Испытатель пилюль

БАЧУ КАМИЛ

ИСПЫТАТЕЛЬ ПИЛЮЛЬ

Стоило ему сделать первый шаг по лестнице, которая ведет в нашу редакцию, и я тотчас безошибочно определял, что это подымается Мэнни. Он весил девяносто два килограмма и шагал грузно и уверенно, улыбаясь направо и налево, словно стараясь поделиться если не своей силой, которую считал чрезмерной для себя одного, то хотя бы своей жизнерадостностью.

Вот и на сей раз, несмотря на бесконечные звонки телефона и громкую ругань уборщицы в соседней комнате, я сразу услышал его шаги по лестнице и громовое "привет", когда он поздоровался с ребятами из нашей редакции.

Осторожно приоткрыв дверь - он всегда обращался с дверьми очень осторожно, чтобы случайно не выбить их,- и едва переступив порог, Мэнни крикнул:

– Гарроу, я женился!

Его густые, сросшиеся брови весело приподнялись, на щеках обозначились две ямочки, а из-под губ блеснули белые зубы.

– Да, я женился,- повторил он.- У нее две матери и дядя. Вернее, родная мать и тетушка, ставшая для нее второй матерью, а дядюшка стал вторым отцом, потому что ее настоящий отец сейчас вроде как бы чужой дядя. В общем, Гарроу, здорово, правда?

– Ну, а она сама?- спросил я.

– Восхитительная! Она брюнетка - вернее, шатенка. Волосы пышные, волнистые, носик крошечный, и чуть что - она сразу смеется. Знаешь, мы с ней решили объехать весь мир.

– А пока вы где обитаете?

– Я снял комнату у одного отставного майора - он открыл пансионат. Мы и столуемся у него.

– А у твоей супруги есть какая-нибудь профессия?

– Она литературный критик.

– Но, Мэнни, это же не профессия. Для женщины это скорее роскошь.

– А она этим и не занимается,- успокоил меня Мэнни.- Сейчас она увлеклась коллекционированием кукол. У нее уже есть медвежонок, обезьянка, маленькая крестьяночка с металлическими глазками. Кроме того, она целыми днями переставляет мебель. Купила чехлы и краски. Каждую стену красит в другой цвет.

– А ты чем занимаешься?

– Я работаю испытателем...

– Летчиком-испытателем?

– Да нет... Я работаю в одной лаборатории испытателем пилюль.

– Что ты мелешь, Мэнни?

– Клянусь тебе, Гарроу! И знаешь, что я тебе скажу? Мне никогда не доводилось так нервничать. Даже когда я рвал цепи в дакотском цирке, или в ту ночь, когда погиб корабль, на котором я был юнгой, или когда мне пришлось быть проповедником в Техасе. И ни одна из всех профессий, которые я испробовал, не была такой поганой, как эта, а ведь я работал даже ассенизатором в Лос-Анжелосе! Да, это моя тридцатая профессия и, боюсь, не последняя. На всякий случай, чтобы создать видимость, будто должность у меня почетная, я заказал себе новые визитные карточки.

Он вытащил из кармана одну карточку и протянул ее мне. Я прочитал: "Мануэль Кэтхуз, испытатель пилюль. Шандоу, Итальянская улица, З".

– Выходит, ты- что-то вроде научного сотрудника?

– Ну, куда там!

– Твоя лаборатория обслуживает птицеферму?

– С чего это пришло тебе в голову?

– Да я подумал, что вы кормите этими пилюлями кур.

– Вовсе нет.

– Так что же ты с ними делаешь, Мэнни?- Глотаю их.

– А что в них есть - витамины?

– Всякая всячина. Дело заключается в следующем: стоит кому-нибудь изобрести новый препарат, особенно такой, который рекламируется как чудодейственный, то первый, кто испытывает его на себе,- это я.

– Выходит, ты -

подопытный кролик?

– Вот именно!

Мэнни встал, расправил плечи, ударил себя кулаком в грудь и снова уселся. Немного помолчав, он сказал:

– Нелегко в наше время содержать семью, Гарроу. Ведь кругом уйма безработных. Конечно, если бы я не женился, то вряд ли взялся бы за это дело. Уж лучше бродяжничать. Эти идиоты, чего доброго, могут и отравить меня по ошибке.

– Кто выдумал такую работу?

– Я сам. Я четыре месяца работаю в фирме "Туби энд Туби" помощником лаборанта. За это время мне уже тысячу раз объясняли, как выгодно быть двуногим подопытным кроликом, человеком с луженым желудком, железным сердцем и стальными мускулами. Человеком, готовым на любой риск. Между нами говоря, риск не так уж велик. У меня всегда под рукой противоядие.

Он вынул из кармана несколько флакончиков и показал их мне.

– Например, капли из первого пузырька я принимаю, когда мне становится плохо, и через несколько минут начинается рвота - выворачивает буквально наизнанку. Капли из второго пузырька ослабляют эффект пилюли, а капли из третьего - вовсе его уничтожают. Все отлично продумано. Ну, я и сказал себе:

"А почему бы и не рискнуть? Летчиков-испьггателей на свете много - не меньше десяти тысяч. А вот испытатель пилюль я единственный".

– Послушай, Мэнни,- сказал я.- У нас в редакции нашлось бы для тебя место, и работать тебе особенно не придется. Ты только наблюдай, а писать буду я. У тебя наметанный глаз, жизнь ты знаешь, вот и станешь чем-то вроде репортера.

– Нет, она не согласится.

– Кто "она"?

– Жена. Пойми, Гарроу, каково ей было бы, если бы я стал репортером в жалкой газетенке, после того как был пилотом? Она решила бы, что это предел падения. Не обижайся, но с тобой дело проще - ты прирожденный журналист. А теперь скажи честно: тебе самому нравится эта идея - испытание пилюль?

– Жуть!

– Значит, тебе такая работа не нравится?

– Нет, скорее пугает.

– М-да... Дело вкуса. Видишь ли, Гарроу, я, собственно, пришел попросить, чтобы ты написал об этом.

– С удовольствием. Мы начнем такую кампанию против мистера Туби старшего, что ему жарко станет!

– Нет, нет, пока не надо. Оставь его в покое. Наоборот, хвали его. Мне нужна реклама. А вот когда фабриканты пилюль во всех штатах узнают о моем существовании, тогда можешь уничтожить не только Туби старшего, но и Туби младшего. Хотя, признаюсь откровенно, не думаю, чтобы голос вашей левой газетенки мог заглушить хор всех "Таймсов", "Ивнингов" и "Уорлдов", когда они Дружно начнут славить фабрикантов пилюль. Лучше помоги мне создать прочную основу для моей новой семейной жизни.

– Не успеешь, Мэнни. Хозяева в два счета отправят тебя на тот свет.

– Ну и пусть? Зато я стану национальным героем. Шутка ли? Человек-уникум, который за один-единственный год победил чуму, чахотку, брюшной тиф, сап, чесотку...

– Ну, чесотку ты не одолеешь, сколько бы ни старался.

– Ладно, пускай. Но остаются еще ангина, оспа, сыпняк...

– А еще что?

– Да уж позабыл, что там еще.

– Не станешь же ты утверждать, что будешь принимать и пилюли от чумы?