Истоки Тёмного. Книга 1
Шрифт:
– Этот момент я упустил, – улыбнулся старец, глядя на коллегу. – Что ж, раз мы всё решили, то считаю необходимым отпустить ученика отдыхать. Он воочию увидел на записи, насколько устал, поэтому задумается и сделает выводы для себя сам. Правильно говорю? – Он снова посмотрел на меня, ожидая ответа.
– Да, обязательно приму правильное решение, – выдал я, наконец сообразив, что здесь произошло.
– Ступай. И готовься к бою ежедневно. Ящеры очень сильные соперники, – проводил старик напутствием, когда я уже подошёл к двери.
– Спасибо. Буду стараться. До свидания!
Закрыв за собой дверь, подумал о том, что больше мне не хочется никаких свиданий в обществе Высшего Совета. Слишком некомфортно находиться среди них. То, что мне придётся выступить на арене против Икала, не очень порадовало. Но зато понял, что даже члены Совета
Когда я покинул здание Высшего Совета и шёл спокойно через Сад Знаний, снова промотал всё происходящее среди архимагов. Старик точно что-то задумал, ведь не зря же поглядывал на меня время от времени. Поскольку говорил в основном только он, можно предположить, что старец – глава Совета. Правда, слишком добрый для такого статуса. И что ещё странно, так это тот факт, что он читал мои мысли, как только я вошёл. Но когда я думал о тетради, ничего не сказал. Получается, мои мысли о невидимой никому тетради ему недоступны. Либо, наоборот, он единственный, кто знает всю правду, но решил не раскрывать и поиграть в свою игру. Может, ему просто интересно, как я буду дальше развиваться и что делать. Но и в этом случае, если это так, тут же назревает другой вопрос: зачем ему это?
Слишком много мыслей и версий крутилось в голове всю дорогу, поэтому я предпочёл немного передохнуть в комнате, а потом уже отправиться к профессору Кессабиту, чтобы тот посмотрел, есть ли какие-либо ментальные атаки в мою сторону или всё так и должно быть.
Глава
14
Профессор Кессабит обрадовался своему результату, когда хорошо покопался в моём сознании. Как и все члены Высшего Совета, он ничего про тетрадь и чёрную магию не заметил. Радость его, собственно, заключалась в том, что профессор не ошибся насчёт воздействия менталистов. Для меня же это стало, по его словам, плохой новостью. Более того, Кессабит сделал вывод, что ментальные атаки – работа кого-то из старших курсов. На самом деле меня и вовсе пытались медленно и постепенно убивать, но, опять же со слов профессора, сие действие им не удалось из-за моей природной устойчивости к подобной магии, а потому это якобы сказалось лишь на памяти. И это, стоит отметить, очень странно как для меня, так и для Кессабита, ведь старшекурсникам в любом случае нечего бояться, потому что на арену ставят только однокурсников. Но всё равно на всякий случай профессор порекомендовал быть осторожным и иметь в виду, что где-то, совсем рядом, ходят недоброжелатели-менталисты. К сожалению, выяснить кто, он не смог. Вот только мне показалось, Кессабит просто скрыл эту информацию, дабы не лезть в заговоры учеников. Его-то дело простое – преподавать дисциплину и делиться знаниями. Кроме того, он посоветовал подружиться с кем-то из кошачьих, ведь они в большинстве своём очень чувствительны к любому проявлению магии. Намёк я понял: нужно иметь рядом того, кто сможет помочь определить, откуда исходит влияние на сознание. Найс обещал какую-то операцию в отношении кошкодевочек. Как будет время, нужно уточнить, что он имел в виду. Быть может, тогда появится возможность пообщаться с кем-то из кошек, потому что в остальное время их не так уж просто поймать в школе. Да и не хотелось, не зная, как с ними общаться, с чего начинать.
Кессабит восстановил мою память, но не полностью, объяснив это тем, что вскоре процесс завершится сам собой – примерно в течение двух-трёх дней. Восстанавливать память быстро чревато последствиями – можно в один момент стать сумасшедшим. Пока же мне оставалось идти обратно в общежитие. Поблагодарив профессора, я отправился в свою комнату, по пути вспоминая то, что не знал никогда. В мозгах хранилось множество формул, заклинаний, рецептов приготовления всяческих зелий, снадобий, умение обращаться с луком, арбалетом и ещё много-много всего. Однако ничего о чёрной магии не вспомнил,
К тому моменту, когда я вернулся в общежитие, солнце садилось за горизонт. Медленно смеркалось. Стоило подняться этажом выше, как голова начала сильно болеть. Сначала подумал, что это из-за количества информации, но позже вспомнил, что два раза получил по голове ещё утром. Особенно сильный удар схлопотал от мастер меча. К тому же Лия говорила, что лишь временно снизила порог боли. Это время, видимо, подошло к концу. Скорее бы она пришла…
В нашей комнате я обнаружил только Орра. Он сидел за столом и что-то конспектировал в тетрадь, заглядывая в раскрытую книгу. Найс в это время уже ушёл к Аве. Неужели он действительно подумал, что его ждёт долгожданный и незабываемый секс с красной, не очень красиво прозвучит, магичкой? С другой стороны, я тоже подозревал какой-то подвох в том, что профессор Кессабит предложил помощь ни с того ни с сего. Но ведь оказалось, что он и правда помог, ничего не требуя взамен. Хотя… Кто знает, может, это временно, ведь за всё нужно так или иначе платить.
Поскольку я не знал, во сколько придёт Лия, решил проверить на Орре невидимость книги. Это нужно сделать так, чтобы на записи снова не выглядел сумасшедшим, поэтому открыл шкаф и начал там искать мою загадочную тетрадку. И не нашёл… Нет, ну не могла же она сама сбежать? Хотя могла. Нечему удивляться в магическом мире.
Пришлось искать в других местах. Заглянул под кровать, под подушку и матрас, открыл прикроватную тумбочку. Нигде не нашёл. Орр уже что-то заподозрил и поинтересовался, что же я потерял. Отмахнулся с видом, что ничего серьёзного, мол, найду – покажу. Тот продолжил заниматься, а я с последней надеждой побрёл в ванную. Да, это не самое подходящее место для тетради, но ведь всё возможно.
В ванной ничего не обнаружил, но только поначалу. Вдруг почувствовал, что меня тянет к одному из углов, что-то чуждое и родное одновременно. Подошёл, присел на корточки, а рука сама потянулась к плитке, которую было очень просто сдвинуть в сторону и обнаружить там небольшую дыру. Внутри лежала та самая тетрадь. Она точно перемещалась самостоятельно. Судя по всему, чтобы скрыться от ищеек Высшего Совета. Теперь я осознал полностью всю серьёзность происходящего. Мне даже стало страшно в какой-то момент, но всё-таки схватил тетрадку, сунул под футболку и вышел с видом, будто ничего не случилось. Правда, потом тут же вернулся в ванную, вспомнив, что нужно проверить, нет ли там камер. Из соображений морали не должно быть. И когда хорошо всё просмотрел, убедился, что действительно ни одной камеры нет.
Выходя из ванной, поправил чуть футболку, чтобы позволить тетради выпасть на пол рядом с Орром. Если он ничего не заметит, то она невидимая сто процентов. Так и сделал.
Тетрадка упала совершенно бесшумно. Ботан ничего не заметил, продолжая заниматься. Я же решил оставить её там на некоторое время. Чуть позже Орр встал, наступил на тетрадь и в тот же миг схватился за ногу. Вот этого я не ожидал…
– Что случилось?
– Не знаю, мышщу свело, наверное, – натужно выдал ботан и снова сел на стул, убрав ногу с тетрадки. – Хм, странно. Уже прошло.
Не иначе, это воздействие тетрадки как на чужого. Во избежание повторного случая мне пришлось встать и незаметно оттолкнуть её в сторону, чтобы Орр смог нормально сходить по своим делам. Оказалось, что просто пошёл в туалет. Я же за это время постарался незаметно для камеры поднять тетрадь и убрать в шкаф. Для этого пришлось рассыпать другие тетрадки якобы случайно, а потом в кучу их собрать вместе с самой главной.
В ожидании Лии я лежал на кровати, размышляя обо всём в этом новом мире. Потом глянул на Орра и вдруг задумался, как же он смог перейти на второй курс? Вроде натуральный ботан, да ещё и с пузом. И даже ему удалось победить на арене минимум три раза. Он точно это сделал не при помощи оружия. Может, хорошо владеет магией. Очень хотелось спросить его об этом, но я и так задавал слишком много вопросов. Память памятью, но нельзя делать вид, что совсем ничего не знаю, иначе заподозрят в итоге что-то неладное и пожалуются Высшему Совету. А мне туда очень не хочется во второй раз.