Источник пустого мира
Шрифт:
Ну, почему меня не поймал Йехар, вот почему, почему?!
В этот момент Высшие Силы решили, что еще маленькое усложнение нашего положения придется определенно кстати. Край берега под Теодором начал медленно проседать.
— Ой-ёй, — отреагировал архивариус на такую новость.
На помощь мы начали звать одновременно. И громко. Со всем выражением, какое только предусматривалось в таких ситуациях.
— Помоги-и-и-ите!!
После первых двух отчаянных призывов я поняла, что зовем мы не так. Если кто-нибудь ступит на бережок рядом
— Эдмус! Эдмус, чтоб тебя!!
Но в небесах было тихо.
Интересно, что случится раньше — просядет берег или архивариус разожмет пальцы?
— Эдмус!
Где-то послышался шум крыльев, и в ту же секунду я увидела, что берег под Теодором начинает сползать угрожающими темпами. Он не настроен был выдерживать двоих.
— Хаос с прицепом!
— Ч-что?
— Умирать мне не хочется, вот что! — и тут же, глядя ему в глаза и стараясь не думать: — Отпусти руки!
У светлых магов нет Кодексов, как у алхимиков. Зато у нас есть жизненная установка: тонешь сам — не потопи другого.
Кто ж знал, что придется ее реализовывать буквально.
— Отпусти руки!
— Но вы утонете!
Я подумала, что как раз это мне и не грозит, захлебнуться я просто не успею. Потом — что архивариус с его замедленными реакциями едва ли поймет и едва ли выполнит.
Со зрением что-то случилось, воздух как будто начинает рябить, точки перед глазами…
Свист крыльев был уже близко, но Эдмусу было не успеть, я понимала, берег сползал все быстрее и быстрее.
Помоги мне! Хоть раз, один раз!
Мои запястья стали ледяными. Архивариус, который был к этому не готов, разжал пальцы, но в тот момент, когда я успела порадоваться, что падаю одна, позади Тео на бережку появилась голова какого-то бульзавра. Может, тезки Эдмуса, не знаю.
В страшное озеро мы рухнули вдвоем: сперва я, потом Тео. Время решило немного помедлить, пока мы падали: мелькнули совсем рядом руки Эдмуса, мне вспомнилось, что вот так же он промахнулся в первый наш призыв, когда я летела в пасть к Харибде. Потом сильнее зарябил воздух, и поверхность мертвой воды, куда мы падали, тоже подернулась рябью, и в ту секунду, когда я первой коснулась ее поверхности — был золотой блик перед глазами…
А потом рот и нос забила вода, и я начала захлебываться. А что мне было делать еще? Я была не в своей стихии, сейчас в меня через каждую пору кожи вливался смертельный яд, страшный настолько, что я не чувствовала ничего, кроме обычного холода, настолько, что успела еще бросить взгляд на Тео, который упал рядом, подняв тучу брызг, причем, сделал это со словами:
— Я не умею пла…!
Пальцы отреагировали сами. Не я: я-то помнила, что мы не в воде. Но они провели пасс «Серфинга» — и только когда волна потянула меня и Теодора к берегу, я поняла, что было не так с самого начала.
Во-первых, я еще жива. Во-вторых — я захлебываюсь водой. Обычной пресной водой.
Помощь
На прощание мне запомнилось еще обиженное бульканье с середины озера. Оно исходило от того бульзавра, который свалился туда вслед за нами.
Глава 23. Закономерная подготовка к худшему
Теперь я поняла, чего мне в этом походе не хватало больше всего. Определенно, Йехара с Глэрионом. Йехара — в моральном смысле, а его клинка — как источника тепла. Потому что грохнуться посреди срединной погоды в ледяную воду — б-р-р-р…
— Ну, а потом я лечу, гляжу, в воздухе точки какие-то летают, кто их знает, вроде как мошки справляют большую свадьбу, а потом как полыхнет! Я уж думал, может, Милия, но ее жезл светом вспыхивал, а не золотом, так, что ли?
Эдмус повторял эту историю в тридцатый раз. Никто не слушал: всех интересовала емкость в руках у Веслава.
Алхимик был уже в своем амплуа. Он несколько выскочил из роли, когда добежал до меня. Вот тогда его глаза, точнее, крик, который в них был, меня немного удивили. Но как только он понял, что я жива, отплевываюсь и ничем травиться не собираюсь — все вернулось на круги своя.
Своим плащом меня укутывал уже Йехар. Было все равно холодно и немного обидно.
Веслав уронил несколько капель индикатора в воду, которой он только что зачерпнул из озера. Индикатор в ответ принял непонятный серо-голубой тон.
— Вроде воды из Невы, — заметил Веслав, встряхивая пробирку. — Пить бы не советовал, а топиться — это на здоровье. Ну, и кто из вас щелкнул пальцами и сказал «фокус-покус»?
Я точно не говорила. Во время своего короткого полета я — теперь я точно это помнила — вообще не сказала ничего особенно членораздельного. И не подумала.
Взгляды Дружины мрачно скрестились на Тео, который сидел тут же и отплевывался не хуже меня. Архивариус поискал немного ответ и нерешительно предположил:
— Э-э… не я?
— Ну-ну, — ответил на это Веслав.
Тео поднял на уровень глаз ладонь, вокруг которой так и плясали золотистые искорки. Опустил. Поднял. Опустил.
Кажется, он ждал, что все происходящее окажется всего лишь дурным сном.
— Поскольку как ты колдовал, видели почти все аномалы и все без исключения бульзавры, такое заявление представляется нам… странным, — заявил Йехар.
Бой закончился почти одновременно с нашим падением. Часть аномалов еще гонялась за с-типами, остальные держались на порядочном удалении. Дистанцию с любопытными нам обеспечивала Виола, которая замерла тут же с хмурым видом. Она сосредоточенно потирала шрам на щеке.
— Но я действительно ничего не говорил! — вскинулся Тео. — Не колдовал, потому что я не умею. Не звал… как ее… стихию, потому что…
— Потому что у тебя ее нет, — подсказал Веслав.
— Именно поэтому, хотя… а вы как будто говорили с каким-то подтекстом?