Исповедь Зеленого Пламени
Шрифт:
Его голос снова снижается до вкрадчивого шепота.
«Неужели ты не устала мучиться от вечного своего несоответствия тому запредельному, что открывается твоим глазам в тех, кого ты любишь? Ты, которая способна обжигать при одном лишь взгляде на тебя? Я люблю тебя, и я покажу тебе, какой ты выглядишь в глазах того, кому не безразлична».
На массивной четырехугольной колонне неожиданно появляется большое зеркало, и он подводит меня к нему. То, что предстает мне в его ночных глубинах, описанию просто не поддается… Темно-зеленое, почти черное платье, очень низко вырезанное — раньше я никогда не надевала такого, — с двойной юбкой
«Нравится?» — спрашивает он из-за плеча. Я киваю.
«Будь со мной, и тебе больше никогда не придется думать о нарядах и драгоценных побрякушках — все это будет появляться у тебя по мановению руки. Я знаю, как ты завидуешь тем, кто с легкостью меняет одежду и обличье, двигаясь по Сутям — ты будешь уметь это не хуже их. Смотри!»
В руке его откуда-то появляется черный веер, он закрывает им мое лицо на несколько секунд, и когда убирает — королева осени, смотрящая из зеркала, окончательно перестает быть мной. Теперь на ее лице почти такая же маска, как и у него, тени у глаз положены острыми углами к вискам, губы отливают бледным золотом…
«Зачем ты это сделал?»
«Хочу, чтобы ты была похожа на меня», — лунный луч усмешки танцует на тонких губах.
Я уже смотрю не на себя, а на его отражение в зеркале. Его наряд тоже успел перемениться — теперь на нем белая рубашка с кружевными манжетами, черные перчатки, у пояса появился клинок с горным хрусталем в навершии… Он склоняется ко мне, длинные светлые волосы касаются моего лица:
«Такая ты еще желаннее для меня».
Я чувствую прохладу его серебряных губ на своем лице и не смею противиться, не хочу и не могу — а музыка вокруг нас обволакивает чарами неземного экстаза…
Он победил. Не мог не победить. Он слишком хорошо меня знает, этот странный маг, именующий себя королем темных эльфов. И торжественно — снова все расступаются перед ним — он ведет меня через весь зал туда, где под аркой, залитой все тем же звездно-серебряным светом, стоит высокое кресло, нет, целый трон, убранный черной парчой. Он один, и Звездный усаживает на него меня, сам же устраивается у моих ног, на ступеньках, прижимаясь головой к моим коленям.
«Эленд Звездное Пламя… Тебе нравится, как это звучит?»
«Значит, ты всегда будешь со мной?»
«Пока не иссякнет вечность, моя бесценная королева. Ты покорилась мне — и вот я подобно рабу сижу у твоих ног. Ты ведь и об этом всегда мечтала — повелевать, подчинившись…»
«И от тебя я наконец-то смогу родить сына…»
Тонкий рот презрительно и красиво ломается.
«Зачем тебе сын, моя бесценная, если я подарю тебе вечность? Подумай только, целых девять месяцев твоя талия уже не будет самой тонкой во всем мироздании! А как же ты будешь танцевать, ведь ты жить не можешь без танца? И потом еще черт знает сколько лет надо будет это растить, учить и вытирать ему нос, прежде чем не стыдно будет сказать — мое! Да и как еще оно отплатит тебе за все заботы — не возжелает ли уничтожить тебя, чтобы получить все, чем
Он говорит, он все так же красив, но словно какая-то шелуха сползает с моего сознания. Где я, что со мной? Ох, мало драла тебя Лайгалдэ, еще надо — опять купилась на стандартный набор красивостей! Звездное Пламя, да это же…
Серебряные губы тянутся к моей руке, застывшей на подлокотнике. Я резко выдергиваю руку и, в последний раз заглянув в бледно-зеленые глаза (а интересно, каков он без маски?), отчетливо произношу:
— Vade retro, satanas!
«Я ПРЕД ВАМИ, А ВЫ ПРЕДО МНОЙ…»
— …За что ж ты так Аренза-то? Голова гудит, как после хорошей попойки, перед глазами все плывет. С трудом вспоминаю сцену на Лестнице в Небеса — и тут же в голове проясняется, а сердце сжимается в крохотный комочек и падает куда-то вниз. Так иногда бывает после пробуждения, когда в разгорающееся сознание возвращается память о вчерашних неприятностях. Однако боюсь, назвать сложившуюся ситуацию неприятностью будет по меньшей мере некорректно… То, что случилось, имеет масштабы, близкие к вселенским.
Боль постепенно уходит из тела и сосредотачивается в одной точке на темени, в том месте, по которому меня осчастливили рукоятью короткого меча.
— Совершенно ведь безобидное создание! Красив, как бог, к тому же втрескался в тебя по уши, чего с ним уже лет семьсот как не случалось. Он к тебе всей душой, а ты, добрая девочка, сразу — «изыди!»
Звучный, хорошо поставленный женский голос проворачивается в моем сознании дополнительной болью. Тело как не мое, рук вообще не чувствую. Приходится прилагать огромные усилия, чтоб хотя бы сфокусировать зрение на черном пятне передо мной.
— Ты бы еще перекрестилась! Ему ведь тоже больно — не дух, поди, бесплотный, теперь неделю в себя приходить будет…
С …надцатой попытки все же удается навести глаза на резкость. Женщина, стоящая напротив меня, несомненно хороша собой, но почти во всем является полной моей противоположностью — яркая, с выразительными формами, хотя и очень стройная, и какая-то вся… словно напоказ. Карие глаза слегка навыкате, но это ничуть ее не портит. Черные шелковистые волосы могучим водопадом стекают на спину и плечи, укрывая хозяйку до пояса, как мантилья. Если все срезанное с моей головы за двадцать три года собрать, и то, пожалуй, столько не будет. По влажным ярко-алым (никакой краски!) губам то и дело пробегает острый язычок. Тело обтянуто чем-то вроде змеиной шкурки, собранной из крупных чешуек, горящих яркой желтой медью, — сразу в памяти всплыла кровля Башни Теней. Поверх наброшено некое бесформенное одеяние из прозрачной черной ткани, слегка приглушающей медный блеск. Опять же не могу не признать, что наряд ее очень красив — предложите мне такое, надену с удовольствием.
— Ну дай хоть посмотреть на тебя вблизи, — с этими словами женщина подходит ко мне вплотную. — Да, бедный Джейд хорошо мне отомстил. Абсолютно ничего общего со мной.
— Ты тоже находишь это… Райнэя? — выговариваю я, с трудом ворочая языком. Последствия удара по темени все еще дают себя знать.
— Ты можешь называть меня просто Ольдой. Для разнообразия, — издевательски усмехается она.
— Нет, не могу, — огрызаюсь я. — Ольды, Хозяйки Башни Теней, уже не существует. Ты — Райнэя, и берегись, чтобы я не назвала еще одного имени…