Испытание Джасинды
Шрифт:
— У нас были… разногласия.
— Разногласия? — недоверчиво спросила Пальма.
— Спор… большой спор. — Он поднял руку и потер напряженные мышцы на шее.
— Что у вас может быть… — Пальма запнулась, внезапно поняв, в чем проблема. — Джотэм.
— Да. Я не… не очень хорошо отреагировал, когда она мне сказала, тетя Пальма. — Он посмотрел на нее опустошенными глазами. — Совсем не хорошо. Она попросила меня уйти из дома. С тех пор мы не разговаривали.
— О, Дантон… — Пальма поднялась и села рядом с ним, взяв его за руку. — Ты знаешь, что
— Я не уверен в этом.
— А я уверена. Ты ее ребенок. Она твоя мать. Она всегда будет любить тебя, но, Дантон… ты должен понять, что она не только это. Она также женщина. Удивительная женщина, у которой была удивительная жизнь. Она прожила свою жизнь на своих условиях. Я знаю, что вы, дети, можете так не думать, но это правда. Она точно знала, с чем ей придется столкнуться, когда согласилась стать женой Стефана. Мы все знали, поэтому и пытались отговорить ее, в том числе и я. — Пальма кивнула на недоверчивый взгляд Дантона.
— Она стояла на своем, Дантон, говорила нам всем, что Стефан более чем достоин этого. Что любовь, настоящая любовь, это дар, и она не отвернется от него только потому, что это будет трудно. То же самое она чувствует и к Джотэму. Предки подарили ей вторую любовь. Ты действительно понимаешь, какая это редкая вещь?
— Я был таким эгоистом, тетя Пальма, думал только о том, как это повлияет на меня и мою жизнь, тогда как должен был радоваться за нее. Что же мне делать?
— Ты действительно сожалеешь, Дантон? Ты действительно сможешь принять то, что Джотэм теперь важная часть жизни твоей матери?
Дантон глубоко вздохнул.
— Да, со всем этим, потому что ты права. Моя мать — удивительная женщина, и она заслуживает любви.
— Тогда скажи ей это, Дантон, и я гарантирую, что она простит тебя, потому что она тоже тебя любит.
***
Джотэм наклонился и поцелуем стер влагу с изгиба шеи Джасинды, а затем поднял голову, чтобы встретиться с ее удивительными глазами в зеркале.
— Тебе не о чем волноваться, любовь моя.
— Так говорит король, — сказала она ему, мягко улыбаясь.
— Так говорит мужчина, который любит тебя. А теперь мне лучше уйти отсюда и оставить тебя одну, иначе никто из нас не сможет одеться. — Поцеловав напоследок ее плечо, Джотэм неохотно повернулся и вышел из комнаты.
Джасинда смотрела на себя в зеркало и видела нервозность в своих глазах. «Так не пойдет». Сделав глубокий вдох, она расправила плечи и подумала о главном. «Сегодня на королевском балу будут присутствовать не люди. Это будет Джотэм и его семья». Ее сердце немного болело от того, что ее семья не будет стоять рядом с ней сегодня вечером. Она до сих пор не получила от Дантона никаких известий и не надеялась увидеть его вечером в другом конце зала. Она не знала, что решила Стефани. Итан и Касмира были единственными из
Зная, что с этим ничего нельзя поделать, она взяла щетку и начала готовиться к вечеру, который наверняка будет насыщен событиями.
***
Дантон вошел в Общественное крыло Дома Знаний, зная, что пришел очень рано. Он планировал позвонить матери вчера вечером, но потом понял, что это должно произойти с глазу на глаз. Он причинил боль своей матери, чего никогда не думал, что сделает в миллионном цикле. Он отреагировал, не подумав, и поступил эгоистично. Этого нельзя было исправить по внутренней связи.
Посмотрев в сторону охраняемых дверей, которые, как он знал, вели в Королевское крыло, где его мать жила с Джотэмом, он сделал глубокий вдох и направился к ним.
— Я член Ассамблеи Дантон Мичелокакис из Палаты защиты, и я хотел бы, чтобы меня отвели к моей матери.
Оба охранника молча смотрели на него несколько мгновений, прежде чем один опустил взгляд на планшет, который держал в руках.
— Вас нет в нашем списке, — сообщил он Дантону.
— Да, я знаю это. Я все же хотел бы увидеть свою мать, Джасинду Мичелокакис. Она остановилась в Королевском крыле.
— Мне очень жаль, член Ассамблеи Мичелокакис. Без соответствующего разрешения мы не можем вас пропустить.
— Здесь какая-то проблема?
Слова прозвучали сзади Дантона. Он повернулся и увидел, что позади него стоит человек, по крайней мере, на пять дюймов ниже его самого. Он был одет в форму Дома Знаний.
— Нет, капитан, — быстро сообщил охранник.
— Нет, есть, — возразил Дантон. — Я член Ассамблеи Дантон Мичелокакис, и я хотел бы увидеть свою мать, Джасинду Мичелокакис.
— Она знает, что вы пришли? — спросил мужчина пониже ростом.
— Она знает, что я здесь, но не знает, что я хочу поговорить с ней.
— Мадам Мичелокакис сейчас готовится к королевскому балу. Как член Ассамблеи, вы также будете присутствовать на балу. Вы сможете поговорить с ней тогда.
Когда капитан повернулся, чтобы уйти, Дантон положил сдерживающую руку на его руку.
— Теперь посмотрите сюда, капитан. Кем вы себя возомнили?
— Я капитан Питер Чемберлен, и вы уберете свою руку, или я уберу ее за вас.
Дантон сразу же понял, что, хотя этот человек меньше его ростом, он гораздо более смертоносен. Он был наслышан о Питере Чемберлене и о его удивительных способностях. Именно поэтому Стефани так хотела прийти сюда. Дантон быстро убрал руку.
— Капитан Чемберлен, я прошу прощения, но мне крайне важно поговорить с матерью перед балом. Пожалуйста.
Питер несколько мгновений молча смотрел на него, и то, что он увидел на лице Дантона, должно быть, убедило его.
— Я отведу вас к принцу Бареку. Он решит, разрешить ли вам видеться с Джасиндой. — Питер повернулся к охраннику: — Сообщите принцу Бареку, что мы уже в пути.