Исторические записки. Том 2
Шрифт:
[Однажды] Ши-хуан решил совершить тайную прогулку по Сяньяну в сопровождении четырех воинов. Когда [он] вышел ночью [из дворца], то встретился у пруда Ланьчи с разбойниками и попал в опасное положение. Воины напали на злодеев и убили их. В Гуаньчжуне в течение двадцати дней производили большой розыск [120] . Дань риса в этом году стоил тысячу шестьсот [монет] [121] .
На тридцать втором году правления (215 г.) Ши-хуан [74] прибыл на гору Цзеши [122] , откуда послал Лу-шэна, выходца из княжества Янь, на поиски [мудрецов] Сянь Мэня и Гао Ши [123] . Вырезал на скалах, ведущих на Цзеши, надпись [о том, как] разрушили городские стены и срыли оборонительные насыпи и дамбы [124] .
120
Гуаньчжун — коренные земли Цинь в Шэньси, окруженные горами. Так как основные пути к ним проходили через горные заставы (Ханьгугуань на востоке, Угуань на юге, Саньгуань на западе, Сяогуань на севере), они получили название Гуаньчжун — “Среди застав”.
121
Стоимость даня риса (около 30 кг)
122
Местоположение Цзеши установить трудно, так как имеется несколько вершин с таким названием. Комментаторы сходятся на том, что гора находилась на берегу Бохайского залива в пределах совр. пров. Хэбэй. Сунь И-жан (1848–1908) считал, что скала с надписью опустилась в море и поэтому текст стелы уже давно утрачен.
123
В современном издании подчеркнуты имена двух мудрецов, Сянь Мэня и Гао Ши. Но в 28 гл. Ши цзи упоминается один — Гао сын Сянь Мэня (ШЦ, т. III, стр. 1368–1369), он же фигурирует в 25 гл. Хань шу. В этом случае неясно назначение знака ши. Вероятно, имеется какой-то пропуск или ошибка в тексте.
124
Семь иероглифов, сообщающих о разрушении стен и насыпей в княжествах, повторяются вскоре в самом тексте стелы. Можно предположить, что здесь случайная интерполяция фразы, на что указывали Лян Юй-шэн (ЛЮШ, кн. 3, гл. 5, стр. 12), Такигава (ХЧКЧ, т. II, стр. 459) и др. Мы сохранили этот абзац в переводе, поскольку все существующие списки Ши цзи его содержат.
Эта надпись гласила:
“[Император] вслед за тем поднял большие и малые отряды войск, казнил и истребил всех лишенных нравственных начал, уничтожил всех сопротивлявшихся ему.
Военной силой император покончил с мятежными и сопротивляющимися, гуманностью привлек невиновных, и все сердца покорились ему.
[Император] милостиво оценивает заслуги и труды [людей], его расположение снисходит и до быков и лошадей, [своими] благостями [он] сделал обильными наши земли.
Властитель-император высоко поднял [свое] величие, его добродетель соединила владетельных князей, он впервые объединил страну и [установил] великое спокойствие.
[Он] разрушил городские стены, срыл оборонительные дамбы на реках, тем устранив препятствия и преграды [внутри страны].
Положение земли было упрочено, простой народ не колебался, и вся Поднебесная покорилась [Цинь].
[Ныне] мужчины с радостью трудятся на пашнях, женщины управляются со своими делами, везде и во всем существует порядок.
Благодеяния императора распространяются на все создаваемое [на земле], люди постоянно сообща идут на поля, и нет, такого, кто спокойно не находился бы на своем месте.
[Мы], слуги императора, прославляя его доблести, попросили разрешения вырезать это на камне, чтобы оставить [потомкам] написанное как образец поведения [правителя]” [125] .
После этого [Ши-хуан] послал Хань Чжуна, Хоу-гуна и Ши-шэна на поиски лекарства бессмертия, [употребляемого] святыми. Объехав северные пограничные земли, Ши-хуан возвратился через область Шанцзюнь [в столицу].
В это время яньский Лу-шэн, посланный ранее в море, [75] вернулся и доложил о делах духов людей и небесных духов, вслед за чем представил “[Гадательные] записи, содержащие чертежи”, в которых говорилось:
125
Надпись на скале в Цзеши не имеет введения и начинается прямо с известия о подавлении сил князей. Существует реконструкция этого введения, созданная по образцу других стел китайскими учеными. В ней десять фраз из 40 иероглифов (см. Жун Гэн, стр. 146). В литературе встречается реконструкция и заключительной части надписи из 70 иероглифов, приписываемой Эр-ши-хуану (ХЧКЧ).
“Погубят Цинь хусцы” [126] .
Тогда Ши-хуан послал военачальника Мэн Тяня на север с трехсоттысячной армией для нападения на [племена] ху. В результате [войска] захватили земли Хэнани [127] .
На тридцать третьем году (214 г.) Ши-хуан велел разыскать всех бежавших от наказаний и повинностей, отданных за долги в чужие дома, а также торговцев и послал их занять территорию Луляна [128] . Учредил области Гуйлинь, Сянцзюнь и Наньхай, куда сослал [людей] для защиты границ [129] . На северо-западе Ши-хуан вытеснил и прогнал [племена] сюнну. От Юйчжуна вдоль реки Хуанхэ на восток и вплоть до гор Иньшань [он] учредил тридцать [сорок] четыре уезда, построил стену вдоль Хуанхэ в качестве заслона [130] .
126
Лу ту шу *** — “[Гадательные] записи, содержащие чертежи”, существовали, по-видимому, с эпохи Чжоу. Позднее они превратились в специальные гадательные книги. Это пророчество приводится и у Хуайнань-цзы (ЧЦЦЧ, т. 7, гл. 18, стр. 322). Ван Чун, касаясь предсказания о судьбе Цинь, приходит к выводу, что оно придумано позже для прославления способности конфуцианцев и предвидения будущего (см.: Лунь хэн цзи цзе, гл. 26, стр. 519, Пекин, 1957). Мнение Ю. Л. Кроля о том, что “предсказание сфабриковано задним числом человеком, знавшим о гибели Цинь” (“Сыма Цянь — историк”, стр. 367) вполне логично. Однако не исключено и то, что Лу-шэн, вернувшись из безрезультатной поездки, попытался отвлечь внимание Ши-хуана от своей миссии и переключить его на север. Такигава полагает, что запись была использована как предлог для похода против племен ху. Позднее ханьские прорицатели использовали случайное совпадение названия племен ху и имени сына Ши-хуана Ху-хая.
127
Имеется несколько территорий под названием Хэнань. В данном контексте имеются в виду “земли к югу от реки”, т. е. район в северной излучине Хуанхэ, входящий ныне в Автономный район Внутренняя Монголия и включающий аймак Икэчжао (см.: Ян Куань, Цинь Ши-куан, Шанхай, 1957, стр. 89).
128
В тексте упоминаются следующие категории лиц: бу ван жэнь *** — беглецы, скрывающиеся от повинностей и наказаний; чжуй сюй *** — “букв. “зять,
Земли Луляна — южные районы совр. пров. Гуанси и Гуандун. Название произошло от лу — “долина”, лян — “сильный” (иначе говоря, “сильные из долин”). Эти районы, заселенные тогда племенами юэ, или бай юэ (многими юэ), оказали серьезное сопротивление циньским войскам, наступавшим пятью колоннами в разных направлениях.
129
Гуйлинь — область на землях совр. пров. Гуанси, Сянцзюнь — область в южных уездах пров. Гуандун; Наньхай — область, занимавшая территории районов Шаогуань, Чаочжоу, Хуйчжоу и др. в центре и в северной части пров. Гуандун. Включение в империю столь отдаленных тогда районов было, видимо, номинальным.
130
Юйчжун — район к северу от Хуанхэ в совр. Автономном районе Внутренняя Монголия. Иньшань — северный отрог хребта Куньлунь, почти пересекающий с востока на запад территорию совр. Автономного района Внутренняя Монголия (севернее Баотоу). В 15 гл. (ШЦ, т. II, стр. 757) и в 110 гл. (т. VI, стр. 2886), в Хань шу, в Цзы чжи тун-цзянь (т. I, стр. 243) названо не 34, а 44 уезда. Возможно, в 6 гл. описка.
Снова послал Мэн Тяня перейти [с войсками] Хуанхэ; [Мэн Тянь] занял Гаоцюэ, [Тао] Яншань и Бэйцзя, где соорудил заставы и вышки, чтобы отгонять жунов [131] . Переселяя и ссылая, он заполнил [населением] вновь учрежденные уезды. Запретил приносить жертвы звезде Мин. На западе появилась [комета] [132] .
На тридцать четвертом году (213 г.) [Ши-хуан] сослал на строительство Великой стены и в земли южных юэ всех несправедливых судей.
131
Гаоцюэ — горный проход в Ордосе к северо-востоку от озера Тангри-Нур и к западу от хребта Иньшань. Тао Яншань (Тао поставлено ошибочно, в 88 и 110 гл. везде просто Яншань) — горы к востоку от упомянутого Гаоцюэ. Бэйцзя находился на территории совр. аймака Улатэ в Автономном районе Внутренняя Монголия северо-западнее г. Уюаня.
132
Минсин *** — одна из утренних звезд. Были запрещены жертвы только в честь этой звезды (мы согласны в этом с Яо Фанем и с Отаке). Слово “комета” пропущено в тексте, мы его поставили, исходя из толкования Хуанфу Ми. Однако у Шаванна (т. 2, стр. 169) и в членении фразы у Гу Цзе-гана (ШЦ, стр. 253) название звезды стоит после точки, и тогда следует перевести: “Запретил жертвы. Блестящая звезда появилась на западе”. Однако общий запрет жертвоприношений едва ли был возможен (не случайно Шаванн говорил о неясности фразы).
Ши-хуан устроил пир во дворце в Сяньяне, на котором семьдесят ученых мужей вышли вперед и пожелали ему долголетия. Начальник стрелецких дел Чжоу Цин-чэнь [133] выступил вперед с хвалой, сказав:
“В свое время земли Цинь [простирались] не более чем на тысячу ли, [а ныне], благодаря вашим, государь, необычным дарованиям и глубокой мудрости, земли между морями усмирены и успокоены, [племена] мань и и изгнаны, и все, что освещается лучами солнца и луны, изъявило [вам] покорность. Владения князей превращены в области и уезды, каждый человек живет в спокойствии и радости, нет уже бедствий от войн, и так будет продолжаться десятки тысяч [76] поколений. Начиная с глубокой древности никто не мог достигнуть вашего, государь, величия и добродетели”.
133
Пуе *** — название должности. В чжоуский период пуе ведал стрельбой из луков, отсюда и наш перевод: “начальник стрелецких дел”. Позднее, в период Цинь-Хань, слово пуе вошло в наименование разных должностей (см. Цзин Шао-ин, Исследование циньских чинов, — в кн.: Цинь хуй-яо дин-бу, Пекин, 1959, стр. 481), постепенно утратив непосредственную связь со стрельбой. Сохранялось в названиях чинов до юаньской династии.
Ши-хуан возрадовался. Из ученых выступил вперед Шунь-юй Юэ, уроженец княжества Ци, который сказал: “Я — ваш слуга, слышал, что правители Инь и Чжоу господствовали более тысячи лет, [так как они] жаловали владения [своим] сыновьям, младшим братьям и заслуженным сановникам, которые, естественно, становились их помощниками и опорой. Ныне вы, Ваше величество, владеете землями среди морей, а ваши сыновья и младшие братья являются простыми подданными, [и если] вдруг появятся подданные, [подобные] Тянь Чану или шести сановникам [в Цзинь], то кто же при отсутствии у вас опоры придет [к вам] на помощь? [134] . [Никто] еще не слышал о правителях, которые могли бы долго [править] без подражания древним. Ныне Цин-чэнь опять льстит Вам в лицо, усугубляя этим ваши, государь, ошибки, его нельзя считать преданным чиновником”.
134
Тянь Чан — чиновник княжества Ци, убивший в 481 г. до н. э. правителя Цзянь-гуна (гл. 46). Шесть высших сановников-цинов вели в Цзинь долгую борьбу за власть, трое из них в конце концов разделили княжество Цзинь, они основали княжества Хань, Чжао и Вэй. Шуньюй Юэ приводит эти примеры вероломства знати в предостережение Цинь Ши-хуану.
Ши-хуан передал это на обсуждение сановников.
Первый советник Ли Сы сказал: “Пять императоров [древности] не повторяли друг друга, три [предшествующих] династии не шли по одному пути, каждая управляла по-своему, [и это происходило] не из-за отрицания [порядков] друг друга, а из-за изменений во времени. Ныне вы, Ваше величество, свершили великое дело, слава о котором просуществует десятки тысяч поколений, и этого, разумеется, не понять тупому конфуцианцу. При этом Юэ говорил о деяниях трех эпох, но разве они могут быть образцом?
В другие времена, когда владетельные князья боролись друг с другом, они щедро зазывали к себе бродячих ученых. Ныне Поднебесная уже устроена, законы и указы исходят от одного [лица], байсины поддерживают порядок в семьях и отдают силы земледелию и ремеслу, служилые изучают и применяют законы и указы и избегают запрещенного. А вот нынешние ученые мужи не учатся у современности, изучают [лишь] древность, чтобы поносить наш век и вносить сомнения и сеять смуты среди черноголовых. Я, [ваш] советник и слуга, Сы, не страшась смерти за свои речи, скажу: в [77] древности Поднебесная была раздроблена и переживала смуты, и не было того, кто смог бы объединить ее, вот почему владетельные князья правили в одно время. В то время [ученые] в речах все восхваляли древность с целью опорочить современность; они прикрывались лживыми словами, чтобы запутать существующее, ценя лишь свои учения, они отрицали все, что было создано государями.