Исповедь сыщика (сборник)

Леонов Николай Иванович

– Официантка. – Нина указала на сервированный стол.

Сыщик, увидев девушку, еще на крыльце отметил тонкий, с большим вкусом сделанный макияж, губы были лишь тронуты перламутровой помадой. Сейчас помада отсутствовала, Дитер стоял у окна и чесал за ухом. «Как раз этого мне и не хватало», – подумал Гуров и вслух произнес:

– Я человек прямолинейный, называю все своими именами. Вчера мне нравилась официантка, сегодня я в восторге от женщины.

За кофе беседа не ладилась, Гуров пытался шутить, но

его не поддержали. Нина с Дитером обменивались короткими фразами. Академик глухо молчал, вскоре поднялся.

– Вы обещали нас подвезти, – сказал он и пошел к дверям.

– Не обращайте внимания, – Нина махнула рукой, – с ним случается.

– Павел Николаевич вам шеф, патрон, любовник? – спросил неожиданно Гуров.

– Как? – Нина растерялась, начала краснеть.

– Доктор! – осуждающе произнес Дитер.

– Я же сказал, что человек прямой! – удивился сыщик. – Что неприличного в моем вопросе?

– Павел Николаевич мой клиент, и только, – ответила наконец Нина, направилась к дверям, но Гуров встал на пороге.

– Ясное дело. – Он пощупал ткань ее костюма, указал на великолепные туфли. – А это все приобретено на чаевые. Ладно! – Гуров махнул рукой: – Поехали.

Академик и Нина вышли из «Волги» у ресторана «Алмаз», Гуров и Дитер проехали несколько кварталов и припарковались у рынка, который оказался огромным, неожиданно чистым и светлым зданием, полным товаров и людей.

Дитер ходил между рядами, оглядывая все внимательно, мял пальцами зелень, принюхивался, осмотрел мясные ряды, затем сказал:

– У вас прекрасные продукты и очень дешево, почти бесплатно. В Мюнхене за марку я не могу ничего купить.

– Люди получают рубли. Ты не из Мюнхена, а из Гамбурга. Громко не разговаривай, могут побить. Ферштейн?

– Ферштейн… ферштейн, – забормотал Дитер.

Закупили все быстро, не торгуясь, загрузили в машину и поехали к месту встречи. Сыщик дважды неожиданно свернул и тут же выяснил, что за ними неуклонно следуют голубые «Жигули», а известно, что «Волге» от «Жигулей» не уйти.

– Герой-любовник, приготовься, сейчас я взгляну на тебя внимательно. Они, конечно, вооружены, но стрелять сразу не начнут. Их следует вырубить до того, как они достанут свои пушки. Их трое, я занимаюсь водителем, ты парнем, что сидит рядом.

– А человек на заднем сиденье? – спросил Дитер. – Он может нас перестрелять.

– Не успеет, но учти, у тебя только один удар.

Сыщик резко свернул в узкий переулок, «Жигули» взвизгнули, свернули следом. Гуров нажал на тормоз, крутанул руль, «Волгу» занесло, она перегородила дорогу, «Жигули» встали буквально в сантиметрах, еле избежав столкновения.

Гуров и Дитер распахнули передние дверцы одновременно, буквально выдернули парней из машины. Гуров ударил в челюсть, Дитер решил вопрос проще: опустил кулак на

голову преследователя, отшвырнул бесчувственное тело, подскочил к Гурову, они подхватили «жигуленок», уперлись, казалось, что людям такая тяжесть не под силу. От предельного напряжения у Гурова закружилась голова, вот-вот внутри что-то оборвется, из носа хлынет кровь. Он покосился на Дитера, увидел лиловые жгуты вздувшихся на шее вен, вскрикнул, и левые колеса машины оторвались от земли.

Из салона ударил выстрел, пуля ушла в небо, «жигуленок» наклонился сильнее и тут же грохнулся набок, посыпались стекла и матерная ругань.

– Оружие! – всхлипнул Гуров.

На дрожащих ногах они проковыляли к распростертым на земле телам, забрали пистолеты, упали в «Волгу».

Через несколько секунд у перевернутых «Жигулей» начали собираться любопытные.

– Там человек, помогите!

– А где же водитель?

– Сбежал! Я видел пьяного, еле на ногах стоит.

– Да вон валяется.

– И второй. Может, разбились? Звони в «Скорую».

«Волга» вылетела из города.

– Мышцы у тебя в порядке, – констатировал сыщик.

– Мы напали без всяких оснований. – Дитер завязывал платком порезанную ладонь. – Они могут обратиться в полицию.

– А с мозгами – извини. – Гуров проскочил пост ГАИ, неподалеку увидел серые грязные «Жигули», начал притормаживать; из-за деревьев появилась мужская фигура.

Когда «Волга» встала, Василий распахнул дверцу, упал на заднее сиденье.

– Здравствуйте, господа.

– Привет, капитан, – ответил за двоих Гуров, а Дитер, повернувшись, показал большой палец.

– Курить можно? – спросил капитан, укладываясь удобнее, натягивая на себя заранее приготовленную плащ-палатку.

– Потерпи, скоро накуришься, – ответил Гуров, поглядывая в зеркало заднего вида. – «Вальтер» забрал?

– Конечно, – ответил опер. – Пакетик не протек, машинка в полном порядке.

– Молодец. – Гуров свернул с шоссе, подъехал к железным воротам.

Гуров и Дитер разгружали закупленные на базаре продукты, Василий проскочил в открытую дверь. Когда сумки перетащили на кухню, Гуров хлопнул Дитера по плечу и неожиданно сказал:

– Отправляйся в ванную, налей холодной воды, ложись и терпи холод, сколько сможешь. А я приготовлю выпить, закусить и горячего чая.

– Холодную ванну? – Дитер смотрел недоуменно. – Совсем холодную? Зачем?

– Я не профессионал, может, зря тебя мучаю и ни черта не поможет. Когда мы переворачивали машину, ты наверняка потянул мышцы, завтра можешь не встать с постели. Я знаю, при растяжениях требуется холод. Ты что, не можешь пятнадцать минут холодную ванну потерпеть? – Гуров повысил голос, сделал сердитое лицо. – «Мы, немцы, любим дисциплину». Марш в ванную, и без разговоров.