Исправленному не верить
Шрифт:
В этот момент мой живот жалобно заурчал от голода. Как ни посмотри, а мы синхронно и достойно друг друга убивали всю романтику на корню.
Повисло напряжённое молчание. Вроде бы, в его глазах проскочила обеспокоенность и растерянность, а вот у меня в горле застрял горький комок обиды:
— Заперли! Покормить забыли, голодом морите! И тренируете до потери сознания? Отказаться от армии? Нет уж! Из вредности стану самой сильной и милостливо разрешу…
Что именно я собиралась милостливо им разрешить делать, я не придумала, поэтому заскрежетала
На выходе едва не споткнулась о фамильяра. Надменный недовольный прищур и эффектно подрагивающий кончик хвоста демонстрировали скрытое негодование и возмущение. Желания разбираться сейчас в оскорблённых чувствах комочка шерсти не имела, поэтому молча перешагнула и ускорилась. За мной по пятам следовало бессовестное, обиженное сопение.
Я как раз пересекала гостиную, когда послышался невозмутимый голос за спиной:
— Впервые вижу настолько боевого солнечного зайчика.
Это было настолько неожиданно, что я вмиг остыла и остановилась как вкопанная, заозиравшись по сторонам.
— Ой-ой. Боюсь-боюсь, — уравновешенно вторил ему второй голос слева от камина.
Надо отдать должное, кто-то хорошо умел прятаться, комната была абсолютно пуста, но откуда-то справа от окна зазвучал уверенный третий голос:
— Я прям даже немного впечатлился.
— От нас требуется проявить сочувствие? — задумчиво протянул четвёртый голос совсем рядом со мной.
Довольно быстро мне стало не по себе. С удовольствием вышла бы сейчас подышать свежим воздухом. Слышать голоса — плохая примета.
— Я не ослышался, сочувствие? — скептически переспросил пятый голос, доносившийся из кресла.
— Какой интересный экземпляр фамильяра, — отрешённо отозвался шестой голос с лестницы.
Наступила внезапная тишина. Невольно нахмурилась — ситуация казалась абсолютно непонятной, если даже не пугающей.
— Хотим тебя изучить! — властно заявил седьмой голос прямо передо мной.
Я едва не взвизгнула, когда перед носом возник из ниоткуда собранный и степенный Зигфрид. Образец мужской грации, воплощение невозмутимости и скрытой опасности. Но стоило взглянуть в его синие глаза, как из лёгких будто вышибло весь воздух, как если бы я очутилась под водой, спрыгнув с большой высоты. Стало по-настоящему холодно. Тело сковал пробирающий изнутри леденящий озноб, а душу паралич и безразличие.
— С этим заклинанием ты будешь посговорчивей и вести беседу станет куда проще, — губы мага растянулись в неприятной, практически змеиной улыбке. Апатия тисками льда захватила и разум, и тело.
— Надо было помягче, ты только посмотри, какая краля, — отозвался второй Зигфрид, отличавшийся от первого весёлым блеском в глазах и шальной улыбкой. Он подскочил ко мне, заботливо поправил выбившийся у меня локон, после чего зачем-то схватил кочергу и начал разжигать огонь в камине. — Её надо отогреть!
Не знала, что у него есть брат-близнец. Происходящее
— И ты действительно хочешь ей помочь вот этим способом, защитничек? — заговорил возникший третий Зигфрид, который восседал с надменным видом в кресле, закинув ногу на ногу.
"Так их тройня?" — вяло проскочила мысль.
— Я бы сосредоточился всё же на изучении фамильяра, не отвлекаясь на это невежество, — кивнул в мою сторону новый "равнодушный" Зигфрид, сидящий на нижней ступеньке лестницы. Он стряхнул с рукава невидимые пылинки и высокомерно вскинул подбородок.
Если вдруматься, то всё происходящее выглядело даже не странно, а весьма жутко. Но дальше этой мысли никак не удавалось растормошить свои сонные мысли и эмоции.
— Есть идеи, почему фамильяр живой? — спросил откуда-то сзади безмятежный голос, от которого однако пробежали мурашки по спине.
Готова биться об заклад, что это очередной Зигфрид. Почувствовала, что потихоньку начала оживать, если такое можно сказать о закружившейся голове и мелко подрагивающих ногах.
— А не спросить ли нам у неё самой? И не поздно ли вы спохватились? Ведь фамильяр сбежал, — процедил скозь зубы непривычно злой и колючий Зигфрид, появившийся сбоку от меня.
— О, какой замечательный, изысканный, ворсистый и тёплый! — радостно воскликнул седьмой Зигфрид, который буквально только что приобнимал штору, а теперь любовно заворачивался в ковёр, что превращало его в подобие гусеницы, катающейся из стороны в сторону по полу.
Вся ситуация стала похожа на какой-то фарс. Это розыгрыш?
За окном внезапно потемнело, и раздались раскаты грома. Воздух прорезала серия ослепительных молний, подул шквальный ветер, вырывающий комья земли.
А что, если это вчерашние имперские маги? Один из них точно был не в себе. Но почему их семеро?
Сердце в испуге застучало как бешеное, казалось, что его звук разносился по всему дому. Постаралась успокоиться, ведь без моего личного приглашения было невозможно войти в дом. В этом меня заверила Сейра.
Лишь одна проскочившая мимолётом мысль о драконе, наплевавшим на эти запреты, заставила мозг объявить тревогу — например, могут ли обмануть наведённые чары изменения внешности? Уверена, что таковые имелись в этом мире. И это бы пояснило такое огромное количество "Зигфридов". На душе воцарилась смесь морозного чувства тревоги, смятения и плохого предчувствия.
Вдруг запахло тиной и листвой, а я оказалась каким-то чудесным образом не дома, а у заросшего кувшинками и камышом пруда. Меня телепортировало?
Сгущающийся вечерний сумрак не давал толком разглядеть пространство вокруг, разве только окружённое лесом озеро, да старые деревянные мостки, что в паре метров от меня спускались к мутной зелёной воде. Вероятно, они уже так подгнили, что и стоять на них было нельзя.
Раздавшийся звук, похожий скорее на шипение, нежели на человеческий голос, подбросил меня на месте: