набрать номер милиции.
– У меня тоже на телефоне деньги почти закончились.
– Ну, так положи хотя бы 100 рублей. Я сейчас не могу положить деньги тебе на счет.
– У меня нет с собой денег. Они на банковской карточке. А банкомат у метро я уже прошла, и мне лень возвращаться.
«Ну что же это такое? Да на хрена мне эти переживания нужны и такие отношения! Какая же она эгоистка. Всю ночь собирается гулять, а пройти обратно к метро полкилометра, чтобы пополнить счет телефона на 100 рублей, ей лень. А я здесь всю ночь должен не спать, переживать, как бы с ней ничего не случилось, и даже при желании связаться по телефону с ней не смогу. Мне совершенно не нравится такое отношение ко мне. Я нисколько не требую, чтобы она меня любила. Любовь – это такое чувство, которое от воли и желания человека не зависит. Любовь нельзя построить, она дается нам свыше. Поэтому я не требую любви, но в любом случае требую уважения ко мне, к моим чувствам и к нашим отношениям. Иначе я разорву эти отношения, как бы сам эту девушку ни любил. А такое поведение Маши разве не свидетельствует о том, что ей абсолютно чихать на мои чувства и переживания! Какой эгоизм. И какое неуважение ко мне», – накручивал я себя.
Чтобы снять нервное напряжение, я выпил еще один бокал вина. Но спокойствие и расслабленность не приходили. Однако больше вина пить было нельзя, потому что завтра будет тогда тяжелой голова, а на работе предстояло много важных дел. Поэтому я пошел и выпил успокоительные таблетки. Подождал полчаса сообщений от Маши и, не получив их, выключил свой мобильник и пошел спать. Час ворочался в постели и, наконец, уснул беспокойным сном.
Утром сразу включил телефон и прочитал сообщение от Маши, которое пришло в семь утра:
«Я села поздно ночью в поезд и приехала домой во Ржев».
Я ей с тяжелой головой от недосыпания написал со злобой:
«Спасибо за сообщение и заботу».
Целых два дня мы не переписывались. И я был зол на нее за такое эгоистическое упрямство, и, видимо, она обиделась на мое гневное последнее сообщение. Но впереди были выходные. Маша была рядом, во Ржеве, всего в двухстах километрах от Москвы, и я хотел ее увидеть, потому что сильно скучал, поэтому надо было мириться. Вряд ли она после такой ссоры согласится приехать в Москву с ночевкой, но хотя бы поездить со мной по Ржеву и где-нибудь посидеть, пообедать вместе в ее городе она должна была согласиться. Я надеялся на это, но, как оказалось, зря. Маша по телефону ответила мне, что не хочет ни ехать в Москву, не встречаться со мной во Ржеве.
– А почему? – спросил я расстроенно в заключение телефонного разговора. Она молчала. Я продолжил свой вопрос: – Не хочешь меня видеть?
– Да. Не хочу, – сказала она тихо, с обидой в голосе.
– Ладно. Пока-пока, – не нашел я, чем можно было бы продолжить этот разговор, и отключил телефон.
«Ну и ладно. Обиделась на меня. Хочет, чтобы я попросил прощения, наверное. Но за что? За такое неуважение ко мне? За бессонную ночь? Нет, я не буду. Надо показать хоть таким непопулярным способом, что мне такие вещи совершенно не нравятся», – думал я после разговора со своей любимой девушкой.