Истоки силы
Шрифт:
Лазар начал жалостно скулить, а потом он резко махнул свободной рукой, кончики пальцев которой засветились золотом, и порвал горло Диолу. Король наемников попытался зажать ладонью страшную рану, но это никак бы его не спасло. Единственный способ сохранить быстро ускользающую жизнь — заключить сделку с целителем и избавить того от меча в груди. К несчастью для них обоих, принципы Диола были нерушимы. Он выбрал смерть. Пятый пытался вытащить оружие самостоятельно, но оно прочно засело в земле. Кровь начала медленно вытекает из уголков его рта. Он приложил вторую руку к груди и усилил исцеление. У него мелькнула мысль попробовать
«Пожалуйста, спаси меня, я изменю мир!»
— Так вот, как это работает, — донесся голос с боку.
Девятый с интересом смотрел на Лазара. Пятый начал сразу кричать с натугой, не взирая на свое скверное состояние.
— Цежл! Хорошо, что ты здесь! Диол сошел с ума! Этот глупец…он-он пытался убить меня! Я не знаю, что произошло, я защищался!
Целитель начал кашлять кровью.
«Играет не хуже маротов», — подумал айдонианец.
— Да, я знаю.
— Правда? — расслабился Лазар.
Цежл подошел вплотную и присел на одно колено.
— Я могу как-то помочь?
Пятый закрыл глаза и тяжело выдохнул.
— Если вытащишь меч, я смогу исцелиться.
Девятый взялся одной рукой за рукоять, а ладонь другой приложил ко лбу целителя.
— Жизни, которые ты спас, тебе не принадлежат.
Цежл покидал место битвы, за его спиной поднялся столб золотого света. Он достиг самого неба и окрасил хвост кометы в свой цвет.
Возлюбленные
Балеван — город горячих сердец. Воздух здесь был особым. Он будоражил все чувства. Даже тени казались мягче и маняще. Только в этот город порока мог заслуженно называться свободным. Балеван мог изменить человека: разбить его на кусочки, собрать заново, но уже в другой форме. Здесь были самые лучшие бордели, самая лучшая еда, самые интересные развлечения, сама лучшая жизнь. В центре этого города, как и во всех свободных, стояла статуя посвященная трем народным героям. Целителю Пятому и циркачам Шестой и Восьмому. Все они были невероятно красивы, но последние двое особенно. Кровь маротов придавала этим героям особенную исключительность. Их часто называли братом с сестрой из-за этого.
После сокрушительной победы над Меликофисом и большинством темных дьякусов, эта троица не стала управлять людскими землями. Такой вид деятельности им был чужд. Они путешествовали по Мирании, показывали представления, на которые только они были способны. Пятый исцелял всех нуждающихся, не прося взамен ничего. Мароты же были рады звонким монетам, но воспринимали их больше, как символ благодарности людей, за демонстрируемое им зрелище. Герои не нуждались ни в деньгах, ни в пище, ни во сне. Это возводило их на более высокую ступень над человечеством. Но все же, эти трое любили людей. По-своему.
Вскоре убеждения народных героев разделили их. Фолши и Дроши осели в Балеване, а Лазар продолжил свое путешествие самостоятельно. Балеванцы были
И со временем им предоставлялась такая возможность. На окраине города появился еще один шатер. Не такой большой и роскошный, но попасть в него было куда сложнее, чем в первый. Мароты лично отбирали «избранных». Это могли быть просто люди с улицы или зрители с представлений. Возраст и пол не имели значения. В том маленьком шатре роли менялись наоборот.
В начале все происходило невинно. «Избранные» показывали свои таланты героям, рассказывали истории, некоторые просто стояли в ступоре, не понимая, чего от них требуется. Такие тоже забавляли маротов. Людей выпускали из шатра с щедрым вознаграждением взамен на обещание никому не рассказывать о том, что было внутри. Этим Шестая и Восьмой поддерживали ауру таинственности вокруг себя и подогревали интерес балеванцев.
Затем они начали более тесно взаимодействовать со своими обожателями. В малом шатре оргии стали привычным завершением вечера. Эксперименты героев, в этом плане, благодаря их особым способностям нередко наносили травмы «избранным» в процессе. В таких случаях Дроши улетал за Пятым, а тот возвращал людей в их исходное состояние.
Спустя еще некоторое время балеванцы совсем разбаловали маротов. Люди стремились попасть в малый шатер даже зная, что могут там пострадать. Такое отношение совсем развязало руки Фолши и Дроши. Они больше не сдерживали себя. Появились первые смертельные исходы в пылу безумного сладострастья героев. Тут уже Лазар ничем не мог помочь. Но с его стороны поступило предложение поставлять ему тела жертв маротских «представлений». Шестая и Восьмой были только рады такой сделке. На участившуюся пропажу людей в Балеване никто не обращал внимания. Для местных не важно было какой ценой их народные герои остаются в городе.
Скука стала настоящим проклятьем для маротов. Им быстро все надоедало. Они попросили местного кузнеца сковать им золотые браслеты прямо на их запястьях и щиколотках. Страшные ожоги и переломы были исцелены Лазаром, который высказал свое волнение относительно их новых забав. Собственная боль пробудила в героях интерес к пыткам с использованием животных и даже монстров. Несколько клеток с белыми харунчиками открывалось в конце званого вечера и количество «избранных», возвратившихся обратно домой, сокращалось до нуля. В дни плохого настроения Шестая и Восьмой сразу убивали людей и меланхолично лежали в их крови. Дроши любил сбрасывать их с большой высоты, наслаждаясь хрустом костей, а Фолши обвивала своими волосами тела и выжимала балеванцев, словно тряпки.
Любовь героев вышла уже за грани человеческого понимания. Они стали напиваться кровью, смешивая ее с вином. При этом вели светские беседы, споря чья же кровь была вкусней. Мароты приводили безумные аргументы и строили такие же теории: у голубоглазых мужчин слаще, чем у женщин, а у зеленоглазых наоборот, кареглазые нечто среднее.
Прошли года, а насыщение все не приходило. В итоге их жажда нового привела к Первому, который был живее всех живых, несмотря на легенду о его героической гибели.