Источник вечной жизни
Шрифт:
– Значит, ты новенькая? Я рада тебя видеть, несмотря на печальную причину, которая тебя сюда привела. Люда сказала мне, что у тебя больна мама?
Лиля кивнула, сглотнув комок в горле: несмотря на то что все происходящее казалось ей отлично поставленным представлением, не имеющим под собой ни малейшей научной основы, она почему-то испытала приступ паники под пристальным взглядом Надежды.
– Могу я увидеть бумаги?
Лиля испуганно таращилась на Усладу, и та, слегка изогнув уголки губ в подобии улыбки, пояснила:
– Документы, удостоверяющие диагноз матери?
Лиля раскрыла сумку и принялась судорожно в ней рыться в поисках. Подняв глаза, она заметила,
Дрожащей рукой девушка протянула документы Надежде. Та бегло просмотрела их, и, когда она подняла голову, оторвавшись от бумаг, ее глаза излучали лишь тепло и озабоченность.
– Мне очень жаль, – тихо сказала Услада, возвращая Лиле документы. – Ты уж извини – это необходимо. Видишь ли, в последнее время нас стали часто беспокоить пришлые люди – даже с телевидения приходили и пытались скрытой камерой записать то, что здесь происходит.
– К счастью, у нас хорошая охрана, – кивнула Людмила.
– А разве то, что здесь... разве это секрет? – спросила Лиля, вновь обретя голос.
– Да что ты – никаких секретов! – музыкально рассмеялась Надежда. – Просто эти люди мешают нам работать. Они все разнюхивают, выспрашивают и пытаются «вывести нас на чистую воду», понимаешь? Им не верится, что в «Святом источнике» действительно помогают больным и страждущим. Погоди-ка, – и, обернувшись, Надежда позвала: – Ульяна!
От толпы народа, сгрудившейся у чанов с украшениями, отделилась дородная фигура и быстрым шагом направилась к ним. Круглое, полное лицо Ульяны дышало здоровьем, хотя ей, на взгляд Лили, явно не мешало бы слегка похудеть, а то так и до инсульта недалеко!
– Какой у тебя был диагноз полгода назад, Уля? – мягко поинтересовалась Надежда.
– Колоректальный рак четвертой стадии, – жизнерадостно ответила женщина, бессознательно принимая ту же позу, что и у Услады – руки скрещены на животе. – Но теперь все, слава богу, в порядке!
– Слава богу! – хором повторили Людмила и Надежда.
Лиля не поверила ни единому слову. Конечно, медицине известны случаи необъяснимого излечения даже самых тяжелых пациентов, но Ульяна никак не походила на человека, который умирал еще шесть месяцев назад. Какое бы лекарство женщина ни принимала, за столь короткий срок она просто не смогла бы набрать такой вес – люди с ее заболеванием обычно теряют килограммы с космической скоростью, и даже в случае исцеления последующий набор веса идет медленно.
– Я обязательно постараюсь помочь тебе, милая, – прощебетала Надежда, по-матерински беря девушку за руку и похлопывая, словно успокаивая маленького ребенка. – Но для этого необходимы несколько вещей...
В этот момент мужчины, отправленные Усладой «за водой», вернулись. Они тащили полные ведра, каждый по два, сгибаясь под их тяжестью.
– Наконец-то! – хлопнула в ладоши Надежда. – Приступим, помолясь!
Лиля подумала было, что ее слова – всего лишь подобающая случаю присказка, но это оказалось не так. Мужчины молча вылили в обе емкости воду, пока женщины, перепархивая из одного угла зала в другой, почти синхронно вновь зажигали или заменяли те свечи перед иконами, которые полностью оплавились. Лиля недоуменно наблюдала за происходящим. Как только «работа» была окончена, Надежда опустилась на колени, положив
Внезапно, посреди всего этого коленопреклонения, Услада подняла голову.
– В этом зале присутствует тот, кто мешает Чуду свершиться! – произнесла она, не открывая глаз. Две женщины мгновенно вскочили на ноги и, подбежав к Лиле, схватили ее за руки и поволокли туда, где стояла на коленях Надежда. Девушка была так ошарашена, что даже не пыталась сопротивляться и позволила теткам в белых сарафанах опустить себя на колени.
– Повторяй за нами! – скомандовала одна из них, с рябым лицом и ярко-рыжими волосами.
Не видя ни малейшего смысла в произносимых словах, Лиля тем не менее зашевелила губами, краем глаза уловив улыбку удовлетворения на лице Услады. Теперь весь зал, наполненный дымом кадящих свечей, гудел в едином гипнотическом ритме. Лиля в жизни не видела столь глубокого единения сообщества людей, сливших свои голоса в странном, режущем ухо своей безграмотной текстовкой речитативе. Ей показалось, что все вместе они исполняют песню в стиле рэп, и вот-вот Надежда или кто-то из ее «прихожан» вскочит и начнет отплясывать.
– Этого просто быть не может! – воскликнула Агния, таращась на Карпухина. Они встретились в парке возле ее больницы во время обеденного перерыва, где она в ожидании майора примостилась на скамеечке, кормя флегматичных голубей и наглых воробьев остатками бутерброда. Он появился с опозданием в десять минут, и Агния уже успела поесть. И вот теперь Карпухин говорил ей, что Кай, судя по всему, был взяточником и вымогателем, как и утверждал Вакуленко!
– Как видите, может, – пожал плечами майор. – Факты не лгут: на банковском счете вашего подопечного обнаружено около двух миллионов рублей – он, оказывается, богатый человек!
– Я уверена, всему этому есть разумное объяснение! Кстати, а как вам удалось проверить его счет?
Агния готова была поклясться, что майор покраснел – несмотря на возраст и на то, что в жизни ему не раз приходилось врать.
– Ну, в получении ордера мне, конечно же, отказали... – начал он.
– Разумеется. Неужели Вика? Ну конечно, как я сразу не догадалась-то!
Вика выполняла в ОМР сразу несколько функций, включая секретарскую. Девушка-вундеркинд окончила биофак университета в двадцать лет, получив степень магистра, но больше всего в жизни ее интересовали компьютеры, а не биология, поэтому она, по настоянию Лицкявичуса, поступила в аспирантуру, продолжая работать в отделе. Андрей полагал, что все в нашей жизни настолько быстро меняется, что Вике, рано или поздно, может захотеться чего-то еще, а кандидатская степень еще никому не помешала – тем более что девушка обладала более чем просто хорошими мозгами – она была настоящим гением в том, что касалось «железа», и имела за спиной солидное хакерское прошлое. Интересно, Андрей в курсе того, что майор попросил Вику об одолжении, которое, мягко говоря, шло вразрез с правилами честного ведения расследования?