Историческая география Золотой Орды в XIII—XIV вв.

Егоров Вадим Леонидович

Всего 17 дней отделяют взятие Нижнего Новгорода от крупной военной экспедиции, организованной Мамаем непосредственно против Дмитрия Ивановича. Результатом похода явилась победа русских войск на р. Воже, подробно освещенная В. Д. Назаровым в специальной статье. [993] При этом, однако, определенная скудность летописных известий не позволяет точно определить путь войск Бегича и конкретное место встречи на Воже. Немедленно организованная ответная акция Мамая представляла собой сочетание злобы и бессилия в стремлении [210] предпринять что-либо серьезное против московского князя. Понимая свою неподготовленность для столь длительного похода, Мамай ограничился взятием Переяславля Рязанского и бесчинствами в сельской округе владений Олега. [994] Именно с этого момента Мамай начинает проводить конкретную и интенсивную военную и дипломатическую подготовку крупномасштабного вторжения на Русь. За два года ему удалось собрать мощную коалиционную армию, позволявшую надеяться на победу.

993

Назаров В. Д.Русь накануне Куликовской битвы. — Вопр. истории, 1978, № 8.

994

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 135.

Из какого района своих владений Мамай начал движение к Куликову полю, на основании имеющихся источников установить точно невозможно. Можно лишь предположить, что он шел из причерноморских степей или непосредственно из Крыма, ибо в августе его ставка

находилась на правом берегу Дона. Опираясь на то, что во время преследования остатков войск Мамая их стан был обнаружен на р. Мече, В. А. Кучкин дополнил летописное «за Доном» более конкретным: «на р. Мече». [995] Местонахождение ставки именно здесь несколько необычно, так как во всех других случаях золотоордынские отряды двигались на Русь левым берегом Дона, ибо походы начинались от Волги или из Сарая. В данном случае расположение ставки на правобережье Дона может указывать на то, что она кочевала с юго-запада (т. е. из Причерноморья), а не с юго-востока (т. е. из Нижнего Поволжья). Согласно летописным известиям, можно четко выделить две стадии пребывания Мамая на Мече. Обе они объединены временным периодом в три недели. [996] Первая (начальная) стадия характеризуется летописным сообщением «в то время Мамай ста за Доном». [997] Оно недвусмысленно свидетельствует о прибытии ставки самого Мамая на берег Мечи, где она и расположилась. Эта точка была заранее намечена в качестве пункта сбора всего войска, отряды которого стягивались из разных районов владений Мамая, включавших степи между Волгой и Днепром. [998] Вторая (конечная) стадия соответствует получению Дмитрием Ивановичем другого известия, в котором подчеркивалась перемена, произошедшая в стане врага: «Поведааше ему Мамаа за Доном събравшеся». [999] Последнее указывает на окончание сбора всех ожидавшихся сил (кроме Ягайло) и их готовность к движению на Русь. Не дожидаясь литовского союзника, Мамай пошел навстречу русской рати. Согласно летописи, толчком для этого послужило столкновение двух отрядов, скорее всего разведочных, в котором золотоордынцы были перебиты. И вот тогда-то, «слышав приход княж к Дону и сеченыа свои видев», [1000] психически неуравновешенный Мамай в ярости отдал приказ о движении к Непрядве. Что же касается выяснения конкретного места битвы — правый или левый берег Непрядвы, то точка зрения В. А. Кучкина представляется обоснованной и убедительной. [1001]

995

Кучкин В. А. Победа на Куликовом поле. — Вопр. истории, 1980, № 8, с. 13.

996

Сказания и повести о Куликовской битве. Л., 1982, с. 18.

997

Там же.

998

Егоров В. Л.Золотая Орда перед Куликовской битвой.

999

Сказания и повести о Куликовской битве, с. 18.

1000

Там же, с. 19.

1001

Кучкин В. А.Победа на Куликовом поле, с. 16–19.

Тохтамыш, захвативший в Золотой Орде власть после полного разгрома Мамая на Куликовом поле, на первых порах [211] своей деятельности уделял внимание исключительно внутреннему состоянию государства. Однако после того, как в 1381 г. его посольство к Дмитрию Ивановичу «не дерзнуло» идти в Москву даже в сопровождении 700 воинов, [1002] что прямо свидетельствовало об очень сильных антиордынских настроениях на Руси, Тохтамыш решил предпринять поход против полностью вышедшего из повиновения московского князя. Хан постарался принять все меры для возможно дольшего сохранения в тайне своих намерений. Обеспечению секретности движения большой армии должен был способствовать арест всех русских купцов в Булгаре. В этих же целях армия из Сарая ал-Джедид не переправилась сразу же на правый берег Волги, а двинулась по левобережью в район Самарской излучины. Переправа на правый берег состоялась, скорее всего, против устья р. Сызрани, откуда начинался один из главных путей на Русь. Далее войско двинулось по долине р. Сызрани мимо города, от которого сохранились остатки у современного поселка Канадей (см. главу о географии городов). Затем дорога шла в направлении одного из самых северных золотоордынских городов — Мохши. Скорее всего, не доходя его, армия свернула прямо на запад, к рязанским пределам. Где-то в этом районе, непосредственно перед Рязанской землей, как отметил летописец «на Серначе», [1003] дорогу Тохтамышу переехали посланные с изъявлениями покорности сыновья нижегородского князя Дмитрия Константиновича. Судя по этому сообщению, местонахождение Сернача [1004] на Руси было хорошо известно, что лишний раз подтверждает движение армии по издавна проторенному торговому пути. На западном рубеже своих владений Тохтамыша встретил князь Олег, которому удалось уговорить хана обойти рязанскую землю по южной кромке и выйти к бродам через Оку у Серпухова. Этот город и стал первой жертвой нашествия, после чего Тохтамыш, не задерживаясь, двинулся к главной цели похода — Москве. Можно не сомневаться, что разорение Серпухова, ради чего войско сделало петлю на пути к Москве, было откровенной местью князю Владимиру Андреевичу, одному из главных действующих лиц Куликовской битвы.

1002

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 142.

1003

Там же, стб. 143.

1004

В настоящее время расположение этого объекта неизвестно. Современный город Сергач, находящийся на левом берегу р. Пьяны в Горьковской обл., нельзя идентифицировать с упоминающимся в летописи Серначем.

После взятия и разграбления Москвы 26 августа хан разделил войско на несколько частей и «роспустил по земли воевати». [1005] Отдельные отряды направились к Звенигороду, Волоку, Можайску, Дмитрову и Переяславлю. Однако грабеж волостей длился сравнительно недолго, так как один из отрядов был разбит под Волоком ратью Владимира Андреевича, после чего Тохтамыш начал поспешное отступление. По дороге его войско взяло Коломну, а после переправы через Оку «взя всю рязанскую землю и огнем пожже и люди посече». [1006] [212]

1005

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 145.

1006

Там же, стб. 146.

Это был последний значительный поход на Русь. В дальнейшем все помыслы и военные интересы Тохтамыша сосредоточились в южном направлении. Исключение составляла организованная им в 1391 г. карательная экспедиция под командованием оглана Бектута на Вятку. Она была предпринята в ответ на очередной набег ушкуйников и имела целенаправленный характер, ограничившись взятием Вятки, ее грабежом, а также уводом пленных. [1007] Отправной точкой похода Бектута, скорее всего, стал Булгар.

1007

Там же, стб. 160.

Политическая ситуация и реальное соотношение сил Руси и Золотой Орды во второй половине XIV в. заметно изменились

задолго до Куликовской битвы. Наиболее ярко эти перемены проступают в организации и проведении целого ряда вторжений русских вооруженных сил на золотоордынскую территорию. Это были набеги ушкуйников, карательные экспедиции, проводившиеся против неугодных феодалов по требованию Мамая, самостоятельные походы ратей великого князя, основная цель которых сводилась к обеспечению безопасности русских пограничных владений. При явной несхожести целей перечисленных военных акций все они свидетельствовали в первую очередь о внутренней слабости Золотой Орды. Последнее наиболее выпукло подчеркивают чисто грабительские водные походы ушкуйников по Волге и Каме, которые крайне небольшими силами захватывали значительные населенные пункты. Их разбойничьи набеги не имели характера целенаправленной борьбы против монгольского ига, поскольку ушкуйники с такой же готовностью грабили и русские города. Ушкуйники представляли собой совершенно особую, неуправляемую силу, против которой выступали и новгородские бояре, и великокняжеские дружины, и золотоордынские тумены. Предводители ушкуйников сумели правильно оценить и использовать ситуацию, сложившуюся в Золотой Орде в период «великой замятни». Именно поэтому основное остриё их походов было направлено на богатые золотоордынские города Поволжья.

Первое появление ушкуйников в золотоордынских пределах относится к 1360 г., когда они взяли находившийся на левом берегу Камы город Джукетау (Жукотин). [1008] Скорее всего, они спустились по Вятке в Каму и, взяв город, вернулись назад. Второй поход состоялся в 1366 г., когда на 150 ушкуях новгородцы спустились по Волге до Нижнего, а ограбив его, ушли на Каму «и поидоша до Булгар тако же творяще и воююще». [1009] В летописях нет четких сообщений о том, удалось ли на этот раз захватить какой-либо из золотоордынских городов. В 1374 г. 90 ушкуев, пройдя по Вятке в Каму, а затем на Волгу, приступили к городу Булгару, жители которого избавились от разорения выкупом. После этого 40 ушкуев вернулись на север, а 50 пошли «на низ к Сараю». [1010] Удалось ли им дойти до него, летопись не сообщает. В следующем году около 2 тыс. ушкуйников после ограбления Костромы и Нижнего спустились [213] на Каму, затем вернулись на Волгу и продали пленных в Булгаре. Отсюда они двинулись к Сараю, «гости христианьскыя грабячи, а бесермены бьючи». Им удалось благополучно пройти всю территорию Золотой Орды с севера на юг до Хаджитархана, где местный князь с помощью хитрости перебил их. [1011] Последний поход ушкуйников относится к 1391 г., когда новгородцы с устюжанами спустились по Вятке в Каму, где взяли Джукетау, а затем, выйдя на Волгу, и Казань. [1012] С награбленным добром они благополучно «поидоша прочь». Однако времена «великой замятни» прошли, и Тохтамыш не оставил без внимания это нападение, о чём упоминалось выше. В целом же походы ушкуйников не сыграли и не могли сыграть сколько-нибудь заметной роли в борьбе Руси против ордынского ига. И не только потому, что это были эпизодические нападения, совершаемые небольшими силами. И не только потому, что они разоряли и свои собственные, русские, города. Но в основном потому, что их действия были направлены против мирного городского и сельского населения, а также против русского и золотоордынского купечества. Последний же поход ушкуйников обернулся тяжестью нового опустошительного золотоордынского нашествия на русские земли, не принеся сколько-нибудь заметной выгоды его участникам, а лишь подтвердив безрезультатность и прямой вред подобных действий, не имеющих политической основы и ведущихся вразрез с общерусской линией, проводником которой окончательно был признан московский князь. Однако глубокое и неоднократное проникновение ушкуйников на территорию Золотой Орды явилось своеобразным барометром, свидетельствующим о далеко зашедшем внутреннем кризисе государства. Несомненно, что этот показатель учитывался при определении генеральной политической линии великого князя в отношениях с Золотой Ордой.

1008

Там же, стб. 69.

1009

Там же, стб. 81.

1010

Там же, стб. 106.

1011

Там же, стб. 113–114.

1012

Там же, стб. 160–161.

В 70-е годы XIV в. летописи фиксируют несколько значительных походов русских княжеских войск на территорию Золотой Орды. Поход 1370 г. на болгарского князя Хасана (Осана) был вызван просьбой Мамая, который явно не мог своими силами расправиться с вышедшим из подчинения феодалом. Основной костяк в данном случае составили войска князя Дмитрия Константиновича под командованием его брата Бориса и сына Василия. Вместе с ними в походе участвовал «посол царев именем Ачихожа». [1013] Отправной точкой ратников, скорее всего, был Нижний Новгород, откуда объединенное войско двинулось к Булгару. Успешно выполнив поставленную задачу, ратники возвратились домой. В связи с этим походом нужно отметить, что в XIII в. русские войска также привлекались ханами для участия в совместных операциях (например, поход на Дедяков). Однако в тот период это было следствием полного вассального подчинения русских князей Золотой Орде, одной из форм утверждения и существования политического и экономического ига завоевателей. Что же касается участия [214] русских в походе 1370 г., то здесь их силы играли не вспомогательную, а решающую роль. И обращение Мамая за содействием к русским князьям уже не является свидетельством их полного вассалитета, а отражает шаткость положения самого временщика, вынужденного постоянно держать наготове собственную армию для борьбы с сарайскими ханами.

1013

Там же, стб. 92.

В отличие от ушкуйников русские князья никогда не рассматривали золотоордынскую территорию в качестве потенциального объекта для грабежа и наживы. Княжеские рати появлялись здесь только в случаях крайней необходимости и всегда для ответных акций, вызываемых нападениями на русские владения. Один из таких походов был проведен зимой 1377 г. в ответ на августовский разгром русских полков на Пьяне. Летописи не позволяют обрисовать точный маршрут этого похода, сообщая лишь о его суммарном результате, который сводился к разгрому всей мордовской земли. [1014] На основании таких скупых данных можно считать, что военные действия охватили значительный район юго-западнее Пьяны в бассейне рек Алатыря и Мокши.

1014

Там же, стб. 120.

Несколько раньше, в марте 1377 г., Дмитрий Иванович снарядил большое войско к Булгару. Судя по совершенно особым результатам похода (в Булгаре остались русские чиновники — даруга и таможенник), он был вызван какими-то действиями местных властей, направленными против русского купечества и свободы торговли по Волге. [1015] Зимнее время позволяет утверждать, что маршрут войска проходил от Нижнего до конечной цели по льду Волги.

Один из наиболее значительных по результатам русских походов был проведен в Закамье в 1399 г. Непосредственным поводом к нему послужило участие владевшего Булгаром царевича Ентяка во взятии Нижнего Новгорода. В ответ на это великий князь снарядил «силу многу» под командованием своего брата Юрия Дмитриевича. За три месяца боевых действий войско взяло города Булгар, Джукетау, Казань, Кременчук и опустошило сельскую округу («всю землю их повоева»). [1016] Время для похода было выбрано очень удачно, о чём свидетельствует и длительность пребывания русских войск в столь значительном отдалении от собственной территории. Развал золотоордынского государства зашел так далеко, что даже за три месяца оно не смогло организовать сколько-нибудь серьезного отпора, и русские войска беспрепятственно вернулись домой с богатой добычей.

1015

Там же, стб. 116.

1016

ПСРЛ, т. 25, с. 225–226, 229.