Истинная пара: а вампиры здесь тихие?

Колесникова Валентина Савельевна

Я усиливала поток вновь и вновь, проживала свою жизнь в ускоренном режиме перемотки назад, видела еще живых друзей, наблюдала за их улыбками, ощущала, как растворяюсь все больше и больше.

Тело будто бы исчезло, осталось лишь сознание и чужое присутствие…

Магия Дерека — именно его сила позволила мне осуществить нечто подобное… Но…

Но поток не отпускал. Время не позволит нарушить свой ход таким образом. Меня выбрасывало из потока снова и снова, но я постоянно цеплялась за него в самый последний момент. Кадры хаотично сменяли друг друга, я стала ощущать боль — дикую,

яркую, неимоверно огромную. Такую, словно с тебя живьем снимают кожу со всего тела, вгоняют раскаленные иглы прямо под ногти. Но…

ЕЩЕ ДАЛЬШЕ! НАЗАД!

Смерть друзей — их разрушенные мечты и надежды. Мирная жизнь Леонида, сильная борьба Воэра, законы магии и самого мироздания…

Еще… Мне нужно еще. Я знаю, когда необходимо остановиться.

Создалось ощущение, что само время гонится за мной, оно не успевало, не могло найти причину изменений и уже в тот самый момент, когда я нашла нужную точку, просто вытолкнуло меня из потока… Словно раковую клетку из своего организма…

Глава 20

Некоторые решения полностью меняют нашу жизнь. Одно простое “да” способно привести к неминуемой гибели, перевернуть жизнь вверх дном, истерзать душу и тело, но хуже всего — заставить влюбиться. Влюбиться в того, кто жаждет твоей смерти…

— Пожалуйста, я прошу тебя о помощи! — голос в трубке дрожал, выдавая волнение. Она все еще была жива.

— О какой помощи? — сильное головокружение, сил нет совсем — лишь дикая жажда сна и покоя. Бессонница… Та самая чертова бессонница…

— С тобой все хорошо? — слышать в трубке голос Василины было так… так волнительно, но в тоже время… странно.

Я словно вытолкнула сама себя из тела, выгнала ту Марианну, которая только что разговаривала с подругой… И я уже знала, что надо делать.

Некоторые решения способны изменить не только жизнь, но и сам мир. Все взаимосвязано — мы взаимосвязаны друг с другом. Цепочка событий, простой призыв о помощи — все это было началом конца.

— Я улетаю, Василин, у меня уже куплены билеты. Сегодня вечером лечу на две недели на море, прости, но я не могу уже отменить поездку, мне не вернут деньги за путевку и за билет тоже…

— Как жаль, — она тяжело вздохнула, и я осознала — чует обман, — придется мне найти кого-то другого… Прости, что так внезапно позвонила, но… у тебя точно все хорошо?

— Конечно. — я хмыкнула, еле сдерживая слезы, — я рада, что ты мне позвонила. Мы уже так давно не общались, может посидим где-нибудь в кафе, когда я вернусь? Кстати, ты так и не рассказала, что за помощь тебе нужна. Может я смогу найти кого-то подходящего?

— Да нет, это судьба — нужно сделать не легкий для себя выбор, — она заволновалась, но видимо тот факт, что я предложила встретиться, ее немного успокоил, — конечно, я с радостью с тобой встречусь! Мы действительно так долго не виделись! Позвони, как вернешься, хорошо?

— Без проблем!

Стоило ей повесить трубку, как я тут же упала на кровать.

Бессилие… Дикая боль в головке и… Отсутствие магии.

Я все еще не приняла дар Розенкранц, я свободна от этой силы, но… Я не связана и с Леонидом.

Разве

теперь мы можем с ним встретиться? Разве сейчас я готова вновь забрать его в свой омут бесконечной борьбы и погони?

Нет. Это не правильно. Нужно все как следует обдумать.

Я понимала, что мое тело страдает из-за дара и что это состояние проявляется бессонницей. Так же осознавала, что именно голос Вернера позволял мне отсрочить принятие магии — он успокаивал меня, отгоняя силу чуть в сторону. Что будет, если не слышать Леонида? Магия проснется раньше?

Я прекрасно помнила тот день… Я помнила то кладбище… Я помнила вход в него…

И понимала, что делать дальше.

Плевать на бессонницу, внутри что-то зарождалось. Нечто древнее и мощное, но я понимала, что у меня есть немного времени все обдумать.

На этот раз история приняла иной оборот, но помимо бессонницы меня мучили и другие изменения. Тело было опустошено после магии, я чувствовала этот отголосок отчетливо и понимала, когда-нибудь время вернет свое.

В тот самый день, когда я должна была ехать на лекцию, я направилась в сторону кладбища. Ни валькирии, ни ведьмы — никто не знает, что я там буду. Василина — мой наблюдатель. Она либо на лекции, либо на конференции. Интересно, как сложится ее судьба на этот раз? Встретит ли она Михаила или познакомится с вампиром? Что должно произойти теперь?

Я старалась всем своим видом показать, что дар во мне не просыпается, хоть это и давалось с большим трудом — наушники есть, за спиной небольшой рюкзак. Главное не встретить Василину — она могла пойти и по третьему пути, о котором я ничего не знала.

Когда я была той Марианной, то не понимала того, что со мной происходило. Сейчас же все иначе — чувства трактуются теперь по-другому. Сила зарождалась постепенно и требовала насыщения. Меня вело к источнику магии, к тому центру, который полностью насытит тело и душу.

На этот раз я не теряла сознания, потому что этого не требовалось. Голос Вернера больше не убаюкивал мое уставшее измученное тело, не оттягивал неизбежное. Я шла вперед, прекрасно помня дорогу, видела, как заискрилась магия, пропуская меня на кладбище ведьм, ощущала, как закрылся проход за моей спиной, стоило мне войти на их земли.

Кладбище…

Старые покосившиеся кресты на заброшенных могилах. Большинство из них были пусты и не обладали энергией, почему-то я могла это ощущать в своем нынешнем состоянии.

Тропа не изменилась — все такая же извилистая и неприметная, ледяная и покрытая опавшими листьями, хрустящими под ногами.

Холод. Он проникал под одежду, поражал собой каждый волосок на теле, словно хотел заморозить насмерть.

Только вперед… Неизбежное принятие дара… Я понимала, что бежать от силы нет смысла, понимала, что рождена ведьмой и дар Розенкранц — мое проклятье и втягивать в это кого-либо я не хотела.

Каждый шаг давался с трудом — банально хотелось спать. Сознание ускользало, наступали моменты, когда я думала, что заснула прямо на ходу, но всякий раз состояние полудремы прерывалось криком огромных воронов, сидящих на заброшенных крестах, засыпанных опавшими листьями и измученных потоком времени.