Истинная для суженого
Шрифт:
— Почему портал открылся в это место?
— Это правильный вопрос, Дара. Но у меня нет на него ответа. О чем ты думала в момент взрыва?
Я погрузилась в приятные воспоминания:
— Безграничное чувство свободы, Тарен. Я наслаждалась им и подумала, как мне не повезло родиться в ограниченном мире. Я же— Свахили. Мне даже дышать там было легче.
Мой мужчина улыбнулся и поцеловал еще раз:
— Я заберу тебя отсюда.
***
Утро без кофе –вычеркнутый из жизни день. Запах свежемолотых зерен чувствовался уже на лестнице. Приоткрыв дверь
Я посмотрела на маму с осуждением. Неужели она провела ночь с Соресом?
Ее ресницы задрожали, и мама не смогла удержать слезы. Она опрометью пронеслась мимо и выбежала из кухни.
Сорес мягко обратился ко мне:
— Дара, твоей маме сейчас очень плохо. Визит в наш мир оставил глубокие раны в ее душе. Для нее родной мир изменился, она больше не может чувствовать его, как прежде.
Я недовольно поморщилась:
— И, конечно же, она утешилась в Ваших объятиях.
— Ей нужна твоя поддержка, — умоляюще посмотрел на меня наставник.
Тарен кивнул, выражая молчаливое согласие с учителем.
Я резко развернулась и отправилась искать маму, пытаясь справиться с возмущением.
В зале я пронеслась мимо Миры, она успела ухватить меня за руку и потянула, разворачивая к себе. Я вынырнула из тяжелых размышлений и освободилась из ее захвата:
— Привет, — машинально бросила и хотела двигаться дальше.
Мира заискивающе протянула:
— Дара, я не виновата.
Я не выдержала напряжения и спустила пар:
— В том, что спала с Борисом? Или в том, что забыла рассказать об этом мне?
Мира, встретив с моей стороны такой напор, растерялась и прошептала:
— Прости…
Слышать ее извинения было неожиданно. Она, в принципе, никогда не извинялась.
— После тебя, у меня с ним больше ничего не было, — оправдания тоже были ей не свойственны, и совсем тихо закончила: — Хотя он был настойчив.
Неприятные откровения подруги только вызвали облегчение. Какое счастье, что я не вышла замуж за Бориса. Мои мысли переключились на Тарена:
— А Тарен? Он сказал между вами ничего нет.
Мира грустно подтвердила:
— Было, но больше ничего нет, хотя я хотела. Он четко поставил границы.
— А ты на меня не злишься? –осторожно спросила я.
— Злюсь, — честно призналась подруга, и улыбка скользнула по ее лицу, — но дружба дороже, — она протянула руку: — Мир?
Я была счастлива.
— Мир, — выдохнула в ответ и потянулась обнять ее.
Мне стало легче после объяснений с подругой, и когда я нашла маму в оранжерее, я совсем успокоилась. Зато мама, напротив, горько давилась рыданиями, свернувшись в комочек на низком кресле.
Я налила воды из кулера, присела на пол перед ней и протянула стакан. Она жадно выпила, пытаясь прекратить истерику. Я пересела на подлокотник, обняла маму и начала гладить, успокаивая.
— Я
— Ничего страшного, просто ты изменилась.
— И Свахили ушли с этих территорий. Может и к лучшему, мне было бы стыдно показаться им в таком виде.
— Мамочка, ты у меня самая лучшая! –искренне сказала я, — Мне все— равно, что о тебе подумают какие-то там Свахили!
Мама отстранилась, потерла виски. Я навела нам растворимый кофе.
Какое-то время мы молча пили горячий напиток, мама приходила в себя, и я решилась:
— Зато я смогу там жить, — в упор посмотрела ей в глаза, — Я пойду с Тареном.
Мама картинно повернула голову в сторону и тяжело вздохнула:
— Ты только пару дней назад собиралась замуж, — пауза, — за другого, — она вернула мне взгляд.
Я упрямо поджала губы:
— Я люблю Тарена.
Мама решила привести другой аргумент:
— А об отце ты подумала? Думаешь, ему будет легко расстаться с тобой навсегда?
Ей удалось смутить меня, но я продолжила гнуть свое:
— Сегодня у бабушки поговорю с ним. Кстати, думаю, он больше расстроится из-за твоих похождений, — я попыталась перевести разговор.
— Не стоит ему говорить, — мама покачала головой, — Я люблю твоего папу, по— своему. Я не умею по— другому.
Увидев, что на меня это больше не действует она перешла в наступление:
— А ты, Дара? Сначала Борис, теперь Тарен. Я уже не говорю о парне, который у тебя был во время Бориса, — вырвалось у мамы.
Я в неверии смотрела на нее широко открытыми глазами и ругала себя за порыв прийти пожалеть ее.
— Ты хочешь знать правду? –продолжила она.
Мама подошла и положила руки мне на виски. Я моргнула, и мои недавние ощущения де— жа— вю превратились в реальные воспоминания: рыдающая Мира, воплощение нашего ночного монстра на пороге комнаты, звук захлопнувшейся двери за его спиной и тлеющая бездна глаз. Я снова почувствовала его тяжелое дыхание на моей шее, его губы и острую волну желания, пронзившую тогда меня. Я четко вспомнила его руку и быструю разрядку. Смущение и стыд, накатившие сразу после неожиданной сцены в прошлом, с новой силой настигли меня в настоящем.
Мама добилась своего. Теперь только одна мысль металась у меня в голове: Тарен, что же ты сделал?
Я резко поднялась, развернулась и пошла на выход, не оглядываясь, не обращая внимания на мамины окрики. Я незаметно проскользнула в залу. В комнате собралось много людей. В соседнем кресле беременная Милинда сделала глоток чая и подмигнула мне.
— А что вы с Никасом здесь делаете? –растерялась я.
— Мы пришли поработать в интернете, — она мягко улыбнулась и поерзала, ища удобное положение, — Меня интересуют ваше искусство и музыка, Никаса больше привлекает политика и история. Будем записывать информацию и сохранять в нашем информационном пространстве. Мира заказала партию ноутбуков, позже придут наши люди, тоже будут отбирать информацию.