Шрифт:
Дмитрий БАЙКАЛОВ, Андрей СИНИЦЫН
ИСТИНА ГДЕ-ТО РЯДОМ?
(Опыт экзистенциального анализа российских конов)
Данный текст каждый желающий может прочесть по-своему. Но вообще-то авторы пытались написать о фантастических премиях.
Человек должен обращаться к цели, когда он ставит вопрос об истине.
Здесь и далее Мартин Хайдеггер.
Собрались мы как-то вместе почитать Хайдеггера, что с успехом и осуществили, причем не без удовольствия. Хайдеггер, надо сказать, оказался очень даже правильным, качественным и добротным, так что в "пограничное состояние" мы вошли довольно быстро и стремительно начали приближаться к конечному пункту онтологической триады - трансценденции. Необходимо отметить: нас было всего двое, что, вообще
Между тем некий третий, окинув нас горящим взором, протянул два ярко-оранжевых прямоугольника. "Московский Кремль - Твин Пикс. Маршрут 88" значилось на билетах. В ответ на немой вопрос гость, неестественно жестикулируя, прошептал: "Нас ждет агент Купер (не путать с агентом Малдером) для изучения феномена сов". Мы переглянулись. "Там карлик гадко танцует перед алыми гардинами" - менее уверенно произнес он. Тут уж мы не сдержались. Оранжевые клочки полетели по закоулочкам. "Дорогой друг, да будет вам известно, что у каждого уважающего себя субъекта есть свое представление о том, что вы хотите нам навязать. Так, один из нас навсегда принадлежит Полдню, он вот уже несколько десятков лет лежит там, на травке, рядом с Леонидом Андреевичем и, соответственно, недалеко от речки. Другой же живет во Внутренней Монголии с женщиной по имени Анна, и каждое утро они поливают желтую розу, стоящую в бутылке с золотой этикеткой, сделанной из квадратика фольги. Understand?"
Некий третий отнесся к этой тираде с пониманием, пожевал губами, закатил глаза и изрек: "Так в этом и состоит ваша экзистенция?" Мы мгновенно успокоились, прочитали еще по паре страниц и подробно изложили свои соображения по этому поводу на бумаге.
Соображение первое: Мир
Любая эпоха становления Мира есть время человеческих ошибок.
Для лучшего понимания нашей позиции начнем с нескольких обобщающих тезисов. Во-первых, мир несовершенен (взять хотя бы персональный состав Российской Государственной Думы). Во-вторых, мы в этом несовершенном мире осознаем себя в качестве любителей фантастики, т.е. особой категории людей. Для грезящих фантастикой несовершенство мира представляется еще более вопиющим, ведь в повседневной жизни им приходится играть роли, навязанные обществом (семьей, работой, политикой и т.п.). Отсюда со всей неизбежностью вытекает необходимость построения такой среды, в которой происходило бы духовное общение "немногих" - в противоположность массовому общению.
У любителей фантастики такая среда получила название Конвент.
Конвент, таким образом, является полем битвы с всемирным абсурдом, бунтом против рутины, мятежом против судьбы. Подавляющее большинство участников конвентов действительно свободны. Каждый из них раскрывает себя в качестве актера, который самостоятельно исполняет все роли.
Казалось бы, чего проще - выбрать путем дискуссии объективно лучшего из лучших и провозгласить его своим королем. Ан нет. Короли-то, конечно, провозглашались и не всегда были голыми. Но вот насчет объективности выбора вопрос отдельный.
История проведения российских (советских) конвентов насчитывает чуть более двадцати лет. (Для сравнения скажем, что церемония вручения премии "Хьюго" в сентябре 2000-го года прошла в Чикаго уже 58-й раз.) Старейшим отечественным конвентом по праву считается "Аэлита", которая проводится с 1981 года. Сотни и сотни любителей фантастики съезжались в Свердловск буквально отовсюду. На "Аэлите-90" только официально было зарегистрировано около полутора тысяч человек; этот рекорд не удалось превзойти и по сей день.
Но, несмотря на внешне демократические атрибуты проведения фестиваля фантастики, сам приз "Аэлита" долгие годы оставался официозным, нивелирующим все индивидуальное,
В последние несколько лет авторитет самой старшей отечественной литературной премии стал падать, и организаторы конвента, надо отдать им должное, пошли на радикальные меры: изменили систему голосования, расширили состав и региональное представительство жюри.
В начале 90-х годов в нашей фантастике произошли серьезные изменения. Роль лидера взял на себя Санкт-Петербург. В феврале 90-го прошел семинар, посвященный фэн-прессе, получивший соответствующее название "Интерпресскон". Этот конвент на долгие годы стал центром притяжения как писателей, так и читателей. Еще бы: теперь каждый участник встречи чувствовал себя приобщенным к таинству выбора, причем выбора свободного, не ограниченного ничем (практически - "зову экзистенции"). А если добавить еще Улитку, тихо ползущую по склону Фудзи, то становится абсолютно ясной престижность премий, вручаемых на "Интерпрессконе".
Однако время показало, что фантасты "четвертой волны", провозгласившие целью сближение фантастики и литературы, не слишком приблизились к последней, но значительно удалились от первой. Издательства стали выпускать больше фантастики, много хорошей, но в основном разной. И как-то незаметно мнение Б.Стругацкого, прежде довольно часто совпадавшее с мнением участников конвента, стало заметно с ним разниться. Так, выбор Борисом Натановичем лучшим фантастическим романом года "Generation "П" В.Пелевина вызвал, по меньшей мере, недоумение...
Все это происходит на фоне того, что номинационная комиссия "Интерпресскона", а соответственно, и "Бронзовой улитки" из года в год не включает в списки для голосования лидеров продаж.
Словом, последние годы публика съезжается, по инерции голосует, неформально общается в баре и удовлетворенно разъезжается. Попытка прорыва в "Лес" обернулась новым "Управлением".
Там же, в городе на Неве, с 1996 года проходит Конгресс фантастов России. В его рамках вручается премия "Странник", задуманная и присуждаемая, как озвучил в свое время Б.Стругацкий, "по гамбургскому счету". По своему статусу премия напоминает американскую "Небьюлу" (и ту, и другую присуждает жюри, состоящее из профессионалов), но серьезно отличается по сути. В SFWA профессиональную ассоциацию англоязычных фантастов, которые и производят голосование, входит несколько тысяч (!) человек, причем не только писателей, но и художников, критиков, литагентов и т.п., а в жюри "Странника" - всего 11 членов, которые, как показывают последние годы, явно не желают расширять состав. Кроме того, на фестивале стал заметен серьезный уклон в коммерческую сторону, назначен приличный оргвзнос (до 160 долларов США). Собственно, ничего ужасного в этом нет, но, простите, это и не "гамбургский счет"...
Ведущие конвенты "старого фэндома" пребывают в кризисе, одни в более глубоком, другие - менее. У любителей же ролевых игр внешне все намного благополучнее. В Казани на "Зилантконе-2000" собралось около 1200 человек. После раскола начала 90-х годов два фэндома развивались в противоположных направлениях. Одни были в основном направлены в будущее, другие - в прошлое. Но при кажущейся демократии происходящего на "Зилантконе" - спальники, гитары, хайратники - буквально всюду виднелась жесткая, практически феодальная пирамида. Мастера игры, старые заслуженные бойцы - это повелевающая элита, остальные - чернь, готовая есть, спать и жить в пропахшем потом зале на сто топчанов. Если кому-то такая жизнь нравится - нет проблем, но и провозглашаемого светлого утонченного сообщества, занимающегося постижением высших истин, пока не наблюдается.