Испытание для невесты

Хоанг Хелен

– Я наконец окончила учебу, – сказала она с улыбкой, от которой Кай терял голову и сейчас, четыре года спустя.

– Не совсем, – поддразнил ее Кай. – Тебе еще лет шесть учиться, чтобы получить докторскую степень в области международных финансов.

Эсме как-то обмолвилась, что хочет решать крупные мировые проблемы, а все они вращаются вокруг денег. Она шутливо стукнула его по плечу.

– Пока закончила.

– Может, теперь ты наконец выйдешь за него замуж? – спросил папа. – После окончания университета?

Мама сжала руку своего новоиспеченного мужа.

– Не дави на нее.

Главное – учеба, замуж успеется.

Гливз со вздохом кивнул.

– Что значит «не дави»! – вмешалась мама Кая. – Ми родила такую замечательную девочку. Ей нужны еще дети, время уходит.

Все трое представителей старшего поколения согласно закивали, а Джейд возмущенно закатила глаза.

– Я тоже ребенок и хорошо учусь.

Эсме обняла дочь.

– Да, ты умница. Мамочка тобой гордится.

– Это я тобой горжусь, мамочка, – сказала Джейд, и Эсме улыбнулась сквозь слезы.

Глядя на мать с дочерью, Кай вдруг понял, что это он ими гордится. Четыре года назад он считал, что в его жизни слишком много женщин. Но оказалось, что в ней есть место еще для двоих, а его сердце вовсе не сделано из камня. Он обнял Эсме и чмокнул в висок.

– А я горжусь вами обеими.

– Как думаешь, Джейд, пора нам наконец пожениться? – улыбнулась Эсме.

Джейд затанцевала на месте.

– Правда? Ура! Этим летом? Летим в Лас-Вегас?

– По-моему, ты радуешься нашей свадьбе больше, чем мама, – рассмеялся Кай.

– Ты сможешь удочерить меня и станешь моим настоящим папой, – сказала Джейд.

У Кая стало тесно в груди, и он знал, что это не высокое давление. Он прекрасно понимал, что это такое. В глазах Эсме плескалась безграничная нежность.

– У тебя ямочки на щеках, – сказала она. – Похоже, ты нас очень любишь.

– Очень-очень. Ты точно хочешь выйти замуж летом? Если нет, я буду ждать, сколько понадобится.

Кай уже вписал Эсме и Джейд в свое завещание, ничего им не сказав – ни о самом документе, ни о куче денег, которую они унаследуют. Деньги его не интересовали, он не знал, что с ними делать. Главное – чтобы его любимые девочки не остались беззащитными, если с ним что-то случится. Хотя не так уж он им и нужен. Эсме сильная.

– Я готова, – улыбнулась Эсме. – Всегда мечтала увидеть Элвиса.

– Они там не настоящие, – засмеялся Кай.

– Знаю, – сверкнула глазами Эсме. – Но, возможно, каждый из них чувствует себя Элвисом. Внутри. Это очень важно.

Кай прижал голову к ее лбу и утонул в зелени глаз.

– Ты еще более странная, чем я.

– Ничего подобного.

Кай улыбнулся, и Эсме улыбнулась в ответ.

– Em yкu anh.

– Anh yкu em, – без колебаний ответил он.

Слова кружились в воздухе, превращая их в единое целое. Em yкu anh. Anh yкu em. Девочка любит мальчика. Мальчик любит девочку.

От автора

Вспоминая свое детство, я чаще всего вижу маму спящей. Я или не ложилась допоздна, чтобы дождаться, когда она придет с работы, или тихонько прокрадывалась

в мамину спальню по утрам перед школой, чтобы взять из сумочки деньги на обед, стараясь не разбудить ее, потому что мама работала посменно и сверхурочно. Она ничем не напоминала ни тех мам, что я видела по телевизору, ни родительниц моих одноклассников. И все-таки, хотя мы общались мало и урывками, этого было достаточно, чтобы я понимала: она любит меня и гордится мной.

Я тоже ею гордилась и всегда буду гордиться. Моя мама – живая легенда нашей семьи. Ее жизнь – типичная история об американской мечте. В конце Вьетнамской войны мама, мои старшие сестры и брат (в возрасте от трех до семи лет), бабушка и другие родственники улетели в Соединенные Штаты как беженцы. Не имея ни денег, ни связей, с восемью классами образования и ломаным английским, мама умудрилась без посторонней помощи открыть четыре (!) ресторана в Миннесоте. Она была и по сей день остается моим кумиром и примером для подражания. Она заставила меня поверить, что тяжелым трудом можно добиться чего угодно.

Несмотря на безмерную любовь и восхищение, я вынуждена признать, что плохо знала маму как человека. Я не понимала, что ею двигало, каковы были ее страхи и слабости. Как большинство людей в моей жизни, она старалась защитить меня от всех бед, и я смутно представляла, через какие трудности она прошла, пробивая себе дорогу в чужой стране. Во время работы над книгой все изменилось.

Стыдно признаться, но когда я начала писать «Испытание для невесты», Эсме, так похожая на мою маму, была не главной героиней, а третьей стороной любовного треугольника, девушкой из Вьетнама, которую мать Кая выбрала ему в жены, хотя его сердце принадлежало другой. Я задумала драматичную и в чем-то даже забавную историю. Несмотря на трудности в общении и разницу культур, Кай должен был почувствовать себя обязанным помочь этой девушке, но в конце концов находил способ связать жизнь со своей настоящей любовью, американкой.

Уже в первые недели работы над книгой произошло нечто странное. Эсме превосходила героиню, которую я видела настоящей любовью Кая. Смелая и решительная, она готова была бороться за новую жизнь для себя и своих близких. У нее были мотивы и глубина. Целеустремленная и в то же время ранимая, она не была виновата в своих так называемых «недостатках». Такие критерии, как уровень образования, бедность, язык не должны определять ценность человека (если ее вообще можно измерить). Эту девушку невозможно было не полюбить.

После первой же главы я остановилась и задумалась. Я спросила у себя, почему автоматически приняла решение скроить главную героиню на западный манер. Почему она не может с трудом говорить по-английски, не иметь образования и принадлежать к другой культуре? Женщина, которую я уважаю больше всех на свете, именно такая. Тщательно проанализировав написанное, я поняла, что подсознательно старалась сделать свое произведение приемлемым для общества, но это оказалось абсолютно неприемлемым для меня – дочери эмигрантки. Пришлось менять всю концепцию. Дело не только в том, что Эсме заслуживала главной роли, но у меня появилась потребность рассказать ее историю. Ради себя самой. И ради моей мамы.