Истинный саваран
Шрифт:
Но ничего этого не было. Просто к одной массовой казни прибавилась еще одна. Количество трупов выросло вдвое, а в мире ничего не изменилось. Как не менялось все эти тысячи лет, пока человечество существует.
А вот Ангел откровенно наслаждался собственной мощью. Паренек в последнее время нравился мне все меньше и меньше. Такое ощущение, что с каждым пробуждением ему сносит крышу все больше и больше. На почве возрастающего личного могущества, он дошел уже до того, что начал играть с жертвами.
Во время
Я с таким уже встречался — в прошлой жизни. Правда, там никакими суперсилами не пахло, но чем, скажите, мерзавец с огнестрелом отличается от такого же с телекинезом? Сила, безнаказанность, удовольствие от процесса — страшный коктейль. Надо будет за ним приглядывать.
Хорошо, что остальные члены нашего небольшого отряда не вели себя таким образом. По крайней мере, на дела рук своих, смотрели они без удовольствия.
— Хоп, Сердцеедки… Контроль. — скомандовал я. А когда никто из них не двинулся с места, надавил голосом. — Бегом! Вы что, хотите, чтобы кто-то из выживших дотянулся до рации и вызвал сюда авиаудар?
Сверхи неохотно двинулись к месту бойни. Можно было бы и Брайна отправить, но есть в армии принцип — не давать бойцу ту работу, которая ему нравится. Солдат должен страдать и превозмогать, иначе грош ему цена. Да и смотреть, как Бледный Ангел пластает своими невидимыми лезвиями мертвые тела, не хотелось.
Я же остался рядом с Гвен. Положил руку на плечо. Почувствовал, как девушка вздрогнула. Настойчиво потянул и буквально против ее воли прижал к своей груди. Пару секунд она дергалась, пытаясь освободиться, но вскоре затихла.
— Никогда больше так не делай. — проговорил я ей в макушку. — Решила убить врага — просто убей. Не нужно никому объяснять, зачем ты это делаешь. Все равно никто не поймет.
— Я думала… — сдавленно прошептала Голубка. — что поступаю правильно. То, что они сделали в деревне… это было ужасно. Но мы…
— Верно. Мы поступили не лучше, чем они.
— Тогда, в чем вообще смысл?!
Ты ж моя девочка. Маленькая тепличная американская девочка. Да нет никакого смысла. Это война. Здесь правит целесообразность. Эффективность. Право сильного. И больше ничего.
— В том, что они мертвы, а мы живы. Это все, что тебе нужно знать. На войне нет хороших и плохих, света и тьмы. Есть мы, и есть они. Друзья и враги. Все остальное — это концепции мирного времени.
Глава 2
Зима в Баграме
Настойчивый зуммер телефона внутренней связи заставил ее болезненно поморщиться и открыть глаза. Сначала женщина решила, что ей даже заснуть не дали, но нет. Дали. Три часа.
— Старший группы
— Ты мне нужна, срочно!
Окелла. Нарушил собственное железное правило давать группе отдохнуть хотя бы шесть часов между вызовами.
— Состав стандартный? — женщина с безразличием отметила, как её эмоции бьются в толстый слой ледяного безразличия.
— Какая группа? Я же сказал: мне нужна ты! На КаПэ! И быстрее давай!
— Приказ не понят. — мысли со сна ворочались снулыми рыбами. — Прибыть на командный пункт? С целью?
— Проклятье… Твой Виктор объявился, так понятно?!
Трубка аппарата упала на пол, когда в кубрике уже никого не было. Только слой сразу же начавшего таять инея на полу.
Зима пронеслась по коридорам базы, сжимая перед собой воздух, чтобы снизить его сопротивления. Компрессионный перепад оставлял на стенах изморозь. На командный пункт она влетела буквально через минуту после звонка координатора.
— Где он?! Что с ним?!
— Не делай так больше, — негр встряхнулся, разбрасывая налипшие на пиджак снежинки. — Не знаю, как это вообще у тебя вышло. И знать не хочу.
В схожем с чернокожим кэкээсником положении оказались и офицеры, сидящие и стоящие за пультами. Голографический экран в центре нервно мигал, подавившись порцией непонятно откуда взявшегося снега. Шлюзовому входу, впрочем, было еще хуже: насильно распахнутые створки так надежно приморозило на направляющих, что электромоторы приводов только в пустую взвизгивали в попытках исправить ситуацию.
— Где Виктор?! — едва не вцепилась в воротник начальства сверх.
— В Афганистане, — темнокожий комитетчик предельно корректно отвел от себя руки собеседницы. — Двадцать минут назад сам вышел к аэродрому рядом с Баграмом. Успокоилась?
— Почти, — девушка, которой на самом деле уже было далеко за восемьдесят, глубоко вздохнула. Позволила привычной ледяной маске, прячущей истинные эмоции, вернуться на лицо. — Спасибо, Василий, что сразу сообщил мне.
О небольшой интрижке, что случилась между легендарным советским сверхом и никому не известным новичком, высшее руководство знало прекрасно. Не то ведомство, где можно хранить тайны. Да Зима и не стремилась к этому.
«Чай не девица, чтобы смущаться близости с мужчиной. — думала она про себя. — Подумаешь, переспали разок!»
Но сколько бы она себя не обманывала, Глебов ей в душу запал крепко. И Окелла, кажется, это понимал лучшее ее самой.
— Пожалуйста, — хмыкнул мужчина. Потом чуть наклонил голову и поинтересовался. — Люба, ты правда решила, что я тебя позвал только для того, чтобы поставить в известность о Глебове? Нет, правда?
— А что, отправишь за ним? Забирать его сюда, трогательно взяв за ручку? — легкое стервозное ехидство прорвалось сквозь ледяной покров.