Испытание страстью

Дэй Сильвия

— Согласна. Умоляю тебя не беспокоиться обо мне. Я уеду только на такой срок, который потребуется для того, чтобы сделать необходимые распоряжения о продаже плантации. А вернусь посвежевшей и полной новой жизни, а это, в свою очередь, обновит всех, кто меня любит и беспокоится обо мне.

Эстер ответила стоном, означавшим капитуляцию.

— Обещаешь писать и вернуться как можно скорее?

— Конечно, а ты должна пообещать отвечать на мои письма.

Эстер кивнула, потом взяла свою чашку и блюдце. Она проглотила горячий чай залпом, что никак не вязалось с обликом настоящей

леди.

И Джесс не совладала с желанием спросить:

— А ты приедешь за мной, если я задержусь?

— Регмонт никогда бы мне этого не позволил. И все же мне бы хотелось быть уверенной, что за тобой кто-то присматривает. Может быть, кто-нибудь из матрон, которым небезразличны твоя судьба и благополучие?

Джесс изобразила испуг:

— Намек понят, моя безжалостная сестра. Я вернусь с почтовой скоростью.

Дверь отворилась, когда Алистер Колфилд стоял спиной ко входу в товарный склад, расположенный при его конторе, где заключались сделки на морские перевозки. Порыв соленого морского ветра ворвался в помещение и пронесся по нему, вырвав из рук Алистера декларацию о судовом грузе, которую он собирался подшить к делу.

Он ловко поймал ее и бросил взгляд через плечо. Узнавание, смешанное с изумлением, отразилось на его лице:

— Майкл!

Глаза нового лорда Тарли широко раскрылись от не меньшего удивления, потом его губы искривились в усталой полуулыбке.

— Алистер, негодяй! Почему не дал мне знать, что появился в городе?

— Я только что вернулся. — Колфилд положил бумагу в соответствующую папку и закрыл выдвижной ящик. — А как вы, милорд?

Майкл снял шляпу и провел рукой по темно-каштановым волосам. Ответственность за титул Тарли тяжело давила на его широкие плечи. Он был одет в костюм мрачных тонов коричневого цвета и сгибал и разгибал пальцы левой руки, на которой красовалось фамильное кольцо Тарли с печаткой, будто никак не мог к нему привыкнуть.

— Как и следовало ожидать, принимая во внимание обстоятельства.

— Прими мои соболезнования. Ты получил мое письмо?

— Получил. Благодарю. Собирался ответить, но время пошло слишком быстро. Последний год пронесся галопом. И пока что я только пытаюсь отдышаться.

— Понимаю.

Майкл кивнул:

— Рад снова видеть тебя, друг мой. Тебя не было слишком долго.

— Такова жизнь негоцианта.

Алистер мог бы бывать здесь дольше и чаще, но пребывание в Англии означало вероятность встречи с отцом и Джессикой. Отец с такой же язвительностью пенял на успехи Алистера в торговых делах, как прежде сетовал на отсутствие цели в его жизни.

Это было слишком большим огорчением для его матери, которое он мог уменьшить, только не появляясь сколь возможно долго.

Что же касалось Джессики, она старалась избегать его, когда бы он ни появлялся. И Алистер научился тому же, видя, как изменил ее брак с Тарли. Оставаясь с виду такой же холодной и неприступной, Джесс не могла скрыть от него расцвета своей чувственности, которая проявлялась во всем: в томности ее походки и новом знании, сквозившем в больших серых глазах.

Другие мужчины тщетно пытались разгадать ее тайну, однако Алистеру этого

не требовалось, потому что он умел проникнуть в тайные мысли женщины, обладания которой так жаждал. В реальности Джессика оставалась для него недосягаемой, но это не мешало ему строить воздушные замки. Ее образ горел в его памяти, будто его там выжгли, и годы ни на йоту не ослабили этого живого воспоминания.

— Я рад тому, что ты ведешь дела так разумно, — сказал Майкл. — И только твоим капитанам я могу доверить свою невестку, собравшуюся на Ямайку.

Алистер старался выглядеть бесстрастным, что ему удавалось благодаря богатой практике, но осознание только что полученного известия заставило его замереть.

— Леди Тарли собирается на «Калипсо»?

— Да. Нынче же утром. Потому я и здесь. Хочу лично поговорить с капитаном и попросить его заботиться о ней все время путешествия.

— Кто ее сопровождает?

— Только горничная. Я бы сам хотел отправиться с ней, но сейчас не могу отлучиться.

— А она не хочет подождать тебя?

— Нет. — Губы Майкла недовольно искривились. — И я не могу ее отговорить.

— Ты просто не можешь ей отказать, — поправил Алистер, подходя к окну, откуда виднелись корабли, отправлявшиеся в Вест-Индию.

Корабли заходили в Северный док выгрузить свои бесценные товары, потом огибали гавань, направляясь к Южному, чтобы заняться погрузкой товаров, предназначенных для экспорта. По периметру доки огибала высокая кирпичная стена, охранявшая суда от хищений, свирепствовавших в лондонских верфях. Эта стена укрепляла доверие землевладельцев Вест-Индии, настаивавших на безопасной перевозке товаров.

— И Эстер тоже не может сопровождать ее. О, прошу прощения, леди Регмонт.

Последние слова дались Майклу нелегко. Алистер давно подозревал, что его друг питает нежные чувства к младшей сестре Джессики, и даже предполагал, что она платит ему взаимностью. Но как только Эстер была представлена ко двору, она тотчас же оказалась связанной узами обручения, разбив этим сердца многочисленных поклонников, питавших некоторые надежды.

— Почему леди Тарли так решительно настроена ехать?

— Бенедикт оставил ей собственность. И она настаивает на том, чтобы лично присутствовать при ее продаже. Боюсь, что кончина моего брата глубоко ее затронула, и она ищет цели в жизни. Я пытался образумить ее и удержать, но мои новые обязанности угнетают меня и не оставляют свободного времени.

Ответ Алистера был рассчитан незаинтересованным:

— Я сам могу обо всем позаботиться. Могу представить ее нужным людям, а также обеспечить необходимой информацией, которую ей не удалось бы собрать и за много месяцев.

— Благородное предложение.

Взгляд Майкла был пытливым.

— Но ты ведь только что вернулся. Я не могу просить тебя уехать обратно так скоро.

Алистер повернулся к нему и ответил:

— Моя плантация граничит с «Калипсо», и мне хотелось бы расширить владения. Я надеюсь прослыть лучшим скупщиком земельной собственности. Разумеется, я заплачу ей по максимуму.

Красивые черты Майкла выразили облегчение.

— Это снимает груз с моей души. Я сейчас же переговорю с ней.