Испытание верностью

Строганова Таша

Фёдор, увлечённый своими схемами, лишь кивнул в сторону подоконника. Там действительно обнаружилась неприметная пепельница. Видимо, для гостей, потому что ни сигарет, ни даже зажигалки рядом не обнаружилось.

Андрей сходил за своими и вернулся на кухню. Он прислонился бедром к подоконнику и закурил, рассматривая Васнецова, склонившегося над бумагами.

Прошедшая неделя выдалась сумасшедшей. Громов прогнал в голове сотни возможных вариантов развития событий. Вплоть до самых нелепых. Подозревать можно было кого угодно. Но Андрей, конечно же, склонялся

к Костромину. Их обоюдная личная неприязнь бросалась в глаза всем.

А завод в Подмосковном Быково казался лакомым кусочком. Чем не мотив?

Куда сложнее и больнее было осознать, что к случившемуся причастен Вадим. Из всех троих друзей именно с ним у Андрея сложились самые доверительные отношения. Суворов оставался холост, не заводил детей и всё своё свободное время посвящал работе. Или отдыху вместе с Громовым.

Они не испытывали друг к другу симпатии в том самом смысле, хотя все друзья Андрея и были в курсе его предпочтений. Но дружба с Вадимом всё же была очень близкой. Когда доверяешь буквально во всём.

Дерьмо.

Затушив окурок, Андрей ещё с минуту просто стоял у окна, сосредоточившись теперь на Феде. Васнецов был симпатичным парнем, даже, пожалуй, красивым. С правильными чертами лица, длинными пальцами, выразительным носом. Громов, конечно, оценивал своё впечатление в общем, а не по частностям. Но и детальным анализ ему нравился.

Вот только умом он понимал, что эта симпатия точно не к месту. Даже если и шанс, что Васнецову тоже нравятся мужчины, поднял с десяти до пятидесяти процентов. Потому что у Андрея Громова сейчас имелись куда более насущные вопросы, чем удовлетворение сексуальных потребностей.

Вздохнув, он оттолкнулся бедром от подоконника и вернулся к столу. Нужно составить список потенциальных предателей.

Глава 7

С Громовым они просидели над бумагами до самого вечера.

Когда Федя со стоном разогнул спину, за окном уже стемнело. И сделал он это лишь потому, что на кухню вальяжно зарулил Хвост и громко потребовал свой ужин.

– Он всегда такой наглый? – хмыкнул Андрей, разминая шею. Васнецов подвис на его руке, думая, как было бы приятно ощущать её на своих плечах. Массаж, конечно, он думал только о массаже.

– Я нашёл его на улице, – Федя достал кошачью консерву. – Сидел под машиной и орал благим матом. Наверное, ещё тогда стоило задуматься. Но он был размером с мою ладонь, поэтому пройти мимо просто не смог. Первый месяц это был просто шёлковый пиздюк, который ходил за мной по пятам. Собственно, поэтому и Хвост.

– А потом, так понимаю, он почуял свою власть? – Громов чуть заметно улыбался, и эта улыбка грела Феде душу.

Да чёрт возьми. Если они пару раз неловко и глупо пофлиртовали, это ещё ничего не значит. Просто дружеская притирка, не более. И уж точно не стоило залипать и мечтать о большем. Надо сосредоточиться на проблеме Громова. А она заключалась отнюдь не в том, как переспать с Федей Васнецовым.

– Ещё как почуял, – Фёдор покачал головой и наклонился, чтобы

выложить корм из банки в миску. Хвост обнюхал его перебинтованное запястье и зашипел. – Не нравится, паразит? А кто царапался?

Хвост недовольно мявкнул и ткнулся лбом в руку. Благодарил и извинялся одновременно. Жопа пушистая, за еду на всё был готов пойти.

Выпрямившись, Федя успел поймать взгляд Андрея. И отчего-то под этим взглядом ему стало жарко. Показалось или нет? Повернувшись к холодильнику, он открыл его и преувеличенно бодро спросил:

– Ужинать будешь? Есть пюре из картошки, котлеты, а есть курица запечённая…

– Да у тебя тут целый ресторан, – поразился Громов. Федя почувствовал гордость за мать с сестрой. Курицу вчера готовила как раз Ленка. – Давай пюре с котлетами. Тыщу лет не ел.

Ещё бы, про себя подумал Васнецов. Андрей Громов, по слухам, питался только в дорогих заведениях, а дома ему готовил личный повар. Ладно, не по слухам. Это Федя вычислил и сам. Но именно сейчас в нём проснулось дурное желание узнать о вкусах Андрея больше того, что можно было выудить из сети.

Поставив еду разогреваться, Федя собрал со стола все бумаги и сложил их в стопку. Работы они с Андреем проделали немало, ночью он намеревался перенести всё в компьютер, а также подключить Глеба.

– А какая музыка тебе нравится? – выпалил Васнецов, не в силах больше контролировать своё любопытство. Андрей вопросу, если и удивился, то виду не подал. Всё-таки выдержка у него была что надо.

– Джаз, блюз, – буднично ответил он и пожал плечами.

– Ты как будто анкеты для сайта знакомств заполняешь и хочешь выглядеть получше, – фыркнул Федя и только потом понял, что ляпнул. Он прикусил язык, думая, как лучше выкрутиться. Но Громов сам его спас.

– Мне действительно нравится эта музыка, – с полуулыбкой ответил он. – Причём с детства. У меня бешеный ритм жизни, и порой так от него устаёшь, что хочется отключиться от реальности. Лучше всего помогает расслабляющая музыка и бокальчик Джонни Уокера.

– По чему именно сейчас скучаешь больше всего? – Федя слушал Андрея и понимал, в насколько разных реальностях они жили. Для него самого расслабиться означало хорошо выспаться или поесть от пуза. Нет, конечно, у него были увлечения, любимая работа. Но всё это казалось таким приземлённым, стоило представить в голове картину: вечер, кабинет, обставленный дорогой массивной мебелью, разожжённый камин, лёгкая музыка, льющаяся из пластинки на старинном проигрывателе, и мужчина, сидящий в дорогом кресле с бокалом виски. И с сигарой. В голове Васнецова образ непременно дополнялся сигарой.

– На самом деле, в первый день было сложно вообще без всего, – Громов нахмурился, видимо, вспоминая. – Меня словно кинули в ледяную воду посреди озера. Выплывай или сдохни. Но потом я взял себя в руки и понял, что жизнь не кончилась. Просто изменились условия. Приспособиться можно ко всему, пожалуй. Но вот по чему я действительно скучаю, так это хороший кофе.

– Серьёзно? – рассмеялся Федя недоверчиво. – У тебя был шикарный дом, дорогие машины, лучшие вещи, а ты скучаешь по кофе?