Истинная для дракона. Противостояние
Шрифт:
Сунув мою руку по локоть карпам на съеденье, Джинн устроил меня удобнее и сурово взглянул в глаза.
— Что за выходки?!
— Железную посуду бы мне, — искривила губы в ухмылке. — На поводке поведешь?
— Майрин, — прорычал он сквозь стиснутые зубы, — я никогда тебе ничего не запрещал, но всему есть предел…
— Ты запретил мне свободу! Все, что ты даешь, можешь отнять в любую секунду, просто щелкнув пальцами!
— Не надоело? — презрительно скривился мужчина.
— Надоело. Доказывать тебе, что я — не домашнее животное.
Он
— Я могу показать тебе отличие домашнего животного от женщины, которую выбрали, — в его черных глазах вспыхнул огонь. — Хватит.
Я и сама понимала, что стоит сделать шаг, и Аршад сорвется. А додавливать его у меня никогда не хватало смелости. Так, держать в тонусе, прыгать на стену в поисках ее слабых точек — не более.
— Хорошо, — пожала плечами. — Как скажешь.
Он хмуро усадил меня обратно на кушетку и осмотрел руку. Ни следа не осталось. Примчавшийся Алан растерянно переминался в шаге от нас с аптечкой, но подходить без разрешения не стал. Джинн задумчиво огладил внутреннюю сторону предплечья и пронзительно глянул на меня:
— Ты обжигалась когда-нибудь?
Обжигалась. Я могла сунуть руку в костер без вреда. Но на вопрос Джинна пожала плечами:
— Кажется…
— Кажется? — сузил он глаза и обернулся к Алану: — Свободен. А ты, — повернулся ко мне, — будь паинькой сегодня. Я обещаю рассмотреть твое желание.
Я сглотнула:
— Рассмотреть?
— Я подумаю… как выполнить твое желание, — он присел рядом, заглядывая в глаза, и усмехнулся: — Я ведь Джинн.
Мне стоило всех усилий, чтобы не дрогнуть от его обещания. Так хотелось верить, только не ему. Аршад смотрел мне в глаза, а по ощущениям прикидывал, как будет надежнее прицепить ко мне поводок — на руку, ногу или шею…
— А у тебя есть лампа? — прищурилась я, надеясь, что глупость отвлечет его от бури эмоций, набирающей силу в душе.
— Есть, — усмехнулся вопросу.
— Покажешь?
— Нет.
— Почему?
— Она спрятана.
— Я бы нашла…
— И что бы ты сделала? — повернул он голову набок, усмехаясь. — Джинн исполняет три желания.
— Форель в твоем бассейне, домик в Новой Зеландии, — на этом его брови поползли вверх, — и ты — обычный мужчина.
Он рассмеялся:
— Хороший бы вышел отпуск.
— Может, мне открыть турагентство для джиннов?
— Подумаем, когда уйду на пенсию, — и он поцеловал меня в лоб.
Чувство опасности никогда еще не пугало настолько. Все внутри рвалось отсюда подальше, будто где-то далеко нарисовалась конечная точка моего пути, и мне срочно нужно было туда. Только разобраться в себе мне не дали. Аршад сдал меня в руки помощниц, и я, стиснув зубы, поплелась за ними.
— Зул… Вальдемарович…
Аэропорт Цюриха напоминал разворошенный термитник, только я разом перестал кого-то видеть и слышать, кроме нее.
— Давай без формальностей, — шагнул к Алисе, и та повисла у меня на шее. Совсем
Приятно было осознавать, что не ошибся. Поставил на карту все, и теперь она свободна и счастлива.
— Зул, — послышался всхлип над ухом. За последние сутки меня оплакали с ног до головы, и эта туда же.
— Поздравляю тебя с прибавлением. Очень рад, что все так вышло.
Чувствовать себя слабым и уязвимым было непривычно. Но никогда бы не подумал, что так приятно.
— Где вас… — проскулила тоненько. — Что с вами сделали?
Она смотрела на меня с такой надеждой, что он никуда больше не денется, что отказать было невозможно:
— Расскажу.
Алиса приехала за мной сама, чтобы никто не мешал поговорить. Мы вышли из здания аэропорта, и я с наслаждением вдохнул полной грудью.
— Сколько Никите?
— Год скоро, — улыбнулась она, выкручивая руль.
— Алекс как?
— Счастлив. Когда дома. Несчастен, когда его дергают в Совет. А они что-то зачастили.
— Потому, что баланс перекосило, Алиса.
Она бросила на меня короткий взгляд, нехотя возвращая внимание к дороге. Швейцарию заметало, а перед моим взглядом стояла выжженная солнцем пустыня…
— Зул, — голос Алисы вывел из ступора, — ты обещал рассказать.
— Я — дракон. — В следующий миг мне пришлось перехватить руль, чтобы мы не въехали в сугроб. — Тормози, Карельская!
— Гербер, — слабо возразила Алиса, все еще не видя дороги, но педаль тормоза нашла. — ДРАКОН?!
— Иногда ты — все еще Карельская, — закатил я глаза. — Пусти за руль.
После рокировки стало спокойнее.
— Куда здесь?
— По главной.
— Вражду между ведами и оборотнями подогревают сейчас искусственно, — продолжил я, нажимая педаль. — Я созванивался с Кирой, обстановка, мягко говоря, хреновая…
— Кто?
— Джинны, Алиса…
Стоило начинать прокручивать в мыслях весь круговорот проблем, и волна угрызения совести накатывала с новой силой. Мне нужно быть сейчас не здесь, а в Канаде, с Кирой! Собрать все сводки, оценить масштабы потерь… Но «Тот, кого нельзя поминать», дал понять ясно — если я не сделаю самое важное для себя — не помогу никому. Еще не начал, а уже устал!
— Помнишь, я говорил тебе про яйцо?
— Я голову сломала за эти десять лет! — вырвалось у Алисы. — Если бы только знала…
—.. Ничего бы не изменилось, — возразил серьезно. Не хватало еще, чтобы она себя винила! — У меня украли истинную… Вернее, я позволил.
Как же тяжело было признаться.
— У вас есть истинная? — поползли ее брови вверх. Последней фразе она не придала значения.
— Есть, — голос охрип. Чем больше я думал о Ней, тем сложнее было думать в принципе. Как выдержать последствия собственной ошибки — представлял слабо. Только выхода не было. Моя душа — та же выжженная пустыня, что стала для Нее домом. — И мне нужно ее вернуть.