Истории мееханского пограничья. Том I. Север
Шрифт:
– Служба, да? Я могу отличить способного офицера от обычного карьериста, который ищет только тепленького местечка и стабильного жалованья.
– Я не думаю, что такие попадают в Стражу, господин полковник – вырвалось у Кеннета прежде, чем он смог прикусить язык. Это была одна из основных проблем, связанных с командиром Шестого Полка. Его невоенные манеры и отношение к подчиненным приводили к ситуациям, когда многие, особенно молодые офицеры, забывались и говорили то, чего никогда бы не осмелились сказать в присутствии другого полковника. А так же капитана и старшего лейтенанта.
– Нет, не попадают – Акерес
Конечно же задумывался. И волновался. Изменения в ежедневной рутине всегда обещают неприятности.
– Да, господин полковник.
– Вы слышали о Бирте?
– Нет, господин полковник. А должен был?
Он опять забылся, и задал на один вопрос больше. Даже в Горной Страже лейтенанты не задают вопросов полковникам. В этот раз командир немного подождал, глядя в глаза Кеннета:
– Это поселок на озере Дорант. Том самом, в которое впадает Старый Гвихрен. Около трех сотен человек, одни рыбаки. Бирт спокойное место, поэтому патрули редко заходят в ту сторону. Озеро слишком большое и глубокое для переправы, оно является естественным продолжением ледника.
– Но лодки там ходят?
– Только рыбацкие. Этот тихий район.
Командир замолчал. Он ждал.
– И… – Кеннет понял, что сейчас самое время задать вопрос – почему я должен слышать об этом Бирте?
– Восемь дней назад там погибло шесть человек. Вроде бы разорваны просто на части. Новость дошла до нас позавчера, прежде чем Вы вернулись с людьми из патруля. Известно только, что это, вероятно, не было бандитским налетом, счетами между соседями или несчастным случаем. Один из торговцев, который в то время находился в поселке и скупал сушеную рыбу или что–то вроде этого, вернулся в Ленхер и рассказал об этом. Он не видел произошедшее собственными глазами, но видел тела. По его словам они были разорваны на куски. Шесть взрослых мужчин.
Кеннет кивнул:
– Понятно, господин полковник.
– Сначала я хотел послать туда только два десятка Вашей роты, которые отдыхали последние несколько дней. Но офицер, как мне кажется, будет предпочтительнее простого десятника. Разузнайте, что там произошло, найдите виновных и доставьте в суд. Патрулирование только закончилось, солдатам требуется отдых, но, как Вы сами выразились, такова служба. После возвращения с этого задания вся рота получит десять дней отдыха.
Лейтенант вытянулся:
– Так точно!
Задание как задание, сказал Велергорф, когда Кеннет передал приказ десятникам. Люди Андана и Берга были готовы к выходу, а если с ними пойдут остальные две роты, то так даже лучше.
Только они покинули казармы, лейтенант кивнул десятникам:
– Поговорим, – бросил он коротко.
Берг был первым, Андан за ним, Велергорф в конце. Очередность была лучше, чем полгода назад, когда Андан, с показной медлительностью, всегда приходил последним. Теперь его люди гордо носили плащи с красными шестерками.
– Первый вопрос. – Кеннет не собирался тратить времени. – Что вы слышали о Бирте?
– Дыра, каких мало, господин лейтенант, – сказал Берг. – Был там пару
– Похоже на моего дядю.
– Как скажешь, Вархенн – Берг улыбнулся. – Их так называемый Бирт – это ряд хижин, прилепившихся к озеру. Так их построили. Каждая семья занимает часть берега около шестидесяти футов в длину. А так как там живет около пятидесяти семей, значит весь Бирт около полумили в длину. Цепляются за каждый дюйм земли, и друг другу ничего не прощают. Очень самостоятельные. Сами ремонтируют свои лодки, сами делают себе сети, сами удят и сушат рыбу. На чужаков смотрят волком, но я не слышал, чтобы у них были проблемы с законом. Рыбу меняют на муку, соль, шерсть, мясо и так далее. Поселок построен почти напротив того места, где Старый Гвихрен впадает в озеро, поэтому все дома стоят на сваях.
– Почему?
– Волны, господин лейтенант. Дорант в том месте где–то в милю шириной, и только потом уходит на запад. С Гвихрена, особенно летом, откалываются ледяные глыбы, некоторые как дом в несколько этажей. Волна, когда доходит до другого берега, может быть трех футов высотой. Видел такое собственными глазами. Это все, что я знаю.
– Какие–нибудь банды в околице есть?
– Не было их тогда, и вряд ли появились сейчас. Вокруг Бирта на расстоянии десяти миль нет никакого человеческого жилья. Ни дорог, ни поселений. Это бесплодный угол, только камни и лед.
– А с другой стороны?
– Еще хуже, господин лейтенант. Весь северный берег там как одна большая вертикальная стена, и сразу за ней начинается Большой Хребет. Там живет несколько племен ахеров, но они не любят много воды и избегают озера. Если что и разорвало их в клочья – то оно находится с нашей стороны.
– Тогда, – Велергорф улыбнулся татуированным лицом – найдем это что–то, надаем по голове и поставим перед судом.
Кеннет кивнул:
– Пусть так и будет. По крайней мере, у меня есть доброволец, если придется выставить приманку… – Он хлопнул старейшего из десятников по плечу.
Улыбка стала еще шире:
– Всегда верен Страже, господин лейтенант.
Вода была холодна, как лед. Чувствовал это, несмотря на надетые кожу и меха. Изготовленный из костей и кусков дерева, обтянутый кожей скелет маленькой лодчонки казался в сто раз более хрупким здесь, на середине озера, чем на суше. Его народ не любил открытой воды, широких рек, крупных озер, полумифического моря, то были вещи, которые пугали их. И все же они научились строить легкие лодки из подручных средств. Получили эти знания от своих родственников, живущих за Большим Хребтом, которые строили укрытия из снега и охотились на морских существ. Эта ветвь его народа отделилась от основного ствола Ag'heeri очень давно, отвращение к воде у них исчезло, сменившись роковой необходимостью. В земле ледяных островов и вечной мерзлоты было только два выхода: учиться плавать или умереть. А теперь он использовал знания дальних родственников, пытаясь сдержать данную бесчисленные поколения назад клятву.