Испытание магией

Снайдер Мария

Я пригляделась к Листу, отыскивая между нами сходство. В отличие от остальных Залтана, он был плотный, мускулистый, с большим квадратным лицом. А на меня был похож только черными волосами да цветом глаз.

Последовало несколько тяжких мгновений, в течение которых мне страстно хотелось превратиться в невидимку. Надо будет непременно выяснить у Айрис, существует ли магия, делающая людей невидимыми.

Затем к нам приблизилась немолодая женщина примерно одного со мной роста. Она бросила на Листа повелительный взгляд, от которого он понурил

голову, и неожиданно меня обняла. Я стояла столбом, не зная, что делать. От ее волос пахло фиалками.

— Четырнадцать лет я желала прижать тебя к груди, — проговорила она. — Как мои руки тосковали по пропавшей дочурке!

От этих слов я словно перенеслась во времени назад, съежилась и влилась в тельце шестилетней малышки. Обхватив эту женщину руками, я безудержно разревелась. Прожив без матери четырнадцать тяжких лет, я полагала, будто смогу быть спокойной и сдержанной, когда наконец ее встречу. По пути сюда я воображала, что, увидев мать, огляжу ее с любопытством и без волнения. Дескать, я рада познакомиться, но мы с Айрис торопимся попасть в Крепость. Увы: я оказалась совершенно не готова к бурному потоку чувств, который меня захлестнул. И вот я рыдала, цепляясь за свою только что обретенную мать, словно она одна могла меня спасти и не дать захлебнуться.

Затем я расслышала голос Бавола Какао:

— Возвращайтесь к работе. Четвертый Маг — наша гостья. Сегодня вечером у нас будет пир. Лепесток, подготовь комнаты для гостей; понадобятся пять постелей.

Шум голосов постепенно стих. В зале почти никого не осталось, когда мать наконец выпустила меня из объятий. Ее незнакомое лицо по-прежнему не вязалось с понятием «моя мать». В конце концов, она, быть может, мне вовсе не родная, А если даже и родная, имею ли я право звать ее матерью после стольких лет отсутствия?

— Твой отец будет так рад! — сказала она и откинула с лица прядь черных волос. В длинных косах я заметила немало седины, а в бледно-зеленых глазах блестели непролитые слезы.

— Откуда вы знаете? — спросила я. — Может, я не ваша…

— Твоя душа заполнила пустоту в моей душе. Я не сомневаюсь, что ты — моя дочь. Надеюсь, ты станешь звать меня матерью, но если не сможешь, зови меня Перл.

Я промокнула лицо платком, который подала Айрис, и огляделась в поисках отца. Отец. Еще одно слово, которое того и гляди окончательно уронит мое изрядно пошатнувшееся чувство собственного достоинства.

— Отца пока нет, он собирает образцы, — сообщила Перл, словно прочитав мой мысли. — Он возвратится, как только ему сообщат нашу новость.

 Она повернула голову. Проследив ее взгляд, я увидела Листа. Он стоял в нескольких шагах от нас, скрестив руки на груди, и смотрел на меня по-прежнему враждебно.

— Ты уже познакомилась с братом. Лист, не стой в стороне. Подойди и поздоровайся с сестрой, как полагается.

— Я не выношу этот запах. — Он решительно повернулся и вышел из зала.

— Не обижайся на него, — сказала мать. —

Он слишком чувствителен. Лист очень тяжело переживал твое исчезновение. Он наделен большими магическими способностями, но его магия... — она замялась, подбирая слово, — совершенно необычная. Лист ощущает, что и где человек делал. Без подробностей — просто общее впечатление. Совет вызывает Листа, чтобы он помог раскрыть преступление или разрешить какой-нибудь спор; он может определить, виновен человек или нет. — Перл качнула головой, словно чему-то удивляясь. — Те Залтана, которые обладают магической силой, имеют разные способности. А ты, Элена? Я чувствую, что в тебе живет магия. — Она слабо улыбнулась: — Ощущать магию в других людях — моя собственная малая способность. А у тебя какой талант?

Я бросила взгляд на Айрис: «Помоги!»

— Ее магию у нее пытались отнять, и до недавнего времени Элена не умела с ней управляться. Нам еще предстоит выяснить, в чем именно она сильна.

Моя мать побледнела.

— Отнять?

Я коснулась ее руки, пытаясь успокоить:

— Ничего страшного.

Перл покусала губу и спросила:

— Ее магия может вырваться наружу?

— Нет. Я уже взяла Элену под свою опеку, и она понемногу овладевает умением контролировать свою силу. Однако ей нужно попасть в Башню Магов, чтобы я могла учить ее дальше.

Мать схватила меня за руку повыше локтя:

— Ты должна рассказать мне все, что с тобой случилось.

— Я... — У меня перехватило горло. Как я могу рассказать ей все?

Мне на выручку пришел Старший Советник Бавол Какао.

— Народ Залтана считает за честь, — заговорил он торжественно, — что вы взяли одну из наших дочерей себе в ученики, Четвертый Маг. Позвольте мне проводить вас в подготовленные комнаты, дабы вы имели возможность отдохнуть перед началом пира.

Я вздохнула с облегчением. Впрочем, мать явно не собиралась меня отпускать. Ее пальцы крепче сжали мне руку, когда Айрис и три младшие девочки двинулись за Баволом Какао к выходу из зала.

— Перл, — не оглядываясь, словно видел затылком, проговорил Старший Советник, — у тебя будет много времени, чтобы побеседовать с дочерью. Ведь она возвратилась домой.

Мать разжала пальцы, отступила на шаг.

— Увидимся вечером. Я попрошу Орешку — твою двоюродную сестру — чтоб подобрала тебе приличную одежду для, праздника.

Я усмехнулась, шагая по коридорами и мостикам к гостевым комнатам. Потрясение потрясением, а материнский глаз не упустил мой неподходящий наряд.

Пир начался как торжественный чинный обед, но вскоре перешел в веселую пирушку. Хотя, возможно, я оскорбила гостеприимных хозяев, тем, что сначала осторожно, пробовала блюда — всяческие фрукты и холодное мясо с пряностями, — проверяя, не отравлена ли пища, а уж затем только ела. Не так-то легко избавиться от старых привычек.