Испытание мечтой, или Подруги поневоле
Шрифт:
– Избави бог! – вспомнила я любимую бабушкину присказку.
В дорогу мы оделись в одинаковые брючные костюмы. Причём, настояла на этом Алина:
– Мы с тобой кузины. Должны выглядеть одинаково стильно.
Признаюсь, это для меня оказалось неожиданностью. Я бы не удивилась, если б Прилучная захотела выделиться на моём фоне. Увидев наши отражения в зеркале, поняла, что Алине вовсе не обязательно рядить подружку пугалом, чтобы блистать. Хотя рядом стояли одинаково стройные девушки в одинаковых костюмах цвета шоколада, взгляд останавливался на яркой шатенке, а вторая была
– Чего застыла? – выдернула меня из воспоминаний Алина. – Пора в дорогу!
Для отъезда в Школу заклятий граф выделил нам ту самую безлошадную карету, на которой привёз из монастыря. Сопровождающим ехал Дормидонт – старичок-одуванчик. В его задачу входило передать двух учениц на руки воспитательнице и вернуть машину в гараж. Его сиятельство, несмотря на ранний час, вышел проводить дочь и племянницу. Документы он передал накануне – они покоились на дне дорожных саквояжей, а теперь вынес изящно инкрустированную шкатулку. Мы поздоровались и замолчали, ожидая его напутствий.
Господин Веров протянул шкатулку Алине, как великую драгоценность, со словами:
– Беречь как зеницу ока.
– Бриллианты? – дрогнувшим голосом спросила Прилучная, потянувшись к ней.
Граф нажал тайную пружинку в днище, крышка откинулась, мы одновременно охнули, удивляясь сиянию, исходящему от двух свитков.
– Царское приглашение в Школу заклятий.
– А почему светятся? – рука Алины продолжила путь к необычной бумаге, но Веров отвёл шкатулку в сторону и снова нажал пружину, захлопывая крышку.
– Сияние подтверждает наличие у вас дара.
– Но у нас нет дара, – встряла я.
– Это не имеет значения, – нахмурился граф. – Не прикасайтесь к свиткам, иначе они поблекнут.
– Так, может, тогда оставим их здесь? – с вызовом спросила Алина.
– Они потребуются, когда приедут женихи, – терпеливо объяснял его сиятельство. – Откроешь шкатулку и позволишь избраннику достать свиток, бумага будет храниться у него.
– В этом случае не поблекнет? – уточнила Прилучная.
– Ты же не собираешься замуж за простолюдина? – Граф, наконец, сунул шкатулку в руки Алине и отступил на шаг: – Прощайте, и не вздумайте здесь появляться. Отныне наши пути разошлись.
– Простите, – остановила его я, – ещё один вопрос: ваша настоящая племянница не хочет ехать в школу?
– Она уже три года ничего не хочет, – холодно отреагировал Веров, – Елена умерла. Родители скрыли этот факт. Считай, что ты своим появлением выручила их.
– Как? – удивилась я. – Почему скрыли?
Его светлость посмотрел на меня как на дурочку, пожал плечами и сказал:
– Женщине под сорок нелегко решиться на второго ребёнка.
Демонстрируя нежелание продолжать разговор, его сиятельство развернулся на каблуках и пошагал к дому. Подскочивший Дормидонт, одетый на этот раз в скромный дорожный костюм, распахнул дверь экипажа и вытащил подножку. Мы с Алиной находились под впечатлением от прощания с мнимым родственником и не сразу отреагировали на приглашение
На этот раз в карете было не так просторно. Хотя сундуки поместили в багажное отделение, рядом с нами стояли саквояжи, а на противоположном диване лежали упакованные в чехлы шубы и пальто. Дормидонту остался кусочек сидения в углу кареты. Дедуля ничем не выдал неудовольствия, притулился к стенке и задремал сразу, как мы отъехали. Нам оставалось лишь надеяться, что старик правильно запрограммировал таймер и не ошибся с заклинанием.
Первое время мы помалкивали, но когда наш спутник начал посапывать во сне, стали перешёптываться.
– Лен, – начала разговор Алина, – что это было вообще?
– Что конкретно?
– Почему он велел нам проваливать навсегда?
Это как раз было понятно: зачем графу видеться с посторонними девицами? А вот почему они с сестрой скрывают смерть Елены Морковиной и бегство Полины?
– Ты за принца замуж собираешься, граф тебе даром не нужен. Меня больше беспокоит, что будет, если Полина вернётся.
– Не вернётся, – без тени сомнений заявила Прилучная. – Думаю, она с любовником сбежала. Из простых. Отец бы за такого не отдал, вот и… – Она встрепенулась: – А мамаша, кстати, где?
– Ну ты даёшь! – возмутилась я и полезла в саквояж за блокнотом. – Я же тебе зачитывала. Умерла графиня восемь лет назад.
– Блин! Ленка! – отмахнулась подруга. – На словах расскажи. Меня от этих записей в дрожь бросает. Заколдовал он их, что ли?!
– Меня не бросает, – пожала я плечами, но спорить не стала, убрала блокнот и принялась пересказывать мнимой леди Веровой её семейную историю…
***
За разговором время шло быстро. Где-то около полудня мы покинули плотно заселённые места. Дорога по-прежнему была гладкой и широкой, но то взбиралось на холм, то спускалось в овраг. Магический интеллект работал безукоризненно: скорость увеличивалась при подъёме и уменьшалась при спуске. И всё-таки сердце ёкало каждый раз, будто мы катались на аттракционах.
Прилучная замолчала, зачарованно глядя в окно. Там открывался великолепный вид. Под высоким синим небом зеленели поля, поблёскивали серебром полноводные речушки, взбегали на вершины холмов белоствольные берёзы, ещё не нарядившиеся в сарафаны зелени. Из-за отсутствия шума двигателя мы хорошо слышали соловьиные трели, щебет щеглов и чижей, трели жаворонка, крики ворон и кукушек.
– Как же классно, Алин! – не удержалась я.
– Полин, – поправила она, – привыкай называть меня Полина.
– Хорошо, Полина, – сказала громко.
Дормидонт заворочался и разлепил глаза:
– Что, барышни, уже приехали?
– Пока нет, – ответила Прилучная.
Старик прилип носом к оконному стеклу и пробормотал:
– Приехали! Сейчас покажется!
– Вы здесь бывали? – спросила я.
Дормидонт откинулся на спинку дивана и указал подбородком на мою соседку:
– Мамку её вёз отсюда, когда его сиятельство сосватал.
Мы с Алиной переглянулись, недоумевая: старик не знает, что она не леди Верова, или так хорошо притворяется?