Исправительная академия
Шрифт:
Я удивленно вскинул брови.
— Весьма глубокие познания для простого деревенского фельдшера…
— Мои предки из Карелии. Занимались жемчужным промыслом. Есть даже семейная легенда, что жемчуг, добытый нашим пращуром, сам Иван Грозный в руках держал и первой царице своей дарил. А вам, молодой человек, в какой-то степени повезло. Находка символичная. — Он кивнул на жемчужину. — Забирайте. Голова ваша, рана ваша, значит, и жемчужина тоже ваша… Советую сделать из нее талисман. Потому что благодаря Жоре у вас сегодня второй день рождения.
Я терпеливо
— Вы долго пробыли в воде. Переохлаждение у вас. Грейтесь, я пока подкину дров в котел.
— Вот что странно, — оторвавшись от повязки, проворчал он, снимая халат — В этих местах, насколько мне известно, жемчуг не находили уже лет тридцать…
От горячего крепкого и сладкого чая меня разморило. Допив, я поставил кружку, завернулся в одеяло и привалился к стене — может удастся немного покемарить, пока фельдшер не отпустит меня.
А там найду телефон, свяжусь с родными…
В полудреме я услышал, что Василич вернулся и, не став меня тревожить, принялся убирать мусор. Я провалился в долгожданный исцеляющий сон — голова начала нагреваться, дар Оболенских делал свою работу и стремительно меня чинил…
Но громкий стук двери заставил меня проснуться.
На пороге приемной комнатки стоял незнакомец средних лет в черном пальто и кожаных перчатках. На длинной цепочке болтался тяжелый серебряный кулон с каким-то причудливым символом.
— Степан Васильевич? — скорее утверждал, нежели спрашивал незнакомец. — Я брат Луций, дисциплинарий Ордена. Мы по поводу незнакомца с печатью Тьмы. Это он?
Фельдшер отпрянул. Я покосился на него и стиснул кулаки.
— Ну спасибо, Василич…
Глава 24
— Ну спасибо, Василич… Большое вам спасибо, — выдохнул я.
Фельдшер стыдливо отвел глаза и бочком, вдоль стеночки, пытался уйти с линии угрозы.
— Простите… — промямлил он. — Таков закон. Я был обязан сообщить…
Брат Луций коротко кивнул.
— Степан Васильевич, вы сделали все правильно, и от лица всего Ордена я благодарю вас за бдительность и сотрудничество. Закон, как и техника безопасности, писан кровью пострадавших мирных подданных. В конце концов почтенный доктор не знал, принадлежите вы Ордену или нет… А правила предписывают подданным немедленно сообщать в Орден об обнаруженных носителях печатей Тьмы.
Брат Луций сделал шаг вперед и пристально на меня посмотрел. От этого взгляда стало не по себе — внутри все похолодело, словно в меня заглядывала сама бездна. Как рентгеном обдало — насквозь просвечивал, зараза.
— И теперь я вижу, что вы не прошли посвящение, юноша, — добавил дисциплинарий. — А это делает ситуацию еще более пикантной. Если не сказать опасной… Степан Васильевич, могу я попросить вас оставить
— Разумеется!
Фельдшер пулей вылетел из комнаты, а через пару секунд громко хлопнула входная дверь. Ну да, на месте этого мужика я бы тоже поспешил убраться отсюда.
Впрочем, сейчас требовалось подумать о своей шкуре.
Итак, Хруст, случилось то, что так или иначе должно был случиться — тебя засек Орден. Орден, в котором состоит тетка твоего «отца» и которым тебя пугала «мать». Но что дальше? Схватят меня и засунут в эту… Что это? Магический орден? Секта? Ковен ведьмачий? Ну, допустим.
Только вот, насколько я понял, это было нечто вроде монастыря: вступая в Орден, ты лишался всей строй жизни — в том числе фамилии и титула. Даже имена они принимали другие. Ну точно как в обители. Только колдовской.
А что будет, когда они выяснят, насколько мощным даром я обладаю? Могут ведь и вовсе попытаться убить. Кому охота держать рядом с собой типа, способного не просто тебя прикончить, но и забрать твой дар себе?
Хорошо еще, что Лазарь не прознал об особенностях моего Темного дара. Ох, хорошо бы, чтоб не прознал…
Стараясь не выдавать эмоций, я сдержанно встретил взгляд брата Луция и тоже внимательно изучил нового знакомого.
Весьма интеллигентного вида, в простой, но довольно стильной одежде. Правда, на фоне деревенских пейзажей его тонкое пальто и начищенные туфли смотрелись дико. Через пять минут прогулок по окрестностям от столичного лоска не останется и следа.
Он был среднего роста, строен — даже слегка худоват, с тонкими, на грани женственных, чертами лица. Весь из себя утонченный, что аж в рожу хотелось плюнуть. Но все слащавенькое впечатление уравновешивали глаза. Темные, почти непроницаемо-черные радужки делали его физиономию жутковатой, особенно на контрасте с очень бледной, как у Катерины, кожей.
Вампир хренов. Только не как те гламурные красавчики из романтических фильмов, и не урода носферату. Нет, в этом брате Луции таилась какая-то опасная сила. Что-то первобытное и зверское. И оно смотрело на меня его глазами. Смотрело так, что было невозможно отвести взгляд, ибо эта опасность по-своему завораживала.
Почему-то мне подумалось, что этот брат Луций станет достойным противником, случись нам сойтись в бою. И еще неизвестно, на кого я бы поставил…
— Итак, чем я могу вам помочь, брат Луций? — спросил я, не вылезая из своего одеяла. — Полагаю, у вас есть вопросы.
Дисциплинарий внезапно улыбнулся — довольно простой и открытой улыбкой, что никак не увязывалась с его образом. И на стоматологе он явно не экономил.
— Да, почтенный. Вопросы у меня к вам имеются, — он указал на стул. — Могу я присесть?
Я пожал плечами.
— Ну, собственно, это не у меня нужно спрашивать. Я не хозяин этого дома.
— Однако вы явно из аристократов. Я вижу у вас не только дар Тьмы, но и… другую силу. Какой род вы представляете?
— Владимир Андреевич Оболенский, сын… нового князя Оболеснкого.