Испытательный срок

Ревва Игорь Юрьевич

Но не это главное, а главное другое. Даже два главных. Во-первых, грузовик нашли. А во-вторых, на самом кузове, на подранном брезенте, торчит Огненный Скорпион, зараза.

Юрка увидел его, замер. Он-то успел ближе меня подойти. А эта тварь — каждый знает — бросается на того, кто к ней ближе находится.

Из Багнадофа к нам сюда много чего поналезло. Но эта зараза, говорят, наша, земная, из Срединного Мира. Типа вояки какие-то когда-то эксперименты проводили. Вот и. провели, мать их за ногу. Вывели, суки, насекомое метрового роста.

Которое исключительно на людей нападает. Причем фиолетово ей, убьют её или нет. Типа инстинкта самосохранения v нее нету ни фига.

Однако хорошо, что она наша. Потому как убить её можно запросто, одним выстрелом. Если попадешь, конечно, — верткая, сука.

Но я попал. Еще бы не попасть — с оптикой-то. Прямо в башку ей засадил, с первого же выстрела. Башка — вдребезги. Эта тварь даже шевельнуться не успела. Вот что значит правильная машинка! Из старого пистолетика своего я бы фиг попал в эту суку.

Юрка обернулся, кивнул мне — типа благодарит;. Я в ответ кивнул и принялся под ноги смотреть, чего тут происходило. Смотрю и вижу — непонятное что-то. Катьке бы прямо ехать, а она опять резко повернула. Переглянулись мы с Юркой — он тоже следы увидел, — пожали плечами.

— Тихо вроде, — . шепотом говорит Гнусь.

Я автомат поудобнее беру, Юрка — винтовочку спою. Эллина тут же с «калашом». Молчим, озираемся. И осторожно так к грузовику подходим. Потому как неизвестно, один ли тут был Огненный Скорпион или несколько. Вообще-то, не слышал я, чтобы они стаями бродили. Но от этой Москвы всего ожидать можно.

Я только в кабину глянул — сердце екнуло. Хорошо, что быстро вспомнил — у Кати-то половина лица искусственная. Так что, может быть, и ничего ещё, может быть, жива. А Юрка уже стволом в землю тычет. Присматриваюсь...

Ага, из кузова вылез кто-то. Ну, кроме Маркулия долбаного, там никого больше и не было, так что понятно уже, кто вылез. Пошли мы по следу, но недалеко пошли. Шагов через пять след свернул к стене, как раз к окну, до половины заваленному мусором. Огляделся я — понятно. Еще следы. Типа засекли нашего Маркулия, следом за ним кинулись. Пятеро. Люди.

— Туда? — спрашивает Юрка.

Я сдержанно киваю.

— Макс, Гнусь — к Кате, — командует Эллина. — Займитесь.

Они кивнули и в кабину полезли, Катьку извлекать. А мы по следу к окну направились.

Заглянули туда — никого. Только мешок Маркулия валяется. А его самого и в помине нет.

— Постойте тут, я сейчас, — шепчет Колобок.

И в окно это — нырк! Я шума ждал, высоко все-таки. Но тихо почему-то. Глянул я в окно, а Колобок по стене быстренько так спускается, внутрь домины этой. Высоко ведь, метров пять, не меньше. А он словно таракан ползет. И бесшумно, вот что главное-то.

Над ухом захрипело что-то, я отпрянул. Эллина, мать ее! И так нервы напряжены, она еще тут хрипит, сука...

Эллина ствол в окно просунула, по сторонам поводит. Типа прикрывает Колобка. Правильно. Кто его знает, что тут может быть?

Колобок

уже внизу, оглядывается. Потом руками машет, типа все в порядке.

Эллина пальцем в мешок маговский ткнула. Типа забери. Колобок мешок подбирает, потом наклоняется и еще что-то с земли поднимает. На кирпич похожее. Присмотрелся я — блокнот это, тот самый, с летописями. Колобок его в мешок упрятал, обратно к нам полез. Выбрался, в затылке чешет.

— Где маг? — спрашивает Эллина.

— Не видел, — отвечает. — Нет никого.

— А следы? — спрашиваю.

Колобок на меня смотрит с непониманием. Не, нормально, да? Самое главное-то — следы! — он и не разглядел. Придурок!

— Погоди-ка, — ворчит Юрка. — Я сам слазаю...

Полез теперь уже Коновалов. Ну, от него шуму, конечно, не в пример больше. Сыплется там уже что-то, громыхает, ругается он еще в голос. Спустился Юрка вниз и пошел кругами.

Места внизу не так чтобы очень уж много, но достаточно. Раньше здесь, видать, что-то типа зала было или очень большой комнаты. От мебели, конечно, одни угольки остались, выгорело все. И копотью все стены измазаны. На полу — даже мне отсюда видно — толстый слой пыли. И Юрка осторожно так идет, чтобы следов не затоптать.

По стенам комнаты этой торчат какие-то колонны. Не колонны даже, а остатки от них. Видать, раньше они балкон подпирали, а потом балкон-то рухнул — возле дальней стены закопченная груда камней громоздится. И Юрка как раз туда и направляется.

Покрутился он там, постоял немного, обратно пошел. Вернулся, башку задрал, кричит:

— Никого тут нет! Я вылезаю...

Ну, вылезаешь, так вылезай! Чего орать-то?!

Выбрался, отдышался, принялся рассказывать:

— Маркулий вниз упал. Повредился. Те, кто за ним гнался, следом спустились. Но близко не подходили. А потом они постояли там и ушли. Вон туда, к колоннам, там проход есть.

— Маркулия забрали? — спрашивает Эллина.

— В том-то и дело, что нет, — задумчиво тянет Юрка. — Там такое дело... Непонятное дело, короче...

— Да хватит тебе! Темнила! — не выдержал я. — Толком рассказывай! И все такое!..

— Они почему-то к Маркулию не подходили, — говорит Юрка. — Просто стояли возле него. И крови там нет. Не убили они его, это точно. И Маркулий никуда отсюда не уходил. Следы его хорошие. Он на месте стоял, а потом... не знаю, темное дело.

— Исчез, что ли? — спрашиваю.

А чего?! От этих долбаных магов всего можно ожидать...

— Там следы его, Маркулия то есть, — бормочет Юрка. — Странные они какие-то. Словно стеклом залиты. Все следы нормальные, а вот два последних, как раз там, где он стоял...

— Багнадоф... — хрипло дребезжит Эллина. — Он ушел в Багнадоф...

— Крындец... — только и смог выдохнуть я.

Стоим, переглядываемся. Молчим. Думаем.

Я, например, думаю, чего теперь делать. Мага прохлопали... Возвращаться к Данихнову? А на фига?!