Истерия, или верните мне моё тело!
Шрифт:
Эдвард повернулся обратно.
– Элис, - тяжело вздохнул, - я уже сказал родителям, что не пойду. А ты иди, пусть дочерью гордятся.
– Я пойду, - Элис резко встала. – Пф, они даже не стали тебя переубеждать, уважая твое решение, в то время как у Хейлов и у Эмметта нет никакого выбора, если надо, их предки туда силой потащат. Не всем так повезло с родителями, как нам!
Элис ушла, громко хлопнув дверью.
Эдвард повернулся спиной к двери, пожелав своей совести спокойной ночи. Но, как назло, совесть спать
На следующий день друзья сдали свои экзамены на «отлично». Преподаватели лишних вопросов не задавали, ошибок в ответах не замечали, относились к ним, как к лучшим ученикам школы.
Пришел тот день, которого боялись Эмметт, Эдвард и Розали, которого со смущением ожидали Элис и Белла, к которому Джаспер подготовил свою камеру.
Белла наотрез отказалась ехать в мэрию на служебном автомобиле отца, поэтому Чарли согласился, чтобы за ними заехал Эдвард. Таким образом, Элис с Эсми и Карлайлом отправилась на машине Карлайла, а Эдвард на своей Volvo заехал за Беллой и Чарли. Шериф с дочерью сели на заднем сидении. Эдвард и Чарли были в официальных костюмах и белых рубашках. На Белле был сарафан и босоножки.
Пока они ехали к мэрии, на дороге Эдварда нагло и грубо подрезал некто на Roolls Royce Plantom с олимпийскими номерами.
– Сука, - процедил Эдвард, посигналив вслед нахалу.
– Думает раз на Роллс Ройсе, так все можно.
Самое печальное, что из-за присутствия в машине шерифа, Эдвард не мог превысить скорость и догнать обнаглевшего водителя.
– Мистер Свон, может, догоним и Вы, как страж порядка нашего города, объясните товарищу, как нужно ездить.
– Эдвард, - вздохнул Чарли, - чтобы его догнать, нам самим придется нарушить правила дорожного движения. А этого мы делать не будет.
Эдвард тяжело вздохнул.
Когда они подъехали к администрации, вся стоянка была уже забита машинами. Чарли с Беллой вышли из машины и отправились к зданию.
– Идите, я сейчас подойду, - сказал им Эдвард, заметив среди машин тот самый Roolls Royce Plantom с тонированными окнами. Номер он, конечно, не запомнил, но этот автомобиль было сложно не узнать. Взглянув по сторонам, Эдвард направился к авто. Подошел, постучал в окно со стороны водителя, никто не вышел, не отозвался.
«Уже слинял, сука» - разочарованно подумал Эдвард. Потом, еще раз взглянув по сторонам, он поднял с земли камень и быстро нацарапал на весь капот автомобиля: «ВАШИНГТОНСКОЕ ЛОХОБАНИЩЕ!»
Огромный конференц-зал мэрии был полностью забит народом. Пришли почти все жители Форкса, включая учеников и администрацию школы. Понаехало много журналистов СМИ и представителей администрации губернатора штата. Среди присутствующих можно было увидеть и самого губернатора, в окружении охраны. Первый ряд от сцены был приготовлен для героев, их родителей и представителей олимпийской администрации.
– Ребята, вы Эмметта не видели?
– Видели, он где-то… - друзья начали смотреть по сторонам. Странно, ведь он, с кислым выражением лица, совсем недавно был рядом.
Пока собирался народ, а родители обменивались любезностями с другими важными персонами, Эмметт решил заглянуть в приемную мистера Хейла. Он заметил мэра в конференц-зале, так что путь в приемную был свободным.
Дело в том, что пока Эмметт находился в теле Розали, ему иногда приходилось приходить к своему временному «отцу», секретарем у которого работала молодая красивая шатенка с модельной внешностью – Джинджер. Джинджер вначале недоумевала, от чего вдруг дочь шефа, обычно не обращающая на нее внимания, стала такой странной, такой приветливой: то подмигнет, то поинтересуется, как дела, то улыбнется, то подарит шоколадку.
В коридоре, ведущем к приемной, с обеих сторон стояли вазы с живыми розами. Приближаясь к своей цели, Эмметт вытащил из вазы одну розу, подошел и, стукнув два раза в дверь, зашел в приемную. Джинджер была совсем одна, все уже были в зале. Увидев Эмметта, она слегка удивилась. Как и все жители Форкса, она его прекрасно знала, но лично знакома не была, так как с младшими не общалась. У них была разница в возрасте, где-то в четыре года. Она знала, что Эмметт, как один из героев, должен был находиться в зале.
«Может, заблудился? – подумала она и тут же с интересом подметила: - А мальчик явно повзрослел, какое тело, какой взгляд…»
В конференц-зале все уже сидели на своих местах. Друзья не могли понять, куда пропал Эмметт. Эдвард с родителями МакКартни не переставали набирать его номер, но номер не отвечал.
«Ну, Эмметт, - возмущенно думал Эдвард, - таки слинял, оставил меня тут одного. Джаспер останется сидеть на местах для зрителей, а я один, как идиот, в окружении девчонок, попрусь на сцену…»
«Вот, засранец, - злился отец Эмметта, - сбежал. Ну, я ему сделаю и машину, и все остальное!».
Церемонию начал мэр города, мистер Хейл. Он выступил с торжественной речью, оглашая причину, по которой все здесь собрались, и пригласил на сцену подростков, которые стали героями.
Девушки, натянув на лица улыбки, и Эдвард с непроницаемым выражением лица, стараясь не скривиться, отправились на «пьедестал», сопровождаемые улыбчивыми взглядами Джаспера, который приготовил камеру и начал снимать. Среди народа послышался шепот, всем было интересно, куда подевался Эмметт МакКартни.
Когда друзья оказались на месте, слово дали директору школы - мистеру Ратсу, который выразил свою глубочайшую признательность героям, от своего имени и от имени всех родителей, детей которых они спасли. Не успел директор закончить свою речь, в зал вбежал Эмметт и быстро направился на сцену к друзьям. Весь зал заметил, что у него сзади, начиная с ремня на штанах, словно хвост, висит что-то белое. Те, кто сидели в первых рядах, разглядели что «хвостом» является бюстгальтер. Взрослые прикрыли рты руками, чтобы не рассмеяться. Как-то неудобно смеяться над героем. Но школьники, присутствовавшие в зале, были менее тактичны, и разразились на весь зал диким хохотом.