Историки Греции
Шрифт:
202. Виновнейших из жителей Барки Феретима, получив их из рук персов, приказала распять кругом городских стен, у жен их отрезав груди, также пригвоздила их к стенам; а прочих жителей города отдала она в добычу персам, кроме лишь потомков Баттовых, не участвовавших в убийстве, коим она и вверила город.
203. Персы, взяв невольниками прочих баркеян, пошли назад; и когда они пришли к городу киренян, то киреняне, исполняя некое прорицание, пропустили их чрез свой город. Во время сего прохождения морской воевода по имени Бар повелел было завладеть городом, но пехотный воевода Амасис сего не дозволил: ибо посланы они были против одного лишь эллинского города. Однако прошедши через город и остановившись на холме Зевса Ликейского, пожалели они, что не завладели Киреною, и в другой раз покусились войти в сей город, но киреняне их не впустили. Тут без всякого сражения на персов напал страх, и они отбежали на шестьдесят стадиев, где и стали станом; а в этот стан пришел к ним от Арианда гонец с приказом идти назад. Тогда персы попросили киренян снабдить их на дорогу припасами, которые получив, отправились в Египет. Но пока дошли они до Египта, многие замедлившие и отставшие были захватываемы и убиваемы ливийцами ради платья их и прочего добра.
204. Сие персидское войско достигло в Ливии до самых Евесперидов. Кого из баркеян обратило оно в рабство, тех из Египта отправили в дальнюю сторону к самому царю. 145
205. Однако и Феретима не хорошо скончала жизнь свою. Ибо как скоро она по отмщении баркеянам возвратилась из Ливии в Египет, то умерла самым бедственным образом, заживо снедаема червями, в теле ее зародившимися. Столько-то ненавистны богам не в меру жестокие возмездия от людей, а именно так велико и страшно было возмездие жителям Барки от Феретимы, жены Батта.
145
204. …тех из Египта отправили в дальнюю сторону…— Такая практика карательных переселений, унаследованная персами от Ассирии и Вавилона, упоминается Геродотом еще несколько раз (например, VI, 20 и 119 — переселение мятежных милетян и эретриян во внутренние области Персии).
М. Гаспаров
ФУКИДИД
ИСТОРИЯ
1. Фукидид афинянин 147 написал историю войны между пелопоннесцами и афинянами, как они вели ее друг против друга. Приступил он к труду своему тотчас как началась война, в той уверенности, что война эта будет великая и самая достопримечательная из всех, какие были. Заключал он так из того, что обе стороны были в полной к ней готовности и силе, а также из того, что прочие эллины, как он видел, стали присоединяться то к одной, то к другой стороне, одни сразу, другие поразмыслив, — ибо война эта вызвала величайшее движение среди эллинов и некоторой части варваров, да, пожалуй, и среди огромного большинства всех народов.
146
Первая книга Фукидида служит развернутым вступлением к основной части его «Истории». Общий план ее: обоснование важности описываемых событий и описания их (гл. 1-23); первый конфликт между Афинами и Коринфом — из-за Керкиры (24-55); второй конфликт — из-за Потидеи, отпавшей от Афин (56-66); обращение коринфян к Спарте (67-88); истинная причина вражды Спарты к Афинам — постепенный рост афинского могущества после греко-персидских войн (89-118); решение Спарты о войне (119-145).
147
1. Фукидид афинянин…— см. примеч. к Геродоту, I, введ. Война между пелопоннесцами и афинянами — обычное выражение Фукидида; ставший ходовым термин «Пелопоннесская война» (соответствующий афинской точке зрения) появляется впервые у Страбона в конце I в. до н. э. некоторой части варваров…— имеются в виду фракийцы, македоняне, впоследствии и персы в лице Кира Младшего и др.
То, что было перед этой войной и еще раньше, невозможно было за давностью времени исследовать с точностью. Все же, по надежным свидетельствам, позволяющим далее всего проникнуть в прошлое, я заключаю, что и тогда не случилось ничего важного ни в войнах, ни в чем другом…
20. Вот какова была древность по моим изысканиям, хотя и трудно здесь полагаться на все свидетельства подряд. Дело в том, что люди перенимают друг от друга предания о прошлом даже своей родины без всякого разбора и проверки. Так, например, большинство афинян полагает, что Гиппарх был тираном, когда пал от Гармодия и Аристогитона: они не знают, что на самом деле правителем был Гиппий, как старший из Писистратовых сыновей, что Гиппарх и Фессал были его братья, что в день покушения Гармодий и Аристогитон вдруг заподозрили, будто кто-то из сообщников их уже сделал Гиппию донос, и тот предупрежден, и потому не тронули его, а чтобы сделать хоть что-то решительное прежде, чем их схватят, они умертвили Гиппарха, хлопотавшего о Панафиненском шествии, встретив его подле так называемого Леокория. Точно так же и прочие эллины неправильно представляют себе многие иные события, даже современные, не изглаженные из памяти временем: например, думают, будто лакедемонские цари подают каждый по два голоса, 148 а не по одному, и будто у них есть Питанатский отряд, какового никогда не бывало. Столь беззаботно большинство людей к отысканию истины, охотнее принимая готовые мнения. 21. И все же не ошибется тот, кто примет эти события скорее такими, какими я описал их по упомянутым свидетельствам, а не такими, как воспели их поэты с их преувеличениями и прикрасами, или как сочинили прозаики, в своей заботе не столько об истине, сколько о приятности для слуха, сообщающие известия недоказуемые и за давностью времени превратившиеся большею частью в невероятные сказки. Пусть знают, что события мною восстановлены по достовернейшим свидетельствам, настолько полно, насколько это позволяет давность.
148
20. Гиппий и Гиппарх— сыновья тирана Писистрата, правившие Афинами после его смерти в 528 г.; Гиппарх был убит в 514 г. Гиппий изгнан в 510 г. Заговор Гармодия и Аристогитона описан Геродотом в V, 55 (но ошибки, отмечаемой Фукидидом, у него нет) и самим Фукидидом в одном из немногих отступлений от повествования (VI, 54-59). Панафинейское шествие— всенародная процессия, подносившая Афине в ее храм на Акрополе новое одеяние, вытканное гражданками (на празднике Великих Панафиней, справлявшемся каждый пятый год в августе). Леокорий— святилище в северо-западной части Афин в честь дочерей мифического царя Лео, пожертвовавших жизнью за отечество. …по два голоса…— Геродот (VI, 57) упоминает, что в отсутствие спартанских царей в герусии за каждого из них подавали голоса два их ближайших родича. Питанатский отряд упоминается Геродотом в рассказе о битве при Платее (IX, 53).
Война, мною описанная, — хотя люди каждую войну, пока воюют, считают важнейшею, а кончив воевать, опять больше восхищаются стариною, — война эта все же явно окажется важнее прежних, если судить по ее событиям. 22. Что касается речей, произнесенных кем-то перед войной или в войну, то для меня трудно было запомнить сказанное со всею точностью, как слышанное самим, так и по чужим рассказам с разных сторон. Речи составлены у меня так, как, по моему мнению, каждый говоривший скорее всего мог по тогдашним обстоятельствам сказать нужное, причем я держался возможно ближе общего смысла действительно сказанного.
23. Из прежних событий крупнейшим были Персидские войны, но и они быстро были решены двумя морскими и двумя сухопутными сражениями. 149 Напротив, эта война затянулась надолго, и за время ее Эллада испытала столько бедствий, как никогда раньше за такое же время. Действительно, никогда не было взято и разорено столько городов частью варварами, частью самими противниками (в некоторых после взятия переменилось даже все население), не было столько изгнаний и смертоубийств, вызванных или самою войною, или междоусобицами. Что рассказывается в старых преданиях и на деле подтверждается нечасто, то стало теперь несомненным: и землетрясения великой силы, разом постигшие огромную часть земли, и солнечные затмения, случавшиеся чаще запомнившегося о прежних временах, и засухи, а при них и от них — жестокий голод, и заразная болезнь, причинившая величайшие беды и унесшая немало людей, — все это обрушилось вместе с этой войной.
149
23. …они быстро были решены двумя морскими и двумя сухопутными сражениями.— Речь идет о морских сражениях при Артемисии (или Микале?) и Саламине и о сухопутных — при Марафоне и Платее. Тридцатилетний мир — мир, заключенный Периклом со Спартой в 446 г. (после покорения отпавшей было от Афин Евбеи), восстанавливал в Греции политическое равновесие: Афины теряли власть над Средней Грецией, но сохраняли ее над островами.
Начали войну афиняне и пелопоннесцы нарушением тридцатилетнего мира, заключенного ими после покорения Евбеи. Почему этот мир был нарушен, причины того и распри я изложу прежде всего, чтобы в будущем не пришлось доискиваться, откуда возникла у эллинов такая война. Истиннейший повод, хотя на словах и наиболее скрытый, состоит, по моему мнению, в том, что афиняне своим усилением стали внушать опасение лакедемонянам и тем понудили их к войне. Что же касается тех причин, о которых с обеих сторон говорилось открыто и которые привели к нарушению мира и началу войны, то они заключались в следующем…
1. Здесь начинается война между афинянами и пелопоннесцами, с участием союзников тех и других, где уже не сносились без глашатаев и, взявшись за оружие, не складывали его. А описываются ее события в порядке их следования — по летам и зимам.
2. Четырнадцать лет сохранялся в силе тридцатилетний мир, заключенный после покорения Евбеи. На пятнадцатом же году (в сорок восьмой год жречества Хрисиды в Аргосе, когда эфором в Спарте был Энесий, а архонтству Пифодора в Афинах оставалось до срока четыре месяца) через десять месяцев после сражения при Потидее, в начале весны, триста с небольшим фиванских граждан под началом беотархов 151 Нифангела, сына Филида, и Диемпора, сына Онеторида, вторглись с оружием, в начале ночи, в беотийский город Платею, бывший в союзе с афинянами. Фивян призвали и открыли им платейские ворота граждане Навклид и его сообщники с намерением захватить власть, погубить неприязненных им граждан и подчинить город фивянам. Сделано это было при посредстве влиятельнейшего из фивян, Евримаха, сына Леонтиада. Ибо фивяне предвидели войну и желали заранее захватить всегда враждебную им Платею еще в мирное время, до открытой войны. В город они проникли незаметно, тем легче, что в нем не стояло гарнизона. Но встав с оружием на площади, они отказались повиноваться тем, которые призвали их, чтобы тотчас приступить к делу и ударить на жилища врагов; напротив, они решили должным образом обратиться к платеянам через глашатая, предпочитая склонить город к согласию и дружеству. Глашатай объявил: кто желает согласно отцовским заветам вступить в союз всех беотян, пускай подле них сложит свое оружие. Таким способом полагали они без труда привлечь город на свою сторону.
150
Вторая книга описывает события 431-429 гг. Нападение фивян на Платею открывает военные действия в апреле 431 г. (гл. 1-6); вторжение Архидама — от начала июня до середины июля (7-23); афинский флот у Пелопоннеса — от конца июня до сентября (23-32); похороны павших и надгробная речь Перикла — зима 431-430 г. (33-46); второе вторжение Архидама и эпидемия в Афинах — лето 430 г. (47-58); недовольство Периклом, его осуждение и новое избрание — август — сентябрь 430 г. (59-65).
151
2. На пятнадцатом же году (в сорок восьмой год жречества Хрисиды в Аргосе…)…— Списки жриц в аргосском храме Геры и ежегодно сменявшихся афинских архонтов-эпонимов и спартанских эфоров были самой ранней основой хронологии у греческих историков. Сражение при Потидее в июне 432 г. — момент, на котором останавливается рассказ Фукидида о военных действиях в I книге (I, 62-63). Беотархи— коллегия из 11 представителей беотийских городов (под главенством Фив), управлявшая беотийским союзом. Платея — окраинный город Беотии, находился в постоянной вражде с Фивами н поэтому с 519 г. был в наступательном и оборонительном союзе с соседней Аттикой.
3. Платеяне перепугались, когда заметили фивян в городе, захваченном внезапно, и, не видя в темноте, подумали, что их вторглось гораздо больше. Поэтому они пошли на соглашение, приняли условия и оставались в покое, тем более что фивяне никому ничего дурного не делали. Но поступив так, платеяне сообразили, что фивян немного и что, напав, их нетрудно одолеть; ведь среди платеян большинство не желало отлагаться от афинян. Тогда решено было сделать нападение. Они стали собираться друг к другу на совещания, проломавши стены из дома в дом, чтобы не ходить открыто по улицам; а на улицах они поставили распряженные повозки для заграждения и делали все, что кому казалось к лучшему в таком положении.
Когда все возможное было приготовлено, платеяне вышли на врага из домов еще затемно, перед рассветом: днем, полагали они, враги бились бы храбрей и выгоды были бы равны, ночью же, даже уступая фивянам в числе, они вернее могли устрашить врагов, пользуясь своим знанием города. Ударив на врага, платеяне тотчас завязали рукопашный бой.
4. Понявши обман, фивяне сомкнули ряды и, где встречали нападение, давали отпор. Два-три раза они отбили нападающих. Но когда потом платеяне бросились на них с сильным шумом, когда женщины и слуги с криками и воплями стали кидать в них с крыш камнями и черепицею, когда притом целую ночь шел проливной дождь, фивяне дрогнули, обратили тыл и бежали через город.