Истинная Чёрного Дракона
Шрифт:
– Вы меня поражаете, ширайя, с каждым разом всё больше и больше. Сначала своим поведением, потом Клыком, а теперь клинки Души… - Она шумно вдохнула, словно всё это время едва дышала.
– Что? – Иронично хмыкнула я. – Это тоже один из редчайших артефактов или Дар Богов?
– Так и есть. – Не поняла моей иронии девушка. – Оружие Души куётся в Божественной Кузне гномов раз в сто лет, когда два ночных светила Идеона растворяются друг в друге, и испускают столп света на наковальню, наполняя выкованное в этом свете оружие магической силой. Это могут быть не только клинки, но и мечи, и иглы, и лук, и стрелы, смотря что захочет выковать мастер. Примечательно для
Лексинар наверняка знал, но ничего мне не сказал. Из вредности или просто не хотел?
– И что это может означать? Мне нужно следовать этим словам при принятии решений, или я сама обладаю милосердием? – Спросила скептически.
Я понимаю, что в мире, где царит магия и существуют пророчества, глупо не верить в какое-то предзнаменование. Но как-то плохо верилось в то, что из меня выйдет хорошая Повелительница, если взять во внимание, что об Идеоне я практически ничего не знаю, о структуре правления тоже. Да и брак у меня, по сути, будет фиктивный, а это не способствует милосердию – жить с мужчиной, понимая, что он тебя не любит, а ты будешь мучиться от неразделенной любви, видя его каждый день. Что еще хуже – застать в объятиях другой. Такими темпами только нервные болезни приобрести можно, но никак не милосердие в сердце укрепить. А там и до копии Зарашэрта недалеко, только тут будет женская версия.
Эх, неправ был Таурек, сомневаясь в Лексинаре. Кто точно сойдёт с ума, так это я, а не рогато-хвостатый нелюдь. Того и танком не прошибёшь – вот вам настоящая броня безразличия.
– Надпись на оружии Души отражает суть владельца.
– Прервала поток моих мыслей драконица. – А это означает, что нас ждёт милосердная правительница, которая остановит череду кровопролития, гнёта и несправедливости в Вечном Городе. – Смотря на меня с какой-то затаенной надеждой, закончила Илена. И вот этот вот взгляд был почти копией того, которым смотрел на меня Таурек на башне Совета. Слишком много надежд они на меня возлагают, смотря как на спасительницу.
Я снова засомневалась в маленьком пророчестве от клинков, но спорить не стала. Их не переубедишь, этих нелюдей. Что-что, а вера в высшие силы и предназначения у них сильна и впитана с молоком матери, не иначе.
– Ладно, хватит с тебя потрясений на сегодня. – Хотелось уже поскорей нырнуть в мягкие объятия кроватки.
– Вы, наверное, устали, ширайя. – Слегка поклонившись, Илена направилась к выходу.
– Выспитесь. Завтра у вас будет сложный день, потому что первые разы будет тяжело привыкнуть к новому ритму дня, вам нужны силы.
Тут я была согласна. Попрощавшись с девушкой, я быстро искупалась и отправилась в постель отдыхать. Жаль, что тут нет часов. Как они время определяют, интересно?
Вопреки усталости, я долго ворочалась от того, что ноги никак не могли согреться, несмотря на то, что огонь в камине основательно прогрел комнату. Да, я мерзлячка ещё та. Но усталость всё же взяла своё и я медленно начала проваливаться в сон, на краю сознания отмечая, что ноги окутало приятным теплом, окончательно дав свободу уставшему разуму, и я заснула.
Разбудили меня, судя по ощущениям, очень рано. И разбудили не целенаправленно. С коридора доносились возмущенные женские голоса, спорящие друг с другом. Спала я всегда чутко, поэтому нехотя проснулась. Глаза немного побаливали от того, что свою норму я не доспала.
Спустив
За порогом меня ожидала интересная картина. Главная камеристка, которую я видела всего раз, перед тем, как меня поселили в мои покои, на повышенных тонах спорила с Иленой, которая на голову была выше неё и недовольно смотрела на женщину с высоты своего роста.
Камеристка - полноватая драконица, про таких говорят «в самом соку» - не сразу меня заметила, а вот Илена стояла ко мне лицом и, завидев меня, вообще перестала обращать на женщину внимание. Заметив, что что-то не так, камеристка обернулась. Когда она поняла, что я за ними наблюдала какое-то время и стала невольной свидетельницей их перепалки, в её желтых глазах, на долю секунды промелькнул испуг, но она быстро взяла себя в руки.
– Доброе утро, ширайя. – Илена тоже последовала примеру камеристки, и, склонив голову, поздоровалась. – Простите за то, что мы тут устроили. Мы не преследовали цель разбудить вас.
– Доброе утро. – Сухо поприветствовала их я. Недосып в свою очередь продолжал наседать, присутствуя на краю сознания надоедливой легкой головной болью. Хотелось лечь обратно и доспать свои законные «еще пять минуточек». – Однако разбудили. – Я не хотела, но недовольные нотки всё же проскользнули в моём голосе. – Раз уж вы потревожили мой покой, - вживалась в шкуру будущей повелительницы я, - то просвятите меня, что привело вас двоих на самый последний этаж Дворца к моей спальне, когда солнце еще не до конца встало.
Камеристка поджала губы и недовольно взглянула на Илену. Та в ответ фыркнула и скрестила руки на груди.
– Ширайя Элисса, эта служанка возомнила о себе невесть что. Говорит, что она – ваша советница и приказала нам, приказала, представляете? Чтобы мы подготовили вам мастеров – хранителей истории, и мастеров-управления страной. – Ноздри камеристки раздулись от возмущения, а её толстая черная коса, что покоилась на груди, смещалась при каждом вдохе.
– Это моё упущение. Я не успела представить Илену, как свою помощницу и советницу перед всеми. – Камеристка пораженно открыла было рот, чтобы что-то сказать, но не найдя нужных слов, сомкнула губы, а я продолжила. – Теперь Илена – моё доверенное лицо, и если меня нет, то она будет вами командовать. Прошу любить и жаловать. Напомните мне свое имя? – Обратилась к черноволосой драконице.
– Олейна, ширайя. – Ответила женщина, расправляя невидимые складки синего платья строгого кроя. Поклонившись мне и Илене, она произнесла, ретировавшись. – Простите мне мою ошибку и неучтивость. Впредь такого не повторится. Я подумала, что служанка зазналась и вообразила о себе слишком много. В качестве извинения перед вами, не стану вас обеих утруждать и передам ваше распоряжение сама.
– Нет, Олейна. Я поговорю с Лексинаром о том, чтобы он созвал весь персонал Дворца сегодня за обедом, где я лично представлюсь, посмотрю на всех, и отдам свои распоряжения сама. – Твердо заявила камеристке. – Так что единственное, что вам нужно передать, это то, что обед будет для всех в общей столовой. Она же у нас есть?
– Обратилась к Илене, на что она утвердительно кивнула. – Вот и славно. С нетерпением жду знакомства со всеми работниками Дворца. – Приторно ласково улыбнулась Олейне.