Исследователи Гора

Норман Джон

— Да, господин! — рассмеялась она. — А ты?

— Кто из нас рабыня?

— Я, господин!

Мне показалось, что за моей спиной раздался какой-то шорох. Не громкое шуршание, каким сопровождается появление зверя или человека, а еле слышный шелест, точно налетевший ветерок пошевелил кроны деревьев. Но никакого ветра не было!

Я повернулся. Шорох смолк. Наверное, все-таки наверху дул легкий ветерок.

И тут раздался пронзительный крик Дженис. В несколько прыжков я оказался на берегу лагуны.

— Выходи на берег!

На краю лагуны, у пролива, соединявшего ее с рекой, я увидел то, что так напугало

девушку. Из воды торчала блестящая спина с огромным плавником.

— Бегом на берег! — повторил я.

Рыба — судя по всему, это был гигантский гинт — плеснула хвостом и скрылась под водой.

— Ну же! — торопил я рабыню.

Дженис принялась отчаянно грести к берегу. Оглянувшись, она снова завопила: рыба гналась за ней! Спинной плавник с четырьмя шипами стремительно рассекал воду

— Скорее! — крикнул я.

Задыхаясь и увязая в прибрежном иле, девушка наконец ступила на траву.

— Какой ужас! — всхлипнула она и тут же опять издала душераздирающий вопль. Передвигаясь на огромных мясистых грудных плавниках, рыба выбиралась из воды на сушу.

Рабыня со всех ног кинулась в лес. Я ткнул чудище в морду рукоятью копья. Но рыбина не испугалась. Она приближалась, отталкиваясь от земли мощным хвостом, хватая ртом воздух, не сводя с меня круглых навыкате глаз. Я отступил на шаг и опять ударил ее. Рыба ухватила копье зубами и бросилась на меня. Я еще раз треснул ее древком и попятился к деревьям, рассудив, что она не станет уходить слишком далеко от воды. И верно: чудище добралось до кромки леса, помедлило и принялось отступать. Сначала в воду погрузился хвост, затем — туловище и наконец морда. Я снова приблизился к краю лагуны и увидел, как рыбина шевелит плавниками под водой. Затем она плеснула хвостом и неспешно поплыла прочь.

Айари и Кису называли таких чудищ гинтами. Что ж, я доверяю их мнению; но до чего все-таки не похожи эти огромные хищники на своих крохотных собратьев, обитающих к западу от здешних мест!

И тут раздался вопль Дженис:

— На помощь!

Я кинулся в глубь леса и замер, увидев нечто необычное. Небольшую поляну окружили маленькие человечки — пигмеи. Они были в набедренных повязках, опоясанные лозой, с копьями и сетями в руках; на поясах у пигмеев висели ножи и еще какие-то приспособления. Ростом эти человечки были не выше пяти футов, и весил каждый из них не больше восьмидесяти фунтов. Темная кожа отливала медью.

— Помогите! — донесся из ямы крик Дженис. Пигмеи смотрели на меня довольно дружелюбно.

— Тал, — приветствовал меня один.

— Тал, — ответил я. — Говорите по-гориански?

— Господин! — крикнула Дженис, услыхав мой голос.

Я подошел к краю ямы. В нескольких футах подо мной висела в огромной паутине Дженис. Она тщетно пыталась высвободиться; паутина раскачивалась и к тому же была липкой и скользкой.

Я обернулся к пигмеям. Они вели себя вполне миролюбиво, но ни один и пальцем не шевельнул, чтобы помочь девушке.

— Господин! — отчаянно вскрикнула она.

Я снова посмотрел вниз. К паутине стремительно приближался гигантский каменный паук — круглый, мохнатый и черный, с жемчужными глазами и темными створчатыми челюстями.

Дженис откинула голову и взвыла от отчаяния. Я осторожно спустился по склону к краю паутины и метнул в паука копье. Оно пронзило его едва ли не насквозь. Двумя передними лапами паук вытащил

копье из своего тела. Несколько пигмеев тоже метнули в него копья. Паук растерянно застыл. Я спустился еще ниже, оскальзываясь на крутом склоне, и подобрал свое копье. С него стекала вязкая полупрозрачная жидкость. Паук двинулся в мою сторону. Я размахнулся и острием копья отсек ему часть членистой лапы, а затем, не давая опомниться, ткнул острием в голову. Пигмеи тем временем стали колотить паука пальмовыми листьями, чтобы отвлечь и разозлить его. Как только он отвлекся, я отрубил ему кусок другой лапы. Искалеченная тварь бросилась на меня. Я всадил копье прямо в головогрудь. Из раны хлынула жидкость; паук отчаянно забился, челюсти его смыкались и размыкались. Из боковой железы струей потекла паутина. Я нанес последний мощный удар. Пигмеи прыгали на паутину, спускались к пауку и добивали его ножами. Я вернулся на край лощинки и вытер копье влажными листьями. Пигмеи уже успели перевернуть тушу на бок и выбраться наверх.

— Тал, — с широкой улыбкой сказал мне их предводитель.

— Тал, — ответил я.

— Господин! — жалобно позвала Дженис. Обнаженная и дрожащая, она по-прежнему лежала на паутине. — Господин, я не могу выбраться отсюда!

Я протянул ей древко копья. В тот же миг пигмеи, все, как один, бросились ко мне, качая головами

— Нет, нет! — кричали они, оттаскивая меня от края лощины.

Я растерялся, вспомнив, как они спокойно глядели на мучения девушки, не сделав и малейшей попытки помочь, даже когда появился восьмилапый монстр. Однако, когда я стал сражаться с пауком, они без промедления поспешили мне на помощь и в конце концов прикончили эту тварь. Теперь, несмотря на все свое дружелюбие, они не позволяли мне освободить рабыню. По неизвестной причине они хотели, чтобы я бросил ее, беспомощную, в джунглях, обрек на верную смерть от голода и жажды или, скорее всего, от зубов и когтей очередного хищника.

— Прочь! — приказал я пигмеям.

Они нехотя отступили. Дженис свободной рукой ухватилась за древко моего копья, и я вытащил ее из западни.

Она стояла рядом со мной, все еще дрожа от пережитого ужаса. И тут, к моему изумлению, пигмеи опустились перед ней на колени, склонив головы к земле.

— Что это значит? — поразилась Дженис.

— Похоже, они выказывают тебе знаки почтения или покорности.

— Я не понимаю, — испуганно проговорила девушка.

— Ах, ну да! — воскликнул я. — Теперь ясно!

— Что, господин?

— Встаньте! — крикнул я пигмеям. — Ну, поднимайтесь, живо!

Они нерешительно поднялись с колен. Я сурово глянул на Дженис:

— Что должна делать рабыня перед свободными мужчинами?

— Прости, господин!

Она проворно опусилась на колени. Человечки со страхом взирали на нее.

— Ниже голову, — приказал я. — Целуй им ноги! Проси у них прощения за нанесенную обиду!

— Простите меня, господа! — залепетала Дженис и стала целовать пигмеям ноги.

Их изумлению не было предела

— Встань, — велел я девушке.

Пигмеи недоуменно наблюдали за тем, как я связывал ей руки за спиной.

— Это рабыня, — объяснил я.

Они принялись оживленно переговариваться на своем наречии.

— Мы — рабы талун, — сказал мне наконец их предводитель. Я кивнул. Я уже догадался об этом. Талуны и научили их горианскому языку.