Истоки российского ракетостроения
Шрифт:
Диктаторским способам нужны «орудия труда».
Пришло время обратиться к самому главному – к орудиям труда. В XIX веке во французской и немецкой прессе обсуждались принципы выхода из кризиса, который (по тогдашнему представлению) должен был бы обрушиться на жителей планеты Земля в XX столетии. Речь шла о военно – транспортном кризисе. Основное средство ведения войны в XIX веке было – мускульное, то есть кроме людей – лошади, верблюды, ослы и тому подобные животные.
По мнения предсказателей XIX века, для того, чтобы обеспечить человечество этими военными четвероногими мускульными средствами, необходимо было в XX веке, иметь более миллиарда
Во внимание не принимались первые признаки новейшего научно-технического прогресса. Ведь уже тогда появились первые паровые машины и даже перые прообразы автомобилей. Электрические опыты открывали пути в неизведанные области различных сфер деятельности человечества.
Составители прогнозов, думая по старинке, вычислили, что в XX веке для всех сфер человеческой деятельности, но в первую очередь для военной, потребуется миллиард и даже более лошадей. Для того, чтобы прокормить миллиард лошадей и управлять ими, следовало бы засеять овсом в XX веке все территории Британской и Российской империи, а также Китая, США, Бразилии, Индии и других стран. Чтобы обеспечить управление миллиардами «саврасок», более половины трудоспособного населения Земли должна была бы в XX веке выращивать овес, разводить табуны лошадей, работать конюхами, кучерами, смотрителями конных станций, уборщиками улиц от лошадиного помета, в котором утонули бы города и села. А если к лошадям прибавить верблюдов и ослов, то Земной шар утонул бы и в их испражнениях.
Прогнозисты потрудились добросовестно. Именно они заставили человечество понять, что лошади и их коллеги могут довести его до абсурда. На высказывания прогнозистов откликнулись ученые и инженеры, начавшие изобретать транспортные механизмы перемещения. Но в первую очередь для вооруженных сил!
XX век вступил в свои права еще под лошадиным знаменем. Кавалерия играла существенную роль в первой мировой бойне. И также в России и в гражданскую войну. И артиллерия тех лет не обходилась без лошадей. Кто же сможет вытаскивать орудия из грязи, как не лошадки. Но немцы первыми задумались о модернизации армии. Тому были веские причины.
Первая мировая война закончилась поражением Германии. В 1919 году был подписан в Версале между Англией, Францией, Италией, Японией и поверженной Германией мирный договор. В его пятом разделе победители продиктовали немцам (книга JULIUS MADER, «GEHEIMNIS HUNTSVILLE. DIE WAHRE KARRIERE DES RAKETENBARONS VERNHER VON BRAUN», DEUTSCHER MILITARVERLAG, BERLIN, 1963) самое неприятное – артиллерия рейхсвера должна быть ограничена с 31 марта 1920 года не более чем десятью дивизиями.
Немцы могли бы смириться с таким диктатом, если бы это были полноценные дивизии. Но творцы Версальского договора пошли дальше. Они заставили побежденных подписать и следующее: артиллерия рейхсвера не могла иметь более 204 полевых орудий калибра 77 миллиметров и 84 полевых гаубиц калибра 105 миллиметров. Было ограничено и число снарядов – по тысячи на каждое полевое орудие и по восемьсот на каждую гаубицу.
С такой огневой мощью предпринимать меры для возрождения прежнего германского величия, конечно, было абсурдным. Но хотелось! Мечталось покорить весь мир. Стать его хозяевами. Об этом же мечтали и англтчане, и американцыИ французы, и японцы. В СССР тоже мечтали иметь сильную армию. Но как это сделать?
В то время по донским, кубанским и украинским степям разъезжали бравые казаки. Им не уступали разудалые селяне во главе с батькой Махно на тачанках
В это время в Германии жесткие договорные ограничения заставили германский генералитет искать лазейки, чтобы «волки» Антанты были довольны выполнением Версальского договора и германские «овечки» не потеряли бы боеспособность.
Германские генералы постарались напрячь мозговые извилины и это у них получилось. Было принято замечательное толкование (книг А.С. Орлова, «Секретное оружие третьего рейха», Москва, издательство «Наука», 1975 г.) той части текста Версальского договора, что касалась производства, хранения, применения боеприпасов. Эту часть немцы восприняли, конечно, только со своих, немецких позиций.
Итак, статья 166 Версальского договора, запретившая германскому правительству иметь «какие либо запасы, склады или резервы боеприпасов», не относилась, по мнению немецких генералов, к ракетам, так как ракеты не являются боеприпасами в прямом смысле этого слова. Следовательно, возможно и необходимо развивать, не нарушая договора, исследования, экспериментирования, отработки и, в конечном счете, серийное производство ракет!
Какая разница в мышлении у выигравших и проигравших! Победители думали о сегодняшнем дне. Им, упоенным разгромом противника, недосуг было поразмыслить о будущем. Через четверть века этот просчет им аукнется.
В германской Веймарской республике министр рейхсвера издал в 1929 году секретный приказ, согласно которому при Управлении вооружений была создана рабочая группа по жидкостно-реактивным ракетам. Ее возглавил инженер-машиностроитель капитан Вальтер Роберт Дорнбергер. С этим именем в дальнейшем будут связаны все усилия Германии по созданию новейшего секретного «чудо – оружия».
Дорнбергер сразу же привлек к разработке ракет известного теоретика, энтузиаста будущих ракетных полетов в космос Германа Оберта и его коллег-экспериментаторов с ракетами Рудольфа Небеля и Клауса Риделя. Десяток лет они уже посвятили разработке основ ракетных двигателей.
Капитан Дорнбергер поставил перед ними конкретную задачу, как того требовал министр (книга Юлиуса Мадера «Тайна Хатсвилла», Берлин, 1963 год):
«С тех пор, как существует артиллерия, военные стратеги хотели иметь идеальный снаряд, который был бы способен пролетать большее расстояние, чем любой артиллерийский. Даже когда авиация начала свое беспримерное, триумфальное шествие, стратеги все равно стремились получить носитель боевого заряда, который был бы дешевле и проще в применении, чем, скажем, бомбардировщик. Ближайшая цель группы – создание мощной ракеты с радиусом действия 200–300 километров и зарядом в 1000 килограммов».
Для выполнения поставленной задачи капитану Дорнбергеру было нужно большое количество специалистов. Их могли бы воспитать уже привлеченные в группу ученый – теоретик Герман Оберт и экспериментаторы Рудольф Небель и Клаус Ридель. Но можно ли было на них положиться?
Опорой Дорнбергеру мог бы стать Герман Оберт. Но тот вскоре превратился в румынского гражданина, так как из-за распада Австро-Венгрии Трансильвания – родина Оберта – вошла в состав Румынии. Кроме того, у бывшего во время боевых действий санитаром-фельдфебелем Оберта было ярко выраженное стремление к популяризации собственной личности, а работа в секретной группе требовала скрытности.