Исправить свои ошибки
Шрифт:
Лили, конечно, настаивала, что стоит пойти и выдворить Клариссу куда подальше. Желательно вернуть туда, откуда она и приехала. Но сама Робин считала, что Барни в состоянии сам решить, что ему делать, и с кем проводить свободное время. К тому же воссоединение семьи — это то, что может быть нужно Элли.
— И ты собираешься думать обо всех вокруг, кроме себя? — поинтересовалась Лили, вырвав Робин из ее мыслей.
— Лили, так будет лучше для всех, — покачала головой Робин, — они должны во всем разобраться сами.
— То есть ты собираешься отдать Барни первой встречной?
— Она мать Элли.
—
Робин лишь дернула плечом. Спорить с Лили бесполезно. Она никогда не стеснялась говорить то, что думает. Да и бессмысленно отрицать, что доля правды в словах Лили все же есть. Кларисса была для Барни и Элли чужим человеком. И почему-то Робин казалось, что явилась она сейчас не просто так.
***
Настойчивая трель звонка прервала беспокойный сон Робин. Ей снилось, как смеялась Кларисса, плакала Элли, а Барни пытался успокоить дочь. Робин невольно поежилась, думая, что с такими снами отдохнувшей она себя чувствовать точно не сможет. Трель повторилась, и она накинув халат, поспешила открыть дверь. Конечно, она не ждала ночных визитеров, но отчасти была благодарна тому, кто вырвал ее из кошмара.
На пороге стоял Барни. Галстук развязан, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, пиджак он держал в руке. Обычно одетый с иголочки Стинсон сейчас был совершенно не похож на себя. Он опирался рукой о дверной косяк, а запах алкоголя чувствовался от него за милю. Он был не просто пьян, а чертовски пьян. Робин даже удивилась, как он умудрялся держаться на ногах. Хотя, скорее всего, в этом ему очень помогала стенка — стоило потерять эту точку опоры, он буквально рухнул через порог на Робин.
— Можно мне зайти? — спросил он.
— Ты вроде бы уже, — усмехнулась она, еле удерживая Барни в вертикальном положении.
Робин с трудом смогла довести его до кухни и усадить на стул. Пиджак тут же оказался на полу, а сам Барни положил руки на стол, уложив на них голову. Он явно не торопился объяснять столь поздний визит. Робин настаивать не стала, давая ему собраться с мыслями. Она решила просто приготовить кофе. Во всяком случае хотя бы немного протрезветь Барни пойдет на пользу. Робин уже и не помнила, когда в последний раз видела его в подобном состоянии.
— Прости, что разбудил. Я не знал, куда еще мне пойти, — признался Барни, когда кружка с кофе появилась на столе.
— Пустяки. Может хотя бы поведаешь причину, почему ты в три часа ночи находишься в таком состоянии?
Барни снова замолчал, размешивая сахар в кофе. Робин всегда знала сколько ложек сахара нужно ему положить. Ей вообще казалось, что она знает о Барни все. Все вредные привычки, предпочтения, любимые вещи. Он был таким родным, знакомым, изученным. И с ним было так легко и просто, что Робин не могла понять, как они могли разойтись. Как могли хоть на секунду подумать, что не должны быть вместе? Ей захотелось протянуть руку и коснуться руки Барни. Она интуитивно чувствовала, что необходима ему сейчас. Но она одернула саму себя, ожидая ответа на вопрос.
— Она хочет забрать Элли, — наконец произнес Барни.
Робин не нужно было уточнять, кто «она». Ее худшие опасения подтвердились. Кларисса решила разрушить жизнь Барни. Но Робин точно знала, что она ей этого позволить не может. Она ничего не ответила, лишь протянула руку, накрыв ладонь Барни.
В этот раз тишина не была давящей.
========== Конец или начало? ==========
Робин даже не знала радоваться ей или огорчаться тому факту, что про Клариссу она была права целиком и полностью. Сперва она стоически пыталась не вмешиваться, просто поддерживала Барни советом, словом. Была рядом каждый раз, когда ему это было нужно. Но Кларисса не унималась и не хотела идти на компромисс. Трепала нервы Барни, доводила дочь до слез. Элли абсолютно не понимала что происходит, почему ее постоянно отвозят к тете, которая требует, чтобы она называла ее мамой. Ведь раньше Кларисса не особо стремилась к общению с ней. Пожалуй, вчерашний день, когда Элли плакала, приехав от Клариссы — все окончательно решил для Робин.
И сегодня, садясь в такси, чтобы поехать к Барни, она все-таки чувствовала облегчение. Кларисса не стала разыгрывать представление и перед ней, а просто назвала сумму, которой хватит, чтобы она «пока что исчезла». Робин и не сомневалась, что во всем этом замешаны деньги. Впрочем, их ей не было жалко нисколько.
Она лишь откинулась на спинку сиденья в такси, думая о том, стоит ли рассказывать Барни правду. Голос Лили словно сам по себе всплыл в голове.
«Не стоит всем и всегда говорить правду»
Робин улыбнулась. Даже, когда подруги не было рядом — она давала прекрасные советы. Теперь осталось решить, что делать со второй насущной проблемой. И помочь в ее решении мог только Барни и никто иной.
***
— Робин, проходи, — улыбнулся Барни, пропуская ее в квартиру.
Она давно не видела его таким радостным. Синяки под глазами служили напоминанием о непростом времени, выпавшем ему. Да и недельная щетина слишком непривычно смотрелась на его лице. Но он улыбался, а в глазах снова блестели. Во взгляде Робин видела прежнего Барни, которого она так сильно любила.
— Представляешь, позвонила Кларисса и сказала, что все-таки решила, что Элли со мной будет лучше. Может, немного вина? — предложил он, доставая бутылку.
Робин лишь кивнула в знак согласия и удобно устроилась на диване перед журнальным столиком. С улыбкой посмотрела на лежащий на нем рисунок Элли с надписью: «Я, папа и тетя Робин». Она знала, что сегодня Элли на дне рождения у подружки. Причем, останется там с ночевкой. Поэтому она лишь наблюдала, как Барни открывает вино, разливает его по бокалам и наконец-то ставит один перед Робин. Они пили молча, но эта тишина не раздражала, а, наоборот, успокаивала.
Однако необходимость поговорить заставила Робин нарушить эту тишину:
— Мне предложили вести новую программу.
— Я рад за тебя. Ты всегда хотела получить как можно больше, — улыбнулся Барни, — и рад, что ты вернулась.
— Мне снова придется уехать. Надолго, — наконец призналась Робин, избегая смотреть на Барни.
Она даже не знала, что именно так боялась увидеть в его глазах. А, может, не знала, что именно хотела услышать в ответ.
— Для тебя это всегда было важно, — произнес Барни, мягко накрыв руку Робин своей, переплетая вместе их пальцы, — и я был готов следовать за тобой куда угодно. Наверно, я готов к этому и сейчас. Только уже не могу.