Истории СССР
Шрифт:
Я так и не понял эту тайну, которая позволяла в театре совершенно легально рассаживать на приличные места приглашённых людей. Скромный от природы, я старался забиться в укромный уголок зрительного зала и оттуда следить за происходящим. Мне так не хотелось обижать моих добродушных и щедрых ребят и отказываться от кресел в первом ряду, где я чувствовал себя, как прыщ на лбу важного господина, на который, отвлекаясь от действа, смотрел весь зал в монокль и судорожно вычислял, какой чудак занял сегодня такое почётное место. И по какому, собственно, праву?!
Борис Контребинский стал директором БДТ имени Г.А. Товстоногова и много лет руководил прославленным театром. Иногда я заходил к Боре и мы вспоминали наши лучшие денёчки. Однажды он порадовал меня необычным спектаклем. Боря организовал гастроли Славы Полунина с его сказочным спектаклем «Снежное шоу».
Анатолий Геннадьевич Иксанов стал директором Большого театра России и,
Щелкунчик
Под новый год окно нашего подвала наполовину засыпало снегом. Пока дворники не расчистят тротуар, света белого не было видно. Крысы зимой наглели и лезли греться из своих нор поближе к нашей печке. Дома сидеть без родителей было страшно. Диктор по радио, заглушая скребущихся крыс, рассказывал постановления партии и правительства и от этого чувство одиночества усиливалось и мне делалось ещё страшнее.
Долгожданное счастье наступало только тогда, когда отец приносил пушистую, густую ёлку и устанавливал её посреди комнаты. Весь подвал благоухал еловым ароматом, отпугивая всякую нечисть. Бабушка готовилась к Рождеству Христову и мы шли на Андреевский рынок за вкусностями. Издалека уже слышался запах мандаринов и мы долго выторговывали их у усатых грузинов по десять рублей за килограмм. Набрав в кошёлку орехов, антоновских яблок мы шли по седьмой линии в игрушечный магазин и покупали ёлочные игрушки. Игрушечками были завалены все полки — шары, зверушки, трубы, рыбки, попугаи. Всё сверкало и переливалось разными красками. Бабушка покупала мне картонных лошадок, рыбок и солдатиков, объясняя, что стеклянные шары и игрушки быстро разобьются. Но картонные игрушки тоже были очень красивые и я торопился домой, чтобы развесить их на ёлке. Когда мы оборачивали все орехи в фольгу и бабушка с мамой продевали ловко нитки сквозь кожуру мандаринов, ёлка преображалась в сказочное дерево. На печи весь год спал и дожидался своего праздника Дед Мороз в ватной шубе, густо посыпанной слюдяными блёстками. Когда по радио били кремлёвские куранты в Новый год в шубе из простыни и с ватной бородой появлялся в дверях папа с бенгальским огнём и говорил, что он Дед Мороз. Никто в этом не сомневался и все радостно кричали «С новым годом!» Мы все заглядывали под ёлку и искали свои подарки. В Новый год мне разрешали не спать и со всеми вместе петь песни и танцевать под патефон.
Мне было десять лет, когда хрущёвские прихвостни посадили папу в тюрьму. Он обзывал Хрущёва матерными словами у пивного ларька и восхвалял Сталина. Новый год был испорчен. Мама с бабушкой принесли такую же пушистую ёлку. Мы повесили на неё мандарины и орехи в фольге, завесили серебристым дождём, прикрепили на макушке рождественскую звезду, но ничего не помогало. Дед Мороз стоял под ёлкой с поникшей головой. В доме поселилась тоска.
Мама одела меня в вельветовую москвичку с белой рубашкой и повела в Мариинский театр. В фойе на втором этаже стояла огромная ёлка, украшенная дорогими стеклянными игрушками и серебристым дождём. Дети со снегурочкой в серебристой шубке и варежках водили хоровод. Потом пришёл Дед Мороз в длинной синей шубе и повёл всех детей в зрительный зал. Театр сверкал огромной хрустальной люстрой и блестел золотом изогнутых балконов. Под звуки музыки открылся занавес, и мы увидели на сцене огромную ёлку. На ней висело много разных игрушек и ярче всех, своим красным камзолом, сиял Щелкунчик. Музыка была так прекрасна, а сказка так похожа на всё, происходящее в нашем подвале, что она стала для меня праздником на всю жизнь.
Женился я рано. Мне шёл двадцать первый год и я был спортсменом, студентом, комсомольцем и просто красавцем. Ну зачем было женится? Обнимать девчонок можно было каждый вечер, причём разных. Возлагать на свои плечи обязанности и ограничивать свою свободу добровольно — желание странное. Какая прибыль? Приданого за моей избранницей не было никакого, не говоря уже о большом. Карьерный рост по протекции тестя и тёщи не «светил». Меня завораживала атмосфера Щелкунчика. Ёлка, уютный дом и милые детки. Девочка и мальчик.
Пять лет мы жили в своё удовольствие. В её удовольствие. Театры, гости, турпоездки. Расскажите что-нибудь весёленькое! Щекотать их надо с утра до вечера. Больше всего они любят статных мужчин, пирог
Жена от слабости не вставала с постели, а я осваивал газоотводящие трубочки, чтобы облегчить страдания своему сыночку Тимофею и стирку пелёнок в машине Эврика-3. За окном трещал мороз, выла вьюга, далеко в подвале пировал Мышиный король, а в окно нашей тёплой, уютной комнаты, благоухающей хвойным ароматом, заглядывала луна и стучались снежинки.
Когда рождается ребёнок, жизнь становится другой. Его нельзя оставить одного, а самому уйти по своим делам, его нельзя оставить голодным, запихнув весь кусок в свой голодный рот, его нельзя не покрыть одеяльцем. И это без перерывов на обед, без очередного отпуска в Сочи, это продолжается по-сто-ян-но. Когда Тима ползал по полу в ползунках, мы с женой спорили о том, по какой системе его воспитывать. Её воспитывали в семье полковника ОГПУ и полковничьей жены, с помощью бабушки-училки. Меня тоже воспитывала бабушка, мама и папа, но работающие в больнице и на стройке. Во дворе вместо офицерских детишек меня окружала василеостровская шпана и система Макаренко мне была понятнее, чем воспитание на комсомольских и партийных собраниях.
Три года под моим покровом жена сидела дома, растила сына, гуляя с ним по набережной Невы и Александровскому саду. Я приносил еду. Кушать почему-то всем хотелось каждый день. Каким-то ветром занесло новую моду воспитания по методу доктора Спока, основанную на пофигизме к детским просьбам и жалобам. Мои родственницы горячо подхватили идеи Спока и отпихивали сына при малейшей возможности. Я с удовольствием проводил время с подрастающим сыночком, возил его в зоопарк, гулял по парку, разбирал с ним головоломки и читал ему книжки. Правда, времени между тремя работами, чтобы погулять с сыночком, было мало. Но зато через два года я купил отдельную квартиру и мы переехали на окраину Ленинграда, на Светлановский проспект. Весной там пели жаворонки. Во дворе дома был детский сад и жена пошла на работу инженером. Но каждый вечер мы собирались в своей двухкомнатной квартире и разбредались по своим углам, копошась с любимыми безделушками. Я на коленке писал диссертацию о методах регистрации параметров движения человека на удалённом расстоянии.
Послал нам Бог и доченьку. 17 мая 1977 года родилась Оля. Она была спокойней Тимы и по ночам не кричала. Жена снова ушла в отпуск и сидела с детьми. Если бы они ещё не ели каждый день или хотя бы еда в магазинах продавалась регулярно, на них можно было бы не обращать много внимания. Но они ели, снашивали одежду и просили с ними играть и забавляться. По выходным их брали к себе мои родители, гуляли с ними в Сосновке, кормили птиц и белок орешками.
Летом мы выезжали на дачу, которую я строил на пару с дядей Женей на берегу Мги в Павлово. Там детям было привольно с мамой и бабулей. В огороде росла клубника и смородина, зрели яблоки. Деревенские дети собирались большой ватагой и играли на поляне, ходили в лес по грибы и ягоды. В день Святой Равноапостольной княгини Ольги я собирал всех ребят у самовара и мы праздновали Олины именины. На реке мы ловили рыбу и учились плавать. А вечером, забравшись в уютный уголок на мансарде, читали сказки. Когда подружкам-старушкам было нечего делать они тешили себя, забавляясь с детьми ласками и играми. Лаяли собаки, пели птицы, неторопливо текла река жизни.
Жить на окраине города трудно, скучно и бесперспективно. Отрадой для детей была школа рисования в Клубе. Иногда мы выезжали в кукольный театр и зоопарк. Но чаще всего оставались дома и играли в игрушки. В Новый год я одевался Дедом морозом и устраивал с детьми импровизированный спектакль. Вечерами я читал им книги и рассказывал о тех фильмах про «Трёх мушкетёров», «Шерлока Холмса», «Остров сокровищ», «Робин Гуда», на которых зарабатывал деньги на еду, одежду, дачу и квартиру.
Наконец пятилетний марафон завершился, я защитил диссертацию, устроился на работу в Театральный институт, обменял восемь раз с доплатами свою квартиру и мы переехали в центр Питера, в свой новый дом напротив Петропавловской крепости. Тиме было четыре года, а Оле два. Теперь у них появилась огромная детская комната, цветной телевизор в гостиной у камина, столовая и большая ванная комната. А ещё огромные окна на парк, где над вершинами деревьев в небе парил золотой ангел на шпиле Петропавловского собора. Можно было спокойно расти, наполнять свою голову знаниями и гулять по берегу Невы в Петропавловской крепости.