Исток

Снеж Юэда

Выйдя на первой станции, он около часа просидел на вокзале, пытаясь собрать мысли в кучу и решая, куда ему нужно идти: в полицию или в психушку. В конце концов, пошёл в полицию. Там Идзуми рассказал всё, что видел и слышал. Как он и предполагал, его посчитали за спятившего, но показания всё же сняли, в протокол занесли и отправили отдыхать. В лечебницу парень идти передумал, вместо этого он купил газету, нашёл объявления о сдаче квартир и позвонил по первому попавшемуся номеру.

Он расплачивался только наличными, никому не звонил, лишь в полицию – сообщить адрес. Он весь день просидел в четырёх стенах потому, что боялся, просто боялся. Но не знал, кого больше:

«галстучных», которые в течение получаса отыскали его в большом городе, или же блондина-убийцу, ведь тот даже человеком не был.

«Бред. Бре-ед! – кричало сознание, в тысячный раз прокручивая события прошлого вечера. – Снег, лёд из рук – да всё это могло мне примерещиться!»

И тут же понимал – нет, не примерещилось.

Он пытался отвлечься от этих мыслей, рисовал, а когда осознавал, что с листа на него смотрит лицо убийцы, в ярости рвал бумагу. В итоге решил напиться, но и здесь его ждала неудача. И вот теперь он – трезвый и мрачный – сидел на кухне, заваленной бумажным мусором, и не знал, что делать дальше. Как выпрыгнуть из этого дурацкого мистического боевика, в котором он оказался по воле случая, спасая мальчишку? Спас – молодец! А его теперь кто спасёт? Ведь найдут. Рано или поздно – найдут. Если бы он хоть понимал, что происходит, ну хоть что-нибудь. Так ведь нет. Ни черта он не понимал. И это непонимание убивало не хуже всякого убийцы.

Идзуми сдавил ладонями голову, пытаясь разогнать бесконечный хоровод мыслей, и мечтая забыться хотя бы на полчаса, и тут позвонили в дверь.

Парень замер и несколько секунд сидел не дыша, даже сердце, казалось, остановилось. А мысли соскочили на новую волну:

«Нашли. Кто? Дверь их не остановит, – лихорадочно думал он. – А если соседи? А что им надо? Сиди. Просто сиди и тупо жди».

В дверь позвонили ещё раз. Уже настойчивей.

Идзуми выпрямился, медленно выдохнул воздух. Встал. Оглядел комнату.

И взял в руки табуретку.

В дверь начали стучать.

«Не ломать – стучать», – отметил Идзу и, перехватив табуретку поудобнее, бесшумно подошёл к двери.

– Откройте! – услышал он приглушённый голос. – Это полиция! Центр Юридической Помощи! 4 Господин Сэйнэцу, вы дома?

Идзуми посмотрел в глазок. На лестничной площадке стояли двое в форме. Один – низкорослый крепыш с одутловатым лицом, второй – высокий и жилистый. Он-то и голосил под дверью.

4

В Японии децентрализованная система правоохранительных органов. И Центр Юридической Помощи оказывает активную помощь и поддержку жертвам преступлений.

– Удостоверения! – выждав ещё секунд десять, потребовал Идзуми.

Полицейские, раскрыв корочки, придвинули их ближе к глазку. И вроде, всё с ними было в порядке, но табуретку парень не отпускал.

– По какому делу? – продолжал допрос Идзу.

– Да по вашему, господин Сэйнэцу! По какому же ещё? Из Кодайра подтверждение пришло, – и почти жалобно: – Может, пустите в квартиру?

Поколебавшись ещё немного, Идзуми всё же открыл дверь.

– Здравствуйте, господин Сэйнэцу, – нестройным хором поздоровались полицейские, переступая порог.

– Младший лейтенант 5 Сакки Ёкушин, – представился крепыш.

– Лейтенант Оседжи

Аман, – представился второй и, оценив табуретку, добавил: – Да вы, гляжу, во всеоружии.

И пока Идзуми неловко ставил её на место, тот продолжал:

– Так вот, из Кодайра пришло подтверждение. Всё, как вы и говорили: четыре трупа с многочисленными странными колотыми ранениями. Оружия не нашли. А дождь все следы смыл.

5

В Японии полицейские чины и звания другие, но я для простоты понимания взяты наши.

«Разумеется, ранения странные. Он же их сосульками убил. И не найдут теперь оружие – растаяло оно. И не дождь всё смыл, а снег», – бурчал про себя Идзу.

– И хоть ваши показания были несколько… э-э… – Оседжи замялся.

– Оригинальными, – подсказал младший лейтенант.

– Да! Вы проходите главным свидетелем по делу, поэтому нас приставили вас защищать.

«"Показания оригинальные", "главный свидетель". Сказали бы уж как есть – отрядили пасти спятившего сынулю текстильного магната. Кстати, о магнате…»

– Отцу сообщили? – спросил Идзуми.

– Пока нет, – покачал головой лейтенант. – Мы как раз…

– И не нужно, – перебил его Идзу. – Пока лучше никому не знать, где я.

– Вы правы, – согласился Оседжи, а Сакки одобрительно кивнул. – Кстати, вы никаких подробностей ещё не вспомнили?

– Нет, – покачал головой Идзуми.

– Жаль. А убийцу детально описать сможете?

– Если вам нужен портрет, то на кухне их целая куча.

Полицейские не заставили себя уговаривать и прошли на кухню. Следом туда же зашёл и Идзу. Мельком взглянув на часы, он с удивлением отметил, что уже без пяти двенадцать ночи. Поздновато, однако, подтверждение пришло.

– Господин Сэйнэцу, – откашлялся Сакки, – у вас не найдётся чем-нибудь горло промочить? Воды или, может, чаю?

– От чая и я бы не отказался, – произнёс Оседжи, разглядывая рисунки Идзуми.

Парень незаметно вздохнул и пошёл заваривать чай. Наполнив ароматной зеленью три чашки, Идзуми взял свою и, предоставив два табурета полицейским, отошёл к стене.

Всё походило на какое-то дурное кино. Вот сейчас эти бравые ребята попьют чайку, разберутся с бумажками и повезут его в какое-нибудь надёжное место. Или же останутся здесь, изображая крутую охрану. Нет, Идзуми не сомневался в их компетентности, просто он не верил, что её хватит хотя бы на «галстуков». Про блондина даже думать не хотелось. Смотреть на свои рисунки тоже. Но лейтенант Оседжи обложил ими весь стол, внимательно изучал, что-то записывал и, махнув в задумчивости рукой, конечно же опрокинул чашку. Отмахнувшись от извинений, Идзуми поставил свой недопитый чай на стол, сдёрнул полотенце и принялся вытирать лужу. Закончив уборку, парень с некоторым раздражением одним глотком осушил чашку.

И сразу понял, что с чаем что-то не так. Какой-то странный, сладковатый привкус.

А когда взглянул в глаза полицейских – в жадные, ждущие глаза – понял всё.

– Сволочи! – прошипел Идзуми и рванул к двери.

Вернее, хотел рвануть. Но тело не слушалось. Оно превратилось в рыхлую вату. И в этой же вате тонул мир, расплываясь перед глазами мутными пятнами.

5. Юкихана

Юкихана стоял на крыше многоэтажки и внутренним взором наблюдал, как его последователи ломают комедию с разливанием чая.