Истинное сокровище предводителей орков
Шрифт:
— Муж мой, — шепчу я ему, улыбаясь.
Алирх замирает, буквально каменеет. Резко поднимается, подхватывая меня и укладывает меня на спину.
Раскрывает мои бёдра широко. Накрывает меня своим огромным телом, упираясь членом в мои нижние губы. Он надо мной — нависает, удерживает себя на локтях. Мне приходится запрокинуть голову, чтобы смотреть в его глаза.
Его новое движение — вглубь меня — сильное. На грани грубости, но идеально на грани. Очень приятно, восхитительно желанно. Ещё. Мне нужно ещё!
Алирх берёт
Мне бы посмотреть на Лисаха ещё, и на Олса… Но я неотрывно смотрю в глаза Алиха. Подчиняясь его властному взгляду. Ведь он хочет видеть мои глаза.
Да я ни за что бы сейчас не отвела от него взгляд!
Сейчас я — его. Полностью. Вся. До дна. Сейчас — только он для меня важен. Вокруг нас будто невидимая стена.
Алирх погружает меня в нарастающее наслаждение медленно и неотвратимо. Камнепадом с отвесной скалы, от которого не уклониться и не убежать. Во власти его ритмичных размеренных идеальных проникновений. Под тяжестью его ласкающего взгляда.
— Сейчас, Ева, — улыбается Алирх.
Не знаю, как он узнал, но да, я сейчас… Да, я сейчас!..
Вцепляюсь в его мощные руки, выгибаюсь под ним всем телом, кричу громко, протяжно, сотрясаясь беспощадным, ослепительным наслаждением.
Он останавливается глубоко внутри меня, а я сжимаю его сильной пульсацией внизу, отчётливо чувствуя, какой он твёрдый и огромный в моей глубине.
Алирх снова двигается вглубь, медленными проникновениями продлевая моё наслаждение.
— Всю тебя возьму. Наш первый сын будет мой! — сверкнув глазами, говорит Алирх.
Несколько глубоких толчков. С глухим рычанием он содрогается всем телом, удерживая себя навесу надо мной на вытянутых руках.
Внутри меня горячо-горячо становится. Мой взгляд затуманен, но я всё равно любуюсь Алирхом. Его наслаждением.
— Твой сын, конечно, первый, — говорит рядом Олс. — Мой будет второй.
Звук барабанов стихает. Переполненная наслаждением, я улыбаюсь Алирху, затем Олсу и поворачиваю голову — смотрю на Лисаха.
Поймав мой взгляд, Лисах встаёт во весь свой внушительный рост. Красивый до невозможности, обнажённый, рельефный, высокий. С хищной грацией смертоносного хищника уверенно подходит к нам.
— Я был первый с Евой, — говорит Лисах, приближаясь. — Я согласен, что мой сын третий. По счёту. Но для меня все сыновья моих братьев, все сыновья нашей жены, будут мои. Не собираюсь различать и разделять!
— И мы не будем различать и разделять, — усмехается Олс, протягивая руку и касаясь моей щеки неторопливой лаской.
— Не будем, — улыбается Алирх, любуясь мной.
— Я хочу больше трёх, — широко улыбаясь, заявляю я.
Мужья смеются. Алирх освобождает меня от своей тяжести, и меня перехватывает Лисах. Заключает в сильные бережные объятия. Любуюсь
Моё тело такое расслабленное и томное, и при этом я чувствую, как оно неумолимо наливается силой, лёгкостью. В голове светло, хочется улыбаться и петь, даже бегать и прыгать! И это ощущение нарастает, гармонично наполняет меня.
Кажется, наша ночь только-только началась, настолько я полна сил и нового желания.
Хорошо, что у меня сразу три мужа! Хотя, такие неутомимые воины и по одному бы огого, вспомнить только нашу ночь с Лисахом и Олсом. Но я-то хочу их всех!
И чем больше сейчас отдыхаю в руках Лисаха, тем сильнее снова их хочу!
— Я усвоил урок, моя Ева, — улыбается мне Лисах, — я сам не буду торопиться. И тебе не позволю. Хотя, твоя магия теперь сплелась с нашей силой. Вижу, ты чувствуешь уже её. Ты можешь принимать нас троих как угодно много и часто. Дети у орков крупные, но твоё тело меняется. Дети твоему хрупкому телу теперь точно не навредят.
Я озадаченно смотрю на него, и он показывает мне мою руку. Я ошеломлённо ахаю: три цветка на трёх пальцах теперь яркие, большие, пустили длинные стебли с широкими листьями на тыльную сторону руки, обвили браслетом запястье!
Нереально красиво… И, по-моему, даже чуть светится. Красота какая…
Лисах насмешливо улыбается, подмигивает мне и показывает свою руку. С его цветком на безымянном пальце произошло тоже самое. Красивый стебель, обвивающий запястье. И у Алирха и Олса тоже самое.
— Что это значит, Лисах? — тихо спрашиваю я.
— Это значит, что дары приняты, — отвечает Лисах.
При этом он проводит по моей шее и плечу длинным медленным движением — точно, как это делал Алирх, пробуждая у меня новый виток желания.
— Посмотри на траву, Ева, — говорит Алирх, в его голосе явно слышится удовлетворённое довольство и торжество.
Я смотрю и ахаю: сухая степная трава теперь высокая и… зелёная! Насыщенная, сочная трава как на заливных лугах!
— Это как? — спрашиваю я тихо.
— Твоя магия, твой дар, — отвечает Олс. — Наш союз пробудил силу земли. Теперь все степи будут такие, потому что в земле поднялась и осталась вода. Теперь траву не выжжет степное солнце. Будут и другие чудеса. Благодаря тебе.
— Благодаря вам, — после долгой паузы, добавляю я.
Наша ночь продолжалась.
Мужья расположились рядом. Лисах держал меня в бережных объятиях. Олс ласкал умелыми ласковыми движениями мои ноги, а Алирх любовался рисунком на моей руке, поглаживая его пальцами.
Я прислушалась к своей магии. Теперь я снова чувствовала её. Она стала чем-то большим. Намного сильнее. Намного ярче. Иная… В ней теперь стало больше степных ветров и простора.
И я стала иной. Всё той же Евой. Но теперь смелой, обновлённой, и очень и очень счастливой.