Испытание любовью
Шрифт:
— Элизабет, заставь меня сделать это! — выкрикнул мужчина, барахтаясь в воздухе.
— Что сделать? Перебраться на сторону жизни?
— Наоборот!
— Кажется, Ричард, я плохой советчик. Не рассчитывай на меня. У меня нет силы воли!
Элизабет резко перемахнула через перила и облегченно вздохнула, оказавшись вне опасности!
— Мадмуазель, помогите беспомощному проходимцу, который тоже передумал сводить счеты с жизнью!
Девушка не сразу поняла, что именно ему нужно, но когда он с хрипотцой отчаянья прокричал «я не хочу умирать», бросилась к перилам. Она с огромным трудом помогла ему выбраться, и еле дыша, они
— Странные ощущения! Ты не находишь, Лиззи?
— Ненавижу, когда меня так называют!
— Отлично, тогда для меня ты будешь Эль! Так каковы твои ощущения?
Он подставил к ее губам кулак, будто у него в руках микрофон, он притворялся корреспондентом какой-нибудь телевизионной передачи.
— Я чувствую себя героиней! Потому что спасла одного парня! Он повис над опасной лавиной небытия, которая могла поглотить его в любой момент! И если бы не я…
— Не зарывайся! — произнес Ричард, опираясь на локоть. Он щелкнул ее по носу и предложил попить кофе — отметить их неудачное самоубийство. Элизабет радостно кивнула и через мгновение оба уже уверенно стояли на ногах.
— Мое авто совсем рядом! — весело заметил Ричард. Для обоих начинался новый виток существования, и оба не знали, хороший он будет или плохой.
Глава 8 Ближе, чем кожа
Ричард нагло поселился в квартире Элизабет, и они целыми днями балбесничали. В свою квартиру мужчине ехать не хотелось, он серьезно опасался встретиться там со своим зоопарком, который привиделся ему перед не сверившимся прыжком с бруклинского моста. В бардачке машины нашлись небрежно смятая мелочевка, о существовании которых он и не помышлял. Ричард даже представить не мог, что когда-либо ему придется радоваться пятидолларовым купюрам, а от найденной двадцатки приходить в щенячий восторг.
— Мы богачи! — смеялась Элизабет и уже через полчаса проголодавшаяся парочка нетерпеливо стояла у кассы супермаркета, рассчитываясь за гору дешевых продуктов.
— Вот уж не думал, что на такую небольшую сумму можно купить столько жратвы, — искренне удивлялся Ричард, сгружая в багажник переполненные пакеты.
— Добро пожаловать в мир нищих, детка! Меня научил экономить один хороший друг — рассказал несколько секретов. Даже в самые худшие времена у нас была еда на кухонном столе.
— Неужели бывают и более худшие времена, — усмехнулся Ричард, направляясь к водительской дверце автомобиля.
— Поверь, в данный момент мы с тобой почти богачи! А вот если бы пришлось покупать собачьи консервы…
Ричард скривился при одной только мысли об открытой банке животного корма. Он скомандовал усаживаться в передвижное средство и через мгновение они мчались по одной из нью-йоркских улиц. Элизабет с грустью рассматривала высотные здания «цементных джунглей». Она вспомнила доброе лицо любящего Майкла, который наверняка отругал бы ее, узнав о бруклинском приключении. Хотя, если бы он был рядом, то подобрал бы множество утешительных слов, и сделал бы все, чтобы уберечь ее от сумасбродного поступка. Расслабившись на переднем сидении дорогого автомобиля, Элизабет полюбопытствовала, откуда у несостоявшегося самоубийцы подобное чудо техники.
— Это атрибут моей прошлой жизни, от которой ничего не осталось. Не хочу об этом говорить. Кстати, эта груда металла жрет огромное количество бензина, раньше я не считал, сколько
В этот же день Ричард избавился от машины, выручив за нее весьма солидную для нынешнего существования сумму. Часть денег он отдал Элизабет за аренду части квартиры. Он смог купить себе одежду в обычном магазине и пригласить свою новую знакомую в недорогое кафе, где кормили гамбургерами и подавали кофе, как он утверждал, — со вкусом несвежих носков.
— Ты заваривал грязные носки? — воскликнула Элизабет, расхохотавшись слишком громко. — Надеюсь, хотя бы свои?
Окружающие с любопытством оборачивались на источник громкого звука. Ричард шутливо рычал, что никогда больше не пригласит ее в приличное место. Им было весело в компании друг друга, и они не задумывались о завтрашнем дне. Просыпаясь, полдня валялись в кровати, перестукиваясь через стену, затем встречались на кухне в назначенный час и пытались соорудить завтрак, хотя оба готовили из рук вон плохо. Оба любили арахисовое масло, поэтому поедали его банками, щедро намазывая на тосты. Днем делали вылазку в город, чтобы чествовать свое безделье. Они ходили в кино, играли в карты посреди центрального парка, катались на арендованных велосипедах. Однажды им удалось украсть бутылку дешевого вина в супермаркете, и они устроили маленький банкет, на котором были даже дорогие продукты — баночка кальмаров и кусок тунца.
— Кальмары и красное вино — отвратительное сочетание! — жаловался Ричард, и его собутыльница предложила отказаться от одного из компонентов, на что получила отрицательный ответ. Вечер они закончили в обнимку посреди ее комнаты. Элизабет размякла и положила голову на сильное мужское плечо.
— Если бы можно было остановить время! — прошептала девушка, вздохнув. Ей было спокойно и хорошо рядом с этим человеком. Она вдруг поняла, что привыкает к нему, а может даже влюбляется. С Майклом было по-другому: его не хотелось целовать! Ей казалось, что Ричард относится к ней как к сестре. Он относился к ней просто, а если случайно входил в душ, когда она мылась, мог мило поболтать, пока она его не выставляла за дверь. Он ни разу не приставал к ней и даже не намекал на то, что их отношения могли бы стать намного интереснее.
— Что это? — насмешливо уточнил Ричард, вертя в руках перечерканный лист.
— Это блажь! — очнулась Элизабет от своих мыслей и попыталась вырвать свои закорючки.
— Да тут стихи! Я в приживалках у поэтессы.
— Это стихосложение напоследок… Я написала его тем вечером, — тихо произнесла девушка, густо покраснев.
— Прочти! — скомандовал Ричард и протянул ей листок.
Она некоторое время сопротивлялась, но затем взяла себя в руки, прокашлялась и медленно произнесла:
— Новый день. Мрак. Тень.
Серый дождь. Смерть — вождь.
Не иду… Я в бреду!
Смысл ждать? Пора спать.
Я творю… К ноябрю?
Лгу сейчас… Через час
Убегу. Не могу
Ждать опять. Дай «пять».
Символ нас в этот раз
Пыль кулис. Соберись!