Исторические заметки о Литве

Кукольник Нестор Васильевич

В 1448 году на сейме, созванном в Люблине, произошли жаркие споры между Поляками и Литовскими уполномоченными. Первые домогались присоединения Подолия к Польше; Литовцы сильно противились этому. Наконец, для прекращения спора, Поляки предложили, чтобы Литву включить в состав Польского государства, и тем обладание Подолия сделать общим обоим народам. Это ожесточило Литовцев до высочайшей степени. Громко жалуясь на измену, послы разошлись, назначив для разрешения этого спора сейм в Новогрудке. Между тем в 1449 году напали на Подольскую область Татары. Поляки, полагая, что это сделалось по наущению Литовцев, обвиняли короля в бездействии и равнодушии к судьбе королевства, и на сейме в Пиотркове требовали от него присяги, что он не будет помогать Литве к возвращению Подолия и Волыни и не дозволит присоединять их к великому княжеству. Это открыло глаза Казимиру. Он явственно убедился, что Поляки хотят не присоединить Литву, а завладеть ею совершенно, а потому отказался от всякого содействия в этом деле, а предоставил его собственному разрешению обоих народов. Но разрешение это, откладываемое с одного сейма на другой, ожесточало только ненависть между Литовцами. и Поляками. Три года прошли в бесполезных

спорах. На созванном в 1451 голу сейме в Вильне не сделано также никакого определительного постановления, потому что ни одна ни другая сторона не хотела сделать никакой уступки, а на предположенный сейм в Бресте Литовцы не явились.

В том же 1451 году в первый раз в Литве празднуем был юбилей, учрежденный в западной церкви. Множество народа прибыло со всех частей государства в столицу. Папа Юлий II дал право Кракову, Вильну и Гнезну пользоваться индульгенцией, сопряженной с празднованием юбилея, которого обряд совершаем был в костеле Св. Станислава. Там поставлен был сундук для собирания денег от тех, кои хотели удостоиться отпущения грехов. Каждый такой обязан был положить в сундук четвертую часть той суммы, какая нужна была на дорогу в Рим и пребывание в нем в продолжении 15 дней.

Вскоре после того, на созванном сейме в Парчеве, несогласия между послами Литвы и Польши довели вражду между обоими народами до высочайшей степени. Поляки хотели задержать Литовских послов и включить насильно Литву в состав королевства. Литовские послы, узнав о том, тайно выехали из Парчева. Негодование быстро распространилось по всей Литве. Гаштольд, Монвид, Кежгайло, Монгердович бросили гербы, данные их фамилиям на Городельском съезде, в знак совершенного разрыва с Поляками. Между тем в 1452 году умер Свидригайло, а Литовцы заняли удел его Луцк. Это с другой стороны ожесточило Поляков, которые осмелились даже оскорбить на сейме короля упреками, что он пренебрегает делами Польши, ездит только на охоту, забавляется и благоприятствует Литовцам более, нежели тем, которые избрали его на свой престол. Вслед за тем сзываемы были сейм за сеймом для разъяснения спора за Подолье и Волынь, но не принесли никакой пользы.

В 1454 году несчастная война с Орденом увеличила бедствие государства. Король, претерпев совершенное поражение в битве при Хойницах, с величайшим трудом спасся бегством. Воспользовавшись этим, Гаштольд, непримиримый враг Поляков, склонил Литву к явному восстанию. Король, желавший мерами кротости примирить обе стороны, возбудил против себя негодование обеих. Литовцы называли его Поляком, — Поляки Литовцем. Наконец Литовцы, негодуя на его нерешительность, хотели возвести вместо его на великокняжеский престол князя Киевского Симеона Олельковича. Заговор против Казимира составили Гаштольд, князь Юрий Острожский и некто Александр Юрьевич, возведенный Казимиром из низкого состояния на знатную степень в государстве. Прибытие короля в Вильно устрашило заговорщиков. Один только Гаштольд, не смотря на то, что был оставлен прочими, осмелился явиться к Королю в качестве посла народа, и требовать избрания особенного великого князя Литве. Брожение умов в великом княжестве было всеобщее; в особенности Русь, составлявшая самую большую часть его народонаселения, с горестно смотрела на привязанность короля к католикам, и равнодушие его к оказываемым ей притеснениям, по части вероисповедания. Король не решался принять строгих мер против Гаштодьда и его сообщников и оставил их вину без наказания, опасаясь всеобщего возмущения. Беспокойства в Литве и стремление к возведению на престол Симеона продолжались до 1459 года, то есть до смерти Гаштольда. Наконец в 1471 году умер и Симеон Олелькович, и Казимвр, опасаясь влияния его фамилии на Русь, удалить сына его Василия от наследования уделом, и послал в Киев Мартына Гаштольда в звании воеводы. С тех пор начинается ряд Киевских воевод, управлявших этим городом.

В продолжении этого времени несколько раз сзываемы были съезды в разных городах для разрешения вопросов о соединении двух народов и обладании Подолием и Волынью, но оставались также безуспешными, как и предыдущие.

В 1471 году, издано первое уложение в Литве, известное под, названием Судебника Казимира, написанное, как и все прочие государственные акты в Литве, на русском языке. Уложение это, конечно, было недостаточно для удовлетворения всех нужд государства; но Литва сделала уже первый, важный шаг на этом поприще, и преемники Казимира довершили похвальное его дело.

В том же году произошло событие, которое сильно польстило самолюбию Казимира, но ни ему, ни его государству не принесло никакой пользы. В Новгороде произошло памятное в Русской истории возмущение против Иоанна III Василевича. Известная посадница Марфа Борецкая, овладев умами своих соотечественников, внушила им мысль отторгнуться совершенно от Москвы и покориться Казимиру на тех условиях, на которых управляли ими великие князья Московские. Составлена была грамота с изъяснением прав и обязанностей Казимира в отношении к республике и отослана королю, который обязался присягою исполнить все в ней заключавшееся. Но как Новгородцы требовали вспомогательного войска для отражения Иоанна, решившегося силою обуздать их своевольство, а Казимир, занятый внутри государства волнениями умов, и несогласиями между двумя подвластными ему народами, а извне войною с Орденом, не имел возможности удовлетворить их желанию; то присланная к нему грамота обличила только неосновательность республики и бессилие короля. Быстрый и решительный в действиях своих Иоанн, двинув сильную рать к Новгороду принудил вече покориться на всю его волю, и оставил Казимиру один только стыд принятия несбыточного намерения.

Кукольник Павел Васильевич

1795-1884

Родился 24 июня (5 июля) 1795 года в Замостье, Австрия (ныне Замосць, Польша). Сын польки-католички и словака-униата (по другим сведениям, русина). Переехал в Россию с родителями в восьмилетнем возрасте, когда его отец В.Г. Кукольник был приглашен в 1804 профессором физики во вновь открытый петербургский Главный педагогический институт. В 1815 Кукольник защитил диссертацию “О влиянии римского права

на всероссийское” на звание доктора права в Полоцкой иезуитской академии. Перевод Кукольника “Сокращенной всеобщей истории” французского историка и государственного деятеля Луи Филиппа де Сегюра (издан в 5 томах в Петербурге в 1818 -1820) обратил на автора благосклонное внимание влиятельных кругов. Вероятно, под впечатлением трагической гибели отца в 1821 Кукольник принял крещение по православному обряду. В декабре 1824 по рекомендации попечителя Виленского университета, влиятельного сенатора Н.Н. Новосильцева, был назначен в Виленский университет профессором всеобщей истории и статистики. Весной 1825 обосновался в Вильне. Административные должности в университете занимал его брат Платон Кукольник. У П.В. Кукольника поселился по окончании Нежинского лицея Н.В. Кукольник, который в 1829 -1831 преподавал в Виленской гимназии русскую словесность и издал на польском языке практический курс русской грамматики. С 1831 Кукольник заведовал университетской библиотекой и нумизматическим кабинетом. После ликвидации Виленского университета (1832) служил библиотекарем и преподавал русский язык в Медико-хирургической академии (1833 -1842); в католической Духовной академии (1834 -1842) преподавал всеобщую и русскую историю. Одновременно служил в 1829 -1841 цензором. В 1842 вышел в отставку в чине статского советника. В 1844 принял место члена правления Виленской римско-католической епархиальной семинарии, где преподавал историю (до 1851). Одновременно с 1849 служил чиновником особых поручений по исторической и статистической части края при виленском генерал-губернаторе в 1840 -1850 Ф.Я. Мирковиче, впоследствии состоял членом губернского статистического комитета.В 1851 вновь назначается цензором; в 1863 -1865 - председатель Виленского цензурного комитета. Заслужил репутацию снисходительного цензора. Поддерживал дружеские отношения с виленскими литераторами А.Э. Одынцем, А.Г. Киркором, Л. Кондратовичем, В. Коротыньским. Комиссия для рассмотрения польских и жмудских книг, продаваемых в г. Вильне, созданная в 1865 для расследования политических злоупотреблений в книжной торговле (под председательством генерал-майора А.П. Столыпина) обвинила Кукольника в разрешении печатать книги, служившие “латино-польской” пропаганде и способствующие восстанию 1863. Состоял действительным членом Виленской археологической комиссии (1855 -1865) со дня основания. С апреля 1864 до марта 1865 был председателем Виленской комиссии для разбора и издания древних актов (Виленская археографическая комиссия ).В 1865 окончательно вышел в отставку в чине действительного статского советника. Последние годы жизни безвозмездно преподавал историю в женском училище при Мариинском монастыре. Помимо перевода “Сокращенной всеобщей истории” де Сегюра, Кукольник перевел проповеди французского протестантского теолога Эжена Берсье. Своего рода публицистику представляют назидательная памятка “В знак памяти друзьям и знакомым, удостоившим меня посещения в день окончания пятидесяти лет со времени поступления мною на поприще государственной службы” (1862) и брошюра “Голос христианина по прочтении книги г. Ренана „La vie de Jesus“” (1864). Oпубликованные в “Русском архиве” полемически окрашенные мемуары “Анти-Ципринус. Воспоминание о Н.Н. Новосильцеве”, (1873) и “Анти-Фотий. Ответ очевидца на показания Фотия о Татариновой и ее союзе” (1874) призваны защитить память многолетнего покровителя всего семейства Кукольников Н.Н. Новосильцева и сыгравшую важную роль в биографии Кукольника руководительницы религиозного кружка 1817 -1837 в Петербурге Е. Ф. Татариновой. В юности увлекался театром и писал трагедии в духе Ж. Расина. Громоздкие трагедии и драмы в стихах на исторические и библейские сюжеты писались с оглядкой на каноны классицизма и отличались религиозной дидактичностью. Фабула трагедии “Гуниад” почерпнута в истории венгерского полководца XV Януш Хуньяди. Лежащая в основе проблема долга подданного и государя присуща драматургии классицизма. “Морской разбойник” проповедует верность христианским ценностям.Кукольник написал рассказы и повести в стихах “Мария”, “Друг”, “Враг”, “Дедушкино видение”. Они публиковались с 1834 (иногда под криптонимом П.К. или анонимно) отдельными изданиями и в трех сборниках, вышедших в Вильне “Стихотворения” (1861), “Стихотворения. Т. 2” (1872), “Последний кусок моей духовной жизни” (1882). Роман в стихах “Три года жизни” (1834) с дополнениями включен в сборник “Стихотворения. Т. 2” (1872), эпилог в книге “Последний кусок моей духовной жизни” (1882). Слогом и отдельными чертами напоминает роман А.С. Пушкина “Евгений Онегин”. В сборники, напечатанные маленькими тиражами для друзей и знакомых, вошли посвящения и стихотворения “на случай” (концерт в Вильне скрипача К.Ю. Липинского, принятие под покровительство цесаревича Николая Александровича виленского Музея древностей, пленение имама Шамиля, оставление должности виленского генерал-губернатора В.И. Назимовым, назначение А.Л. Потапова виленским генерал-губернатором). Отдельным оттиском к приезду императора Александра II вышло стихотворение “6-е сентября 1858 г. в Вильне”. Современники подчеркивали первооткрывательство Кукольника в освоении истории Литвы. Его немногочисленные историографические труды компилятивны. Кукольник, как правило, пересказывал работы Ю.И. Крашевского, Т. Нарбутта, М. Балинского, Л. Юцевича, А.Г. Киркора. Кукольник усматривал в истории действие Провидения, поэтому его сочинениям присущи дидактичность и религиозное морализаторство. В статье “Предания литовского народа” Кукольник представил литовские предания, поверья и обычаи, описал игры, танцы, свадебные и похоронные обряды, привел более полусотни песен, свыше трехсот пословиц и поговорок. К историко-краеведческим работам относится своеобразный путеводитель по древнейшей улице Вильны “Путешествия по Замковой улице в Вильне” (1860).В “Исторических заметках о Литве” и “Исторических заметках о северо-западном крае России”, вышедших после подавления восстания 1863, Кукольник доказывал, что благоденствие Литвы неизменно зависело от положения православной церкви и степени близости с Россией, а повороты к Западу, усиление польского влияния и католицизма приносили бедствия.

Умер Павел Кукольник 3 сентября (15 сентября) 1884 года в Вильно. Похоронен на православном Евфросиниевском кладбище в Вильне.