Испытание выживанием
Шрифт:
С сонных пташек сошла вся нега ночных грез, когда я объяснила им свой план.
— Я, — ответила я.
Томас злостно зыркнул на меня.
— Я ж говорю, тупой план! Она же всего лишь дурочка с автоматом!
— Эй! — такого оскорбления из уст собственного брата я не могла стерпеть.
— Извини, Тесс, но ты не ученая. Ты стратег, ты убийца. Пожалуйста, разрабатывай планы перехвата, охоты. Но ты не исследователь! И ты не можешь предлагать превратить тебя в монстра, чтобы получить суперсилу! Это, блин, не фильм про супергероев!
— Тесс, это голимое самоубийство, — поддакивал
— Самоубийство — это потерять единственный шанс на успех! — возразила я.
— По мне так лучше еще недельку погоняться за этими чудиками, — кивнула Перчинка.
Предатели! От Падальщиков я такого не ожидала.
— Реально, Тесс. А если не сработает? Тогда мы потеряем тебя не через неделю, а через два часа, и возможно, тот шанс, про который ты говоришь, ускользнет от нас. Ты все же лучше всех справляешься с охотой на них, нам до твоих навыков убийцы еще расти и расти, — Малик тоже не поддержал мою гениальную идею зрелищного суицида.
Ребята молча переглядывались. На их лицах читалась растерянность и страх, все эти эмоции были мне понятны. Но ни один их них не убедил меня в том, что моя идея обречена на провал. Тогда я решила воспользоваться козырем, в котором была, как ни странно, уверена.
— Кейн, твое слово последнее, — обратилась я к нему.
Он округлил глаза, наверное, даже собрался возразить, но потом признал наконец одну простую истину: он всегда был для них главным авторитетом, все его идеи, даже самые тупые, беспрекословно исполнялись. Не за мной пойдут эти оболтусы. Не за Зелибобой с Перчинкой. Они положат свои жизни на тропу, что предложит Кейн.
Ну а я была уверена в том, что Кейн не сможет отказать своему иезуитскому приспособленчеству, которое давало ему возможность с чистой совестью произвольно толковать аспекты морали, трактовать нравственность от ситуации к ситуации в том ключе, в котором ему было нужно. И сейчас принцип спасти жизнь человеку столкнулся с непомерными амбициями исследователя, который может спасти целый мир, пожертвовав лишь одной жизнью.
— Сделаем так, как предлагает Тесс.
Я даже впала в экстаз от собственной правоты. Остальные же впали в решительный протест, Томас был громче всех:
— Меня что вообще никто не слышит?! У нас демократия или как?
— Очнись, у нас здесь апокалипсис, и кто ученый, тот и водит, — ответила Божена.
Ей, как никому другому, доставляла удовольствие идея о моей возможной скорой кончине.
— То есть вместо обещанной недели, Тесса превратится в монстра через пару часов? — спросила Куки голосом, полным грусти.
— Я пошла за лопатой, — Божена развернулась и вышла из лаборатории.
— Ребят, хватит хоронить меня заживо. План нацелен на то, чтобы воспользоваться потенциалом вируса и найти нужную особь. Какая разница, кто из нас подохнет по пути?! — взревела я.
От моего заявления у Хайдрун округлились глаза.
— Сколько можно ходить по бортику бассейна, боясь прыгнуть? Утонешь, так утонешь. Нет, так научишься плавать! Сколько еще лет вы будете сидеть тут в горах в полном одиночестве? Пока не вымрет последний человек на земле?
— Тут хорошая сауна, — шепотом произнес Ульрих.
И я смерила его испепеляющим взглядом.
— Там
— Титьку, хи, — хмыкнул Ульрих.
Я закатила глаза.
— Боб, Перчинка, подготовить Аякс и снегоходы! Томас, возьми ребят и займитесь снаряжением! Малик, на тебе проверка ружей и патронов! А вам, мальчики, — я посмотрела на инженеров, — задача закончить бокс для меня в подвале. К моему приезду, он должен быть готов!
26 января 2071 года. 09:00
Доктор Август Кейн
Очередная затея Тесс, которую я считаю безумной. Она не находит ни грамма поддержки в моей совести, зато любопытство исследователя целую вечеринку закатило где-то в мозгах, и я подвешиваю пакет с человеческой кровью на инъекционный штатив под хлопки шампанского моих извращенных амбиций.
Я превращу Тесс в монстра.
И пусть она сама того попросила, мое соучастие не теряет веса от этого. Грудь все равно камнем тянет вниз от стыда.
Тесса сидит рядом со штативом. Спокойная самоуверенная. Кажется, что она знает, что делает, знает, чего ожидать и с чем ей предстоит столкнуться. Но на самом деле ни черта она не знает! Даже я не представляю до конца, что произойдет. Превратится ли она в безмозглого монстра прямо сейчас на стуле или же ее мутация оттянет этот момент на некоторое время. И если да, то на какое время? Сколько часов у нее будет? Или минут? Я не могу этого просчитать! Я ступаю на земли неизведанного.
У меня начинают дрожать руки. И тогда я снова смотрю на ничего не подозревающую Тесс, сидящую под рукой. Она не знает, что я трясусь, также как и не знает, что с ней случится через десять минут.
Она только что накричала на Томаса, который пришел снова ее уговаривать бросить эту самоубийственную идею, выгнала его прочь из лаборатории. Даже не позволила ему остаться и понаблюдать за ее, как он выразился, предсмертными агониями.
Мне кажется, я понимаю ее. Она как собака, чующая свою кончину, уходит в кусты, забивается под кровать, чтобы умереть в одиночку, потому что этот сокровенный момент окончания жизни должен проходить интимно.
Остался лишь я. То ли потому что ей просто нужен кто-то, кто устроит ей кровавую капельницу. То ли потому что она считает меня достойным разделить этот интимный момент.
— Тесс, послушай. Я не могу предсказать, сколько времени у тебя будет, ни…
— Кейн, — она перебила меня, — я раньше часто повторяла, что ты ни хрена не знаешь. И походу ты действительно ни хрена не знаешь.
У меня остановилось сердце.
— Но это не в упрек тебе, — поспешила она закончить, — просто мы слишком мало узнали о вирусе. Он загадка, но прекрасная загадка. И чем ближе я нахожусь к нему, тем глубже уверяюсь в том что, насколько ужасными тварями он может нас сделать, настолько же мощным потенциалом он может нас наградить. Мы просто еще не открыли эту его сторону, потому что боимся.