Истинная для Бога Тьмы
Шрифт:
Адриан успел переодеться. Волосы еще были мокрыми и растрепанными, грудь обтянула черная майка с V-образным вырезом, а свободного кроя спортивные брюки слегка спущены на бедре. Он стоял спиной и складывал аккуратно в стопочку высохшие стираные вещи.
— Адриан, — неуверенно позвала Дафна.
Бог обернулся, яркий свет переместился на половину его лица, а вторую словно обняла тень, и в ней радужка глаза казалось неземной, космической.
— Да? — отозвался Бог.
— Мне неловко просить, но ты не мог бы помочь мне намазать спину? Я не достаю.
Щеки Фанни стали пунцовыми, лоб нахмурился,
— Конечно. Раздевайся, — он так легко это сказал, что Дафне стало еще более неловко.
Она присела на кровать, попросила Адриана отвернуться, а сама расстегнула его рубашку (она свободного кроя и не натирает кожу). Ткань скользнула по рукам, Дафна скомкала ее и прикрыла грудь.
Бог присел сзади. Выдавив немного мази, он подержал ее на пальцах, согревая, чтобы девушке было комфортнее, и легонько коснулся кожи. С его мокрых волос скатилась холодная капля воды и с размахом плюхнулась на обнаженные плечи. Дафна вздрогнула от контраста горячих пальцев и холодных брызг. Тело вмиг покрылось мурашками. Адриан проследил как капля медленно скатывается между лопаток и падает вниз, в оттопыренный кусок ткани шорт, что обтягивали бедра девушки. Бог шумно выдохнул, обдал жаром своего дыхания ее шею и вернул взгляд на красные пятна спины, но в голове как будто специально всплывала капля, медленно стекающая по обнаженной оливковой коже.
Дафна обернулась, столкнулась взглядом с Адрианом и слегка приоткрыла губы. Он замер, касаясь пальцами кожи и опустил глаза. Мужчина обвел взглядом полуоткрытые губы и хрипло сказал:
— Я закончил.
Фанни кивнула, не разрывая взгляда. Она потянулась назад, уперлась спиной в его грудь и почувствовала, как резкие сильные толчки будто выталкивают из груди его сердце. Он нежно и медленно перемещал пальцы со спины на ее руки. Поглаживал, будто перебирая струны гитары и замер, когда нечаянно задел ладонью краешек груди, что виднелась из-под рубашки. От растерянности Дафна чуть не выронила единственный кусок ткани, что прикрывал обнаженную грудь. Сглотнув, Фанни задышала чаще, в животе разросся клубок жара, стало неловко. Адриан качнулся вперед и холодные пряди его волос прилипли к обнаженной спине, заставив девушку судорожно всхлипнуть. Закусив губу, она боролась с диким желанием обернуться и почувствовать на вкус его губы, но вовремя одернула себя и подалась вперед.
Бог резко разжал руки, встал, прошелся из стороны в сторону, пока Дафна застегивала рубашку непослушными пальцами, а потом предложил ей спуститься и выпить ароматного чаю. По дороге вниз они оба молчали. Адриан думал, что это просто желания мужчины, все-таки двести лет заточения как-никак. А Дафна думала, что сошла с ума. Но отчего-то ее руки трясло как в лихорадке, а тело зудит, словно Адриан прикасается к ней прямо сейчас. Она метнула на него взгляд и обнаружила, что Адриан тоже смотрит на нее. Смутившись, они оба опустили голову.
— Поговорим об этом? — спросил Бог.
Фанни вздрогнула от раздавшегося в тишине стального голоса. Они уже сидели за столом, попивая мятный чай. Девушка специально заказала себе из мяты, думала, он успокоит ее. Не помогло. Да что же с ней такое?
«У тебя просто давно не было мужчины.
— Предлагаю забыть. Это ничего не значит, просто дружеский жест помощи, — ответила она, буравя взглядом пар, исходящий от кружки. Адриан хмыкнул и перевел тему.
— Я передал врачам противоядие. Полагаю, теперь везде будут судачить о неком блондине в белом халате — спасителе мира. — Он улыбнулся. — Ты себя хорошо чувствуешь? Завтра сможем двигаться дальше?
Дафна кивнула. Чувствовала она себя превосходно. За исключением странной реакции ее тела. Это последствия болезни, однозначно. Ей нужно сосредоточиться на поиске кольца и баланса между своей магией, чтобы поскорее научиться контролю и уйти от Адриана в свободное взрослое плавание, пока ее тело еще чего-нибудь не вытворило.
Ночью Дафна никак не могла уснуть. Размеренное дыхание Адриана успокаивало, но от каждого его движения внизу живота колыхалось волнение, словно качался на нити кулон. Девушка в очередной раз вздохнула и легла на спину. Бог спал на полу и никаких попыток прикоснуться больше не предпринимал. За окном стучали капли дождя. Они будто специально норовили попасть в окно, мешая девушке уснуть. Завыл ветер. От уличного фонаря на стене в комнате лежали тени деревьев и колыхались из стороны в сторону. От воспоминаний стало жарко. Дафна шумно скинула с себя одеяло и услышала шуршание.
— Почему ты не спишь? — раздался в тишине голос Адриана.
— А ты? — вопросом на вопрос ответила Дафна.
— Не спится что-то.
— И мне.
Вновь воцарилась тишина, в которой Фанни пришла мысль, но прежде чем прикусить себя за язык, она все же озвучила ее.
— Может ляжешь рядом? — Адриан привстал на локте и даже в полумраке было видно, как округлились его глаза. Дафна поспешила добавить: — Все-таки на полу холодно, а кровать большая.
«Ты просто мастер аргументов, Фанни,» — подумала она про себя.
Адриан выдохнул смешок, но поднялся, лег рядом поверх одеяла на спину, заложив под голову руку, и наблюдал как на стене играют между собой причудливые тени. Его права рука расслабленно вытянулась вдоль тела. Дафна шевельнулась, пальцы прикоснулись к горячей ладони Адриана. Девушка резко зажмурилась и медленно попыталась отодвинуться. Но Бог не дал, схватил ее за запястье и накрыл своей ладонью — большой и горячей, а затем повернул к ней голову и сказал:
— Все в порядке, Фанни, ты можешь меня касаться. Я не причиню тебе вреда.
— Я знаю. Я не этого боюсь, — тихо ответила она и прикусила язык.
Как так получилось, что за один день она успела наговорить ему, чего не следует. Щеки вмиг покрылись пунцовым румянцем. Благо в темноте этого не разглядеть.
— Чего же ты тогда боишься? — Голос Адриана был глубоким, как синее море, и тягучим, как патока. Тело вмиг отозвалось, покрылось мурашками и напряглось.
Девушка повернула голову, смотрела как тени со стены переместились на его лицо, а теплый желтый свет от фонаря спустя пару секунд погас и комната погрузилась во мрак, только серебристые глаза горели, словно у хищника в тени деревьев.