Историософические письма. Письмо 1 и 2
Шрифт:
Как мне кажется, представление о собственном прошлом и прошлом того общества, в которое мы включены (народа, страны, человечества) является насущной личностной необходимостью.
Более того, пока человек не ответит
Исторические представления в своем пределе призваны ответить именно на этот вопрос.
Кто мы? Освободители Европы и мира от дикости и чумы разных цветов? Или нация, отставшая от Европы на несколько десятков или сотен лет, и пытающаяся догнать Европу? Или мы — народ, призванный показать всему миру, как не нужно делать (по мысли Чаадаева)? Или мы — страна, призванная показать всему миру единственно возможный путь развития?
Историческая основа под любое из этих и есть то, что необходимо каждому человеку (каждому народу, каждой стране).
Как мы его получили? В результате глубокого изучения прошлого своего народа?
Отнюдь. Мы сначала
Насколько подробно это представление? Это очень индивидуально. В центре подобного представления лежит «историческая формула народа». А уж количество подробностей, которыми она подкрепляется зависит от человека. Подробностей должно быть ровно столько, чтобы он мог поверить в эту формулу и защитить свое понимание истории собственного народа при столкновении с другими объяснениями тех же событий.
Это всё, что необходимо человеку: знать, кто мы, чем отличаемся от других и зачем существуем. Но тут совсем мало от научной истории (которая, как мы помним, отвечает только на вопросы «что?» и «как?» было). Это — религиозное объяснение, выходящее за рамки научных вопросов.
Наука по своему определению не может ответить на вопрос «Зачем?».
Историки-профессионалы скорее разрушают представления об истории, чем их создают. Представления об истории создаются поэтами.
Не случайно, первый русский историк — Николай Михайлович Карамзин — крупнейший литератор и поэт…