Испытания госпожи Трейт
Шрифт:
— Ваша остановка, госпожа Трейт, — любезно сообщил мне промышленник, не поднимая головы от своих бумаг.
— Спасибо, — еще раз поблагодарила я и въедливо уточнила на всякий случай: — Значит, послезавтра?
— Да-да, всего доброго, — рассеянно бросил Уолтер.
Дверца распахнулась, обдав меня холодным воздухом, водитель подал руку, помогая выйти. Я поблагодарила и его, проводила все еще слегка ошалелым, непроснувшимся взглядом мобиль, мигнувший на прощание красными огнями.
И только тогда поняла, что стою на собственной улице возле собственного дома.
— Ну? —
— Неправда, ты грызла не ногти, а булочку тетушки Гранни. Ее аромат с первого этажа унюхать можно, так и думала, что от нас.
Подруга-соседка-по-квартире-компаньонка-бывшая-коллега подбоченилась, выпятив внушающий мужчинам благоговейный трепет бюст, и одарила меня надменным взглядом.
— Я, между прочим, и тебе купила!
— С малиной? — с затаенной надеждой уточнила я.
— Сначала рассказ!
— С малино-о-ой, — я блаженно зажмурилась. — А чай горячий?
— Злая ты, Лив, не ценишь ты меня, тебе лишь бы поесть! — Фло надула губы, но тут же прекратила кривляться. — Я правда волновалась. Я сегодня даже мензурку разбила!
— Все живы? — я, наконец, закончила развешивать верхнюю одежду так, чтобы она максимально быстро высохла, с удовольствием сунула ноги в сухие домашние туфли и перевела свое всецелое внимание на Флору.
— Она была пустая, — вздохнула та, окончательно признавая поражение в этой словесной баталии.
Спустя полчаса, когда ужин и булочка были съедены, а кипяток еще дымился в чашках, я пересказывала Фло свои злоключения.
Та сидела, вытаращив на меня глаза, будто видела в первый раз, хотя, пожалуй, не было на этом свете другого человека, который знал бы меня настолько близко.
С Флорой Флайберт мы познакомились в университете. Она искала себе соседку для съема квартиры, а я, собственно, искала квартиру и наткнулась на ее объявление на доске в холле. Оказалось, что она учится на той же кафедре, что и я, только на другом факультете и тремя курсами старше. И с того момента, как я втащила свои пожитки на третий этаж дома № 3 по улице Сквозняков, мы были неразлучны. Как-то быстро сжились, сроднились и такого душевного единения я, пожалуй, не испытывала никогда, даже с сестрами.
Это Флора сначала устроилась на работу в исследовательский центр, только по совсем другому направлению — ее стихией была алхимия и лекарственные препараты на магической основе.
Это она краем уха услышала о том, как господин Гиллем жаловался ее начальнику на столь несвоевременную смерть моего наставника.
Это она не растерялась и вставила, что у наставника была ученица, то есть я, очень-очень толковая девушка, которая сохранила практически все его наработки и которая сама также планирует продолжать развитие идей профессора.
Это благодаря ей меня приняли в исследовательский центр.
Это в обнимку с ней я всю ночь рыдала, когда меня оттуда уволили.
Продолжать дело я решила уже сама по себе, но и тут я знала, что Фло обязательно поддержит и скажет…
— Лив, ты сумасшедшая идиотка!
Я
— Нет, когда ты сказала, что попробуешь добиться разрешения на проведение замеров на заводе я как-то не так себе все это представляла!
— Не поверишь — я тоже! — очень искренне отозвалась я.
— Но даже не это самое страшное… — печально вздохнула подруга, откидываясь на спинку дивана.
— Конечно, не это, перспективы гигантских проблем с магфоном куда страшнее, вот и пришлось выбирать из двух зол…
— Я не про то, — отмахнулась Фло. — Лив, ты безнадежна! Ты ехала в машине с Энтони Уолтером и все, о чем ты смогла с ним поговорить — это перспективы проблем с магфоном?!
— А о чем мне с ним еще было разговаривать? — искренне озадачилась я.
Фло кротко вздохнула, скорбно возвела глаза к нежно-розовому абажуру, украшающему нашу гостиную, и возложила ладонь на бюст.
— Ты вообще газеты не читаешь?
— Зачем? Ты с этим вполне справляешься за нас двоих.
— Ты хоть в курсе, что он, вообще-то входит в десятку самых завидных холостяков Ланланда?
— На каком месте? — флегматично осведомилась я.
— Пятом!
— Как-то мелковато…
— Ну знаешь ли, на первом его высочество!
— А на втором? — въедливо уточнила я.
— Второе высочество.
— А на…
— Оливия! — Флора зло стукнула чашкой о блюдце. — Не передергивай.
Я как взрослая, двадцатишестилетняя женщина, магистр теоретической магии и бывший младший сотрудник исследовательского центра, показала вредной соседке язык и вернулась к чаю.
Был один вопрос, в котором мы никак не могли сойтись — взгляд на замужество.
Я с детства мечтала о большой и чистой любви. Такой, чтобы ах, и ох, и вздохи, и трепет, и душевное родство, и все по правилам. Чтобы благословение родителей, чтобы свадьба в маленькой церквушке… дальше мечты становились более прагматичными и прекрасно сочетали семейную идиллию с моей работой (ну какая из меня домохозяйка, право слово?), а количество отпрысков вместо идиллического стремящегося к бесконечности сокращалось до максимум двух. Но все равно, вбитые дедушкой намертво семейные ценности прочно засели в моей голове и отказывались ее покидать. Семейные и моральные. Как говорили еще наши пра-прабабушки: «До свадьбы ни-ни».
Флора в любовь не верила. Вернее, даже не так, в любовь она верила, конечно же, но считала, что любовь и семейная жизнь — это понятия, которые вполне могут существовать и по отдельности. А вообще, брак куда лучше по расчету. Тогда никаких разочарований, когда розовая пелена влюбленности спадет с глаз. А брак по расчету — это тонкая наука выбора подходящего мужчины.
И одним из критериев выбора была, естественно, состоятельность. В рай в шалаше Фло тоже не верила.
Я знала, что у нее была печальная история с одним из однокурсников, которая, вполне возможно, и сформировала подобные взгляды на отношения, и признавала за подругой право строить свою личную жизнь так, как ей угодно. Но категорически не позволяла ей строить мою.