Истинное сокровище предводителей орков
Шрифт:
Лисах оторвался от моих губ, осыпал быстрыми поцелуями щёки, впился жгучим поцелуем в шею.
— То, что ты чувствуешь, Ева… — жарко прошептал он, проникая под подол моего платья, осыпая дразнящими поцелую мою шею. — Это притяжение. Не противься. Ты предназначена мне. И братьям. То, что ты чувствуешь. Это всё правильно. Так и должно быть. Я не причиню вреда, моя маленькая. Я сделаю всё хорошо. Тебе будет хорошо.
Не знаю, как ещё он собирается делать мне хорошо.
Мне уже хорошо.
Из
Ему я предназначена. С ним должна слиться. Немедленно. Медлить — преступление.
— Ты мне что-то подсыпал в сладости? — спрашиваю я, в последней попытке объяснить себе происходящее, подставляясь его губам и рукам. — Или в питьё?
Лисах отрывается, смотрит на меня мрачным взглядом, пугая меня и… заставляя гореть от желания его прикосновений.
— Мне не нужны порошки, чтобы пробудить желание в женщине, — опасно усмехаясь, говорит он. — Да ещё и в своей Истинной.
С этими словами он набрасывается на мои губы властным поцелуем. Гладит бёдра, сминает грудь, трогает живот… восхитительно приятно… невозможно как хорошо.
Мои заполошные мысли о том, что я его не знаю, о том, что это всё неправильно, окончательно сметаются ураганным потоком желания, сплетения моей магии и его внутренней силы.
Мною овладевает нечто древнее, лежащее в основе мироздания. То, чему невозможно противиться. Ведь он — этот молодой могущественный вождь — тот самый, кому я уже принадлежу.
Глава 6. Его
Вся его. Должна быть его. Слиться. Соединиться. Стать единым целым.
Оказывается, я уже полностью обнажена. И он, мой Лисах, обнажён.
Подмял меня под себя. Раздвинул мои трепещущие бёдра широко, упираясь твёрдым крупным членом в моё мокрое лоно.
— Примешь меня, Ева? — пристально глядя в мои глаза, спрашивает он.
А я вдруг понимаю, что он весь, могучий, напряжённый, со вздувшимися венами на висках, с бугрящимися мускулами, ждёт моего слова.
И, если откажусь, он остановится. Вижу по его красивому искажённому страстью и ожиданием лицу. По сильному уверенному взгляду.
Разрешает мне — отказаться. Примет отказ. Подождёт. Не навредит.
Но я уже знаю, чувствую, отказаться от него — значит умереть. Я просто сгорю без него. Без того, чтобы стать — его.
Ни за что. Это сильнее меня.
Я решаюсь.
— Да, — выдыхаю я.
Его проникновение в мою глубину резкое, сильное. Он такой большой, что, кажется, разорвёт меня…
Мой стон слишком громкий. Боль вспыхивает, я хватаюсь за его плечи.
— Больно, — выдыхаю я, смаргивая слёзы.
— Сейчас пройдёт, маленькая моя, — уверенно говорит он, целуя меня в губы и слизывая мокрую дорожку от слезы
С этими словами он двигается снова — новая вспышка боли слабее, но я всё равно морщусь. И… он двигается ещё. И снова. И новый толчок.
Более глубокое проникновение. Медленное. Как он и обещал.
Боль уходит. Остаётся что-то нарастающее, сильное. То, что сильнее меня.
Я вдруг понимаю — что вот так — правильно. Именно так, под ним, с ним, большим, пронзающим меня, растягивающим меня внизу.
С его властными губами на моей коже. В его сильных и бережных руках.
— Всё ещё больно, моя Ева? — его шёпот на моих губах.
— Уже нет… — отвечаю я.
— Вот видишь, — его улыбка и новый поцелуй, и новое проникновение, более глубокое и сильное. — Уже не больно. Дальше, истинная моя, только наслаждение.
Обнимаю его за шею. Зарываюсь пальцами в его густые волосы.
Ловлю его ритм. Это так естественно. Так легко.
Мой! Хочу!
— Ещё… — шепчу я, словно в бреду.
Хотя, я уже в бреду. Я горю. Я сгораю в его страсти дотла.
Его губы на шее. На губах. На виске.
Его шёпот о том, какая я нежная и мягкая. Какая я красивая. Чувственная. Горячая.
Как ему хорошо внутри меня. Как я обхватываю его внутри. Как он хочет меня всю.
— Маленькая моя, наслаждение моё, истинная моя. Удовольствие твоё увидеть хочу. Тебе же хорошо со мной, вижу, чувствую. Сокровище моё. А если я сделаю вот так?..
Он подхватывает меня своими огромными руками. Садится на колени, поднимая меня, усаживая меня на себя.
Его ладонь на спине, вторая под ягодицами. Вверх и вниз, ещё и ещё, управляет мной, подбрасывает меня так, что я чувствую внутри всю его длину.
Обхватываю его мощные бугристые плечи. Смотрю в его восхищённо-внимательные глаза.
Смотрит на меня пристально. Красивый. Мощный. Горячий. Большой. Жаркий.
— Удовольствие твоё увидеть хочу, — он требует от меня того, чего я не понимаю, — ладно, моя маленькая. А если вот так?
Останавливается. Оставаясь внутри, неподвижно, усаживает меня на свои бёдра. Его ладонь вдруг проникает между нами, ниже, на мой живот, и ещё ниже — большим пальцем — между нижних губ.
Подушечка его большого пальца — на мучительно чувствительной точке, прямо над тем, где он наполняет в меня.
Гладит, ласкает, сжимает, надавливает.
— Покажи мне свой истинный свет, маленькая моя, — горячо шепчет он. — Покажи!
Не понимаю, что происходит с моим телом. Оно вдруг выгибается дугой. Сотрясается крупной дрожью. Мой Лисах держит меня крепко-крепко.