Истинный дракон, страждущий некромант и прочие неприятности
Шрифт:
—Так зачем Вы меня позвали, Ибрис? — спросил он, резко отвернувшись от меня, обратившись к сыну Истинного Дракона. — И почему Вы похитили Агнию? Кажется, мы с вами договаривались не вмешивать её в это.
— Кажется, ты обещался похитить мне Анну Фёдоровну, — ответил Ибрис. – Мне нужна кровь дракона, Димитрий. Ты подвел меня тогда, сейчас же не вставай у меня на дороге! — в глазах у Ибриса засветилась откровенная издевка. Димитрий поджал губы. — Вспомни, мой дорогой друг, чем ты мне обязан. Это ведь я подобрал тебя в том богом забытом селе, помог вступить в цех некромантов, а после и убрать тогдашнего Великого Мейстера. Взамен же ты обещал служить мне верой и правдой. Клялся на своем
— Я ведь говорил, почему не смог похитить её… — возразил Димитрий.
— О да, ты напустил на село толпу мертвецов, когда понял, что Анна Фёдоровна — это бабушка твоей «уважаемой» Агнии, — хмыкнул Ибрис. — Ты не мог предать меня, но вместе с тем не мог и ослушаться зова сердца. Потому страдай сейчас, смотри, как я пущу кровь твоей любимой и знай, что ты ничего не сможешь сделать.
Гнев и ярость — вот и всё, что осталось мне после окончания этой фразы. Нет, Димиртий не предавал ни меня, ни человечество. С магической точки зрения. Он был связан клятвой имени. Если бы он предал Ибриса — он бы потерял имя. Умер без права реинкарнации. Стерлась бы даже память о нем.
Он всё ещё не любил людей и помнил обо мне. Пытался разорваться, спасти от смерти мою бабушку и не пойти против господина. Тогда кто же он: предатель или же жертва обстоятельств?
Димитрий покорно склонил голову, заставив меня замереть. Густая копна растрепанных волос скрыла его лицо, так что мне оставалось только гадать, о чём же он сейчас думает.
— Господин, до полуночи осталось пятнадцать минут! — сообщила Линда, выйдя из тени.
Не успел Ибрис что-то ответить, как стены пещеры сотряс грохот. Откуда-то сзади, из тоннеля, послышалось злое и грозное рычание. В ту же секунду в галерею ворвался, сверкая нефритовой чешуей, громадный восточный дракон. Хотя по моим меркам он больше напоминал змею на четырех тоненьких куриных лапках. Впрочем, даже эти лапки смогли оставить на стенах пещеры глубокие борозды. Морда же у дракона была больше похожа на львиную, так же украшенная пышной нефритовой гривой, из-за которой выглядывали тонкие ветвистые рожки. Крыльев дракон не имел. И для меня оставалось загадкой, как ему удавалось удержаться в воздухе.
Взмыв к потолку, Рю Озему стремительно ринулся вниз, распахнув клыкастую пасть.
— Я займусь им, господин! — прокричала Линда, лихо засвистев и махнув рукой некромантам. Мужчины беспрекословно послушались, приготовившись к нападению. Стоящие же поодаль демоны Зазеркалья мгновенно пришли на голос хозяйки, кинувшись тенями вверх, наперерез дракону. Озему не стал убегать от них.
Щёлкнули клыки. Послышался тихий писк раздираемой по полам твари. Озему приземлился на все четыре лапы, подмяв своими острыми когтями оставшихся демонов. Тени жалобно пищали, пытаясь вырваться. От драконьих когтей их тела раздирались на части, подобно старым тряпкам.
Демонолог побледнела, отступив. С ужасом она смотрела, как её созданий кромсает восточный дракон. Я не смогла сдержать победного крика. Впрочем, моё воодушевление быстро померкло, когда на морду дракона накинули ловчую сеть, сплетенную из потустороннего пламени. Рю заревел, отчаянно пытаясь выпутаться. Но чем больше он сопротивлялся, тем сильнее запутывался, сгорая заживо. В воздухе потянулся тонкий душок горелого мяса.
— Десять минут, — прошептал у моего уха Ибрис. Я обернулась, вглядываясь в очертания громоздкого ритуального кинжала, побуревшего от застаревших кровавых потоков, которые никто веками не смывал со стали клинка. — Это легендарный кинжал. В своё время он унес в могилу жизни сотни огненных драконов… Правда, это так символично?
Я отрицательно
— Приступим! — отсмеявшись, заявил он, взмахнув лезвием. В тот момент мне не оставалось ничего более толкового, кроме как завопить не своим голосом, зажмурившись:
— Да спасите же меня кто-нибудь!
Вот правду говорят люди: попросите — и будет дадено вам.
Обиженно звякнув, ритуальный кинжал полетел в сторону, выбитый из рук Ибриса. Сын дракона огляделся, встретившись взглядом с Димитрием.
Некромант успел разительно преобразиться за время появления Озему. Казалось, он ещё больше похудел за эти минуты, скинув с плеч свой плащ и оставшись в одних штанах. Тело у него оказалось костлявое, впалое, но необычайно длинное. Заклятье, стягивающие его волосы в косу, пропало, рассыпав черно-белые пряди по воздуху и спине мужчины. Свирепо полыхнули его глаза тем самым потусторонним ледяным пламенем, которое мне уже довелось увидеть однажды. Кривились тонкие губы, обнажая стремительно почерневшие зубы. Черты его лица, казалось, еще больше заострились, вспарываемые костями черепа. За спиной же его трепетали кости, составляющие у птиц или же летучих мышей каркас крыльев. Кости были желтоватые и с них свисали кусочки подгнившей плоти. И хотя мышцы у Димитрия отсутствовали напрочь, кости уверенно распахнулись на манер крыльев, разбросав по стенам отвалившиеся куски плоти. От этого зрелища меня чуть не вырвало. Ибрис же усмехнулся, прошептав мне на ухо:
— Чего нос воротишь, Агния? Это же высшая форма подчинения Смерти у некромантов! Знаешь ли ты, что наш общий друг пару лет провалялся в коме, чтобы победить в поединке с самой Смертью и отнять её силу?
Я недоуменно приподняла брови. Ибрис хохотнул и тут же крикнул:
— Димитрий! Неужели ты внезапно забыл про данную клятву имени? Не боишься лишиться души? А, вспомнил! У некромантов же нет души!
Димитрия перекосило от такого ответа. Именно это твердили ему всё детство. Именно это утверждение он так сильно пытался когда-то опровергнуть.
— Клятва недействительна, Ибрис! Да, я поклялся строить с тобой Новый Мир, в котором к некромантам будут относиться по-человечески, как к равным, — ответил он тихо, но отчетливо. — Но мне не нужен такой мир, если там не будет Агнии! Надеюсь, ты не забыл, каким было главное условие нашего контракта? Не причинять зла дорогим мне людям! Что ты только что и сделал!
Ибрис стремительно побелел. В руках некроманта образовался небольшой свиточек, где кровью было выведено его имя. Великий Мейстер усмехнулся, бумажка запылала фиолетовым пламенем, осыпаясь у ног мужчины пеплом. Клятва недействительна. Контракт разорван.
Я и не заметила, когда сталь вновь стала холодить моё горло. На этот раз это оказался коготь самого Ибриса, внезапно выросший на его правом указательном пальце. Что-то прошелестело в миллиметре от моего носа, и сын Истинного Дракона полетел вниз, лишь легонько чиркнув по моему горлу. Мне же оставалось только бессильно охнуть, повиснув на своих кандалах и внимательно глядя, с какой яростью набросился Димитрий на Ибриса. Снять с меня оковы пока никто не удосужился.
— Пять минут, — я скорее не услышала, а разобрала по губам, что хотел сказать Ибрис, и внутренне похолодела. Взмахнув рукой, он призвал себе в слуги чёрное пламя, обратив его в лезвие тонкого клинка и обрушившись, подобно тайфуну, прямо на спину Димитрия. Некромант ловко вывернулся, блокировав удар образовавшимися в руках клинками двух небольших серпов. Один был золотым, другой – серебряным. И если я правильно помнила, то золотой – клинок умерщвления, серебряный – воскрешения.