Историкум 2. Terra Istoria
Шрифт:
— Действительно, почему твой дедушка не мог родиться в одном городе?
— Зачем? Это так банально… Если хочешь стать легендой, ты должен иметь не меньше трех мест рождения. В конце концов, нужно же помочь каждому родному местечку. Сама видишь — минеральная вода «Фауст», колбаса «докторская фаустова», «свиные ножки от Фауста», ликер «Искушение Фауста», водка «Фауст и его дружок».
И это Иоганн-Альберт еще не успел перечислить обширное разнообразие авиабилетов «Вмиг с Фаустом у цели», мобильного тарифа «На связи с Фаустом», дома-музея, продажи сувенирной продукции —
Шабаш и шабашники
На следующий день путешественники посетили расположенный поблизости древний монастырь Маульбронн, где, по преданию, Фауст имел алхимическую лабораторию. Впрочем, обычно предания демонстрировали еще больший уровень фантазии, чем сам Фауст, который не был ни академиком, ни член-кором.
— А правда ли, что твой дедушка был алхимиком? Раз ему понадобилась специальная посуда…
— По мнению бабушки, да, был. Да и куда на Земле податься без аксессуаров?
Но в бывшем монастыре цистерианцев, сохранившем, как свидетельствовал путеводитель, наиболее полно и целостно атмосферу и обстановку средневековой обители, даром что еще во времена Лютера цистерианцев здесь не осталось, больше почитали астронома Кеплера и писателя Гессе. Хотя пребывание доктора Фауста в Маульбронне было зафиксировано документально. А может, сии бумаги съели злобные историки — так называли в местном старом документохранилище здешних большущих и хищных крыс, чем-то неуловимо смахивающих на старых чванливых профессоров соседского университета…
После возвращения Фауст-младший подал тщательно подготовленный запрос об Иоганне-Георге Фаусте, на что администрация Гейдельбергского университета отнеслась без энтузиазма, но вежливо. Ответ, правда, обещали дать не раньше чем через месяц. Разумеется, в структуре управления университетом (как и других университетов, крупных корпораций и весомых СМИ) присутствовал представитель галактической администрации, и поэтому соответствующие дела и запросы курировались непосредственно им. А ведь порой отрадно знать, что твоя судьба действительно решается «на небесах», то есть где и про саму Землю-то мало кто знает…
А пока в ожидании ответа, продегустировав местные круглые шоколадки «Studenten Kiss’ и прокатившись по горной железной дороге Heidelberger Bergbahn от Цвингерштрассе до самой вершины Кёнигштуля, Фауст охотно согласился составить Грете компанию в поездке к горе Брокен. Благо как раз был конец мая, а значит, приближалась знаменитая Вальпургиева ночь. Хочется отметить, что подобные празднества имеют место быть почти на всех обитаемых планетах — как для увеселения туземцев в стиле их архаичных обычаев, так и для фиксации сторонников тех же архаичных обрядов, которые пока не прониклись галактическими устремлениями. Но аппарат управления Разумным Космосом способен перевоспитать и даже переварить и не таких аборигенских пупсиков.
По дороге к Брокену Грета рассказала о своих предках чуть подробнее. Они происходили из рода графа Адальберта из
— Это которая с фигурками? — уточнил Фауст.
— Да, а ты тут уже был?
— Читал в дедушкиных записках.
— Ты хочешь сказать, что существуют мемуары Фауста?
— Я уже упоминал о них.
— Ну вот видишь, я сразу не осознала. Они настоящие?! Или просто семейная легенда?
— И то, и другое. Это просто дневник. Но на ратуше должны быть тридцать фигурок.
— Тридцать три. Там еще театр был, на втором этаже.
— А мельница сохранилась?
— Мельница? — озадаченно переспросила Грета.
— Да, водяная мельница, поблизости от ратуши. Она уже во времена дедушки была довольно старой.
— Не знаю… А, подожди, может, это «Кривой дом»?
— Мельница была на канале.
— Тогда точно он. Канал давно засыпали, дом просел, но цел до сих пор. Я тебе покажу его.
— Отель там найдется?
— Отель везде найдется. Есть даже один в очень старом доме, который называют Готическим. Хотя тут все дома можно так назвать.
«В Вернигероде за время моего отсутствия ничего не произошло, — писал в дневнике Фауст-дед. — Хотя Герхард Аденбюттель, у которого я пару раз гостил, продал семейное гнездо какому-то Райфенштайну, а сам уехал странствовать. Местные ругают его за это как последнего дауншифтера. Райфенштайн затеял в доме такую перестройку, что невозможно подойти. А я ведь сдуру оставил там кое-что, рассчитывая вернуться и забрать…»
Интересно, что это может быть, подумал теперь младший Фауст. Возможно, стоит поискать еще один тайник, если удастся попасть в историческое здание? Похоже, дедушка увлекался тем, что здешние аборигены называют геоэкшинг, там тоже важную роль играют всякие скрытые закладки и тайники. Впрочем, сие вошло в моду в Средние века, и теперь потомки продолжают браво играть в поиски сокровищ, тайных карт, схем, рукописей и прочей условной мишуры.
Но первым пунктом в программе у Фауста и Греты значилось посещение прославленной горы Брокен, традиционно считавшейся местом, где в ночь на 1 мая собираются на шабаш — или мистический бал, кому как нравится, — ведьмы, колдуны и всевозможные хтонические сущности. Разумеется, аккуратно внесенные в местную полицейскую картотеку.
Этот путь начался с крохотного одноэтажного вокзальчика, крытого красной черепицей и украшенного изображением пестрого паровозика, предварявшего внушительную надпись Harzer Schmalspurbahnen. У перрона путешественников поджидал уже настоящий паровоз с несколькими желто-красными вагонами. Внутри вагон оказался достаточно уютным — с мягкими, обтянутыми бордовым плюшем сиденьями и деревянными столиками, на каждом из которых была нарисована схема местных узкоколеек.
— Смотри, — воскликнула Грета, — тут и открытая площадка есть. Можно ехать на воздухе.