Исповедь подружки невесты

Рэй Дженнифер

– Я… У меня… Это… – сбивчиво забормотала она.

Оливия поняла: здесь что-то не так. Этот взгляд появлялся лишь в самые тяжелые и горькие минуты. Быть может, поссорилась с Уиллом? При мысли об этом Оливию охватило странное чувство. Неужели она радуется несчастью подруги? Боже, как это низко, подло и эгоистично! Нет-нет, у нее не может быть таких низких, недостойных мыслей. Фиона заслужила счастье. Оливия повернулась к Эдварду.

– Не могли бы вы отнести мои вещи наверх, Эдди? – спросила она и обняла Фиону

за плечи. Вместе они поднялись по каменным ступеням и вошли в холл.

Подумать только! Она попросила его отнести наверх вещи, будто он мальчик-посыльный.

Эдвард задумчиво посмотрел на замок. Дом и любые воспоминания о нем ассоциировались у него с ужасными событиями. К счастью, через месяц после случившегося он вернулся в интернат. Но теперь снова здесь. Пришлось приехать ради матери. Она отчаянно нуждалась в нем. Эдвард не мог ей отказать. Она позвонила и сказала печально: «Еще один от меня уходит».

Эдвард потер виски. От всех этих мыслей у него разболелась голова. Тяжело вздохнув, он подошел к машине, открыл багажник и вытащил вещи. Интересно, зачем ей столько вещей всего на три дня?

Пакеты выскальзывали из рук, он никак не мог с ними справиться. Наконец удалось взять их в охапку. Нагруженный багажом, он ввалился в холл. Перехватило дыхание. Спустя мгновение брат поспешил ему навстречу. Эдвард вздрогнул от неожиданности и уронил пакеты.

– Эд, старина! Поверить не могу, что ты все-таки приехал. Прости, мы оторвали тебя от дел. Ясное дело, путь неблизкий, но все-таки на свете есть вещи важней работы. Ты согласен?

Эдвард неопределенно хмыкнул и с огромным трудом выдавил из себя улыбку, не согласный с братом, но ему не хотелось ссориться. Надо, чтобы все прошло спокойно. В конце концов, он здесь ради матери, младшего брата и всех остальных.

В холл вышла миниатюрная женщина. Невеста брата. Уилл порывисто обнял ее.

– Мы так рады, что ты приехал, Эдвард.

– Да, это действительно так, – отозвалась Фиона дрожащим тоненьким голоском.

Рядом стояла Оливия. Ее платье блестело так, что у Эдварда заболели глаза. Она кокетливо выставила бедро вперед, так сексуально морщила лоб и сверкала глазами, что у Эдварда внизу живота разлилось странное тепло. Он разозлился и на нее, и на себя. Почему присутствие этой женщины так на него действует?

– Вот ваши вещи.

Оливия даже не посмотрела на них, устремив взгляд на него.

– Мне необходимо с вами поговорить. В ее голосе послышалась скрытая угроза.

Эдвард удивленно поднял брови. Уже много лет с ним никто не разговаривал таким тоном. Даже премьер-министр держался вежливее.

В целом его даже позабавила ее дерзость. Эдвард улыбнулся, Оливия направилась к двери в гостиную. Нелепая шубка едва прикрывала ей бедра. Высокие каблуки громко стучали по каменным плитам. Несколько раз она

споткнулась и чуть не вывихнула ногу. Интересно, зачем женщины носят такую неудобную обувь?

– Я ненадолго выйду, нам надо поговорить.

Уилл пожал плечами:

– Конечно, иди, только не задерживайся, не оставляй меня на этом сборище. Боюсь, не справлюсь в одиночку с Банни и этими задаваками из Бленема.

Эдвард поморщился. Задаваки из Бленема – друзья их сестры Банни. Все ужасно глупые. Банни повсюду таскала их за собой. Эдвард не мог понять, почему ей так нравится их общество. Вроде умная девушка, и они должны бы навевать на нее невыносимую скуку. Эдвард всегда по возможности избегал подобных людей.

Уилл повел к двери сильно взволнованную Фиону.

Эдвард не знал, как поступить в данной ситуации. С одной стороны, не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне. Что эта нахалка о себе возомнила? Неужели решила, что он со всех ног бросится исполнять ее просьбу? Жаль тратить время на разговор с легкомысленной женщиной. С другой стороны, Оливия его заинтриговала предложением поговорить наедине. Интересно, о чем? Любопытство пересилило, Эдвард пошел за ней, не отрывая глаз от длинных ног.

Глава 4

Оливия сняла шубу и в нерешительности остановилась, не зная, с чего начать. Мысли путались. Она понимала: нужно сохранять спокойствие, а о каком спокойствии может идти речь, когда лучшая подруга на грани истерики?

– Спасибо, что оказали мне честь своей просьбой, – немного насмешливо начал Эдвард. – Я польщен.

Оливия вспыхнула. Неужели он и теперь будет ерничать? Ей не до шуток.

Эдвард, весело блеснув глазами, похлопал ладонью по дивану, приглашая ее присесть.

– Не понимаю, что вас так развеселило! У меня серьезное дело. Вынуждена просить вас поставить на место своих родных.

– О чем вы? Не понимаю.

– Они превратили жизнь Фионы в ад.

Он удивился. Его невозмутимость выводила Оливию из себя.

– Они постоянно ее обижают. Вы должны положить этому конец.

Эдвард поморщился, сверкнув глазами уже от злости:

– Постоянно обижают? А я думал, Фиона давно уже вышла из детского возраста. Решив войти в нашу семью, она должна научиться защищаться.

– Уж не знаю, что вы и ваши родные о себе возомнили, но помните, если не прекратите третировать Фиону, мы навсегда уедем из этого дома, – решительно заявила Оливия.

По крайней мере, ясно выразила позицию. Надеялась, что ей удалось сбить снобизм и невозмутимость этого человека, не задумываясь о последствиях такого выпада.

Эдвард прищурился. Эта женщина, казалось, готова испепелить его взглядом. Он снял шарф и пальто, но все равно было невыносимо жарко. Быть может, дело в огне, горящем в ее глазах?