Историчесие тайны Российской империи
Шрифт:
Итак, началось все в 1782 году, когда к знатному польскому вельможе, приближенному короля Станислава-Августа, явилась жена русского офицера и потребовала свидания с королем. Вельможа отказался помочь ей, пока она не объяснит, в чем дело.
После некоторых уговоров красивая незнакомка сообщила, что против короля образовался заговор. Тогда король согласился выслушать Угрюмову. Она показалась ему забавной, и после окончания беседы король распорядился выдать ей пятьдесят золотых дукатов. К удивлению короля, Угрюмова отказалась от денег. Главой заговора она назвала великого гетмана
Все-таки на прощанье король заставил Угрюмову принять тяжелый кошелек.
Через несколько недель Угрюмова возникла вновь. На этот раз она передала королю, что едет в Литву, чтобы подробнее узнать о заговорщиках, и на поездку ей потребуется двести дукатов. Это Станиславу- Августу уже не понравилось, и денег он ей не дал.
Тогда Угрюмова успокоилась, но через год сообщила королю, что открыла новый заговор против него, на этот раз во главе с могущественным вельможей, князем Адамом Чарторижским. Короля хотят отравить, а может быть, зарезать.
Шел 1784 год, и вскоре о доносах Угрюмовой узнала Екатерина. Оба «заговора» ей были неприятны. И первый, в котором участвовал ее человек – Браницкий, и второй, во главе которого стоял Чарторижский, ненавистный Екатерине вельможа, претендент на польский трон, соперник Станислава-Августа, посаженного на этот трон Екатериной.
Конечно, верить Угрюмовой не хотелось, но, зная о сложностях польской политики, Екатерина подумала: а что, если это и в самом деле так? Ведь если отравят Станислава- Августа, трон может перейти к Чарторижскому!
Так что Екатерина запомнила фамилию доносчицы, но ничего предпринимать пока не стала, лишь посоветовала корою усилить охрану.
Красавец Станислав только рассмеялся. Он в заговор не поверил.
А мадам Угрюмова понимала, что за три года она заработала только пятьдесят дукатов. Надо было ковать заговоры дальше, иначе жизнь пройдет, а умрешь в бедности. Тем более что она была сердита на пана Рыкса, начальника охраны короля, за то, что тот вообще не желал с ней общаться.
Так что неудивительно, что майорша явилась к князю Адаму Чарторижскому, «руководителю» заговора против короля, и заявила, что теперь уже на него созрел заговор отравителей во главе с Рыксом! Больше того, она предъявила Чарторижскому пакетик с порошком и сказала, что ей велели соблазнить князя и, когда он расслабится, подсыпать порошок ему в бокал. Чарторижский решил проверить, правда ли это. И он сказал:
– Голубушка, вот тебе двести дукатов. Ты получишь их, если откажешься от своих слов и признаешься, что пошутила.
Угрюмова возмутилась и попыталась уйти.
Тогда князь спросил: а согласится ли она написать все на бумаге и подписаться? Не испугается ли, что ее осудят за клевету?
Ни секунды не колеблясь, Угрюмова села за стол и принялась писать. Кстати, из сохранившегося признания видно, что звали ее Марией-Терезой майоршей де Угрюмов.
Тогда Чарторижский попросил майоршу позвать пана Рыкса к себе в гости, при условии, что люди князя должны сидеть в соседней комнате.
Мария-Тереза согласилась,
Майорша объявила, что согласна соблазнить и отравить Чарторижского, на что Рыкс почему-то закричал:
– Браво! Браво!
Тогда приближенные Чарторижского вышли из соседней комнаты, держа заряженные пистолеты, и арестовали его. Задержали они и Угрюмову, которую отвезли в замок княгини Любомирской. Княгиня обращалась с Марией-Терезой очень ласково и даже подарила ей пятьсот дукатов.
А тем временем Чарторижский подал в суд на приближенных короля за попытку его убить.
Вот это был скандал на всю Европу!
Екатерина была в бешенстве. В глазах поляков, да и всей Европы, король Польши, посаженный ею на трон, выглядел убийцей своего двоюродного брата Адама.
Судя по всему, Чарторижский искренне верил Угрюмовой. Больше того, он написал королю резкое письмо и покинул Польшу навсегда, переселившись в Вену.
В то время как Екатерина называла всю эту историю «ненавистным делом», положение Угрюмовой было несладким.
Если Чарторижскому сочувствовали, по отношению к королю страна раскололась, то Угрюмову никто не жалел. Была она иностранкой с дурной репутацией и то ли русской шпионкой, то ли просто вымогательницей. Среди множества брошюр и листовок, напечатанных в те дни в Польше, есть и такие, в которых утверждалось, что она – профессиональная отравительница и уже погубила ядами шестнадцать человек.
Так что процесс против Рыкса и других королевских сановников стал скорее процессом самой Угрюмовой.
Защитники Рыкса доказывали, что слова «браво» были произнесены в насмешку, и никого травить пан Рыкс не собирался, а приближенные Чарторижского не имели никакого права хватать и арестовывать сановника королевства.
Адвокат Угрюмовой и сама Угрюмова доказывали, что она говорила чистую правду и более того, Рыке обещал ей пятьсот дукатов пожизненной пенсии, если ей удастся выполнить поручение короля.
Вызывали на процесс и майора Угрюмова.
Майор признался, что подсудимые, в частности Рыкс, приходили к ним в дом дважды и вели переговоры с его женой. Но говорили она по-французски, а майор языкам не был учен.
Кстати, это свидетельствует о том, что с женой он говорил по-польски или по-русски. А может, только по-русски? Почему-то никто и никогда не предполагал, что госпожа Мария-Тереза могла быть русской авантюристкой и действовать вместе с мужем.
Но суд не стал углубляться в показания майора и поверил Рыксу, который сказал, что приходил к Угрюмовым потому, что майорша предлагала купить у нее какие-то документы.
Вердикт суда можно было предсказать заранее.
Так как люди Чарторижского неправильно истолковали возглас Рыкса, а порошок, якобы переданный майорше, не был ядом, королевских вельмож следует полностью оправдать, как оклеветанных иностранкой. Чарторижского приговорить к штрафу в шестьдесят польских злотых, а Марию Угрюмову признать виновной в мошенничестве, клевете на благородных шляхтичей и десятке других преступлений, выставить ее у позорного столба, заклеймить и заточить навечно в самую строгую тюрьму.