История Армении

Xоpeнaци Moвcec

Предметом же такой озабоченности был дружеский союз между Киром и Тиграном. При мысли об этом сон часто покидал Аждахака, и он непрестанно задавал своим советникам следующий вопрос: «Какими способами, говорил он, расторгнуть нам узы дружбы перса и армянина с его десятками тысяч (войск)?» И в таком смятении мыслей будущее открывается ему в некоем пророческом сне, следующим образом, говорит повествователь.

26

О том, как томившийся в подозрениях Аждахак увидел в дивном сне предстоящие ему события

В те дни, говорит он, для мара Аждахака немалую угрозу представлял союз Кира и Тиграна. От тревожного состояния мыслей ему ночью во оне явилось видение, какого ему наяву никогда не приходилось ни видеть глазами, ни слышать ушами. Поэтому,

вскочив со сна, он, не дожидаясь обычного установленного часа совещаний, созывает своих советников, хотя еще оставалось немало часов до окончания ночи. С унылым видом и потупив взор, он издает рычания и вздохи из глубины сердца. На вопрос советников о том, что же произошло, он долго медлит с ответом. Наконец, он начинает со стенаниями рассказывать обо всех скопившихся на сердце тяжелых заботах и подозрениях, а также о подробностях страшного видения.

«Любезные мои, говорит он, сегодня я оказался в незнакомой стране, близ горы, высоко поднимавшейся над землей, вершина которой, казалось была покрыта льдами. Говорили, будто это земля Хайкидов. Пока я неотрывно смотрел на гору, на самой ее вершине показалась сидящая женщина, в пурпурном одеянии, с небесно-голубым покрывалом, большеглазая, рослая и румяная; она мучилась родами. Пораженный, я неотрывно смотрел на это зрелище, и женщина внезапно родила трех совершенных по своему виду и по природе богородных героев. Первый из них вскочил на льва и помчался на запад; второй — на барсе — направился на север; третий, же, взнуздав чудовищного дракона, стремительно напал на наше государство.

В такого рода путаных сновидениях мне показалось, что я на кровле моего дворца и вижу эту поверхность здания убранной красивыми пестрыми шатрами, венчавших нас богов, представляющих дивное зрелище, и себя самого вместе со всеми, чествующего их жертвами и воскурениями. И вдруг, взглянув вверх, я увидел, что муж, оседлавший дракона, стремительно надвигается воистину как бы на орлиных крыльях. Приблизившись, он вознамерился сокрушить богов. Но я, Аждахак, бросился между ними, принял на себя столь мощное нападение и вступил в бой с чудесным богородным героем. Сначала мы остриями копий кромсали тела друг друга и, проливая кровь ручьями, обратили сверкающую на солнце кровлю дворца в море пролитой крови. Так (мы бились) и дальше немало часов, меняя оружие.

Но что пользы мне продолжать этот рассказ? Ведь дело кончилось моим поражением. От этой тревоги я покрылся обильным и сон бежал от меня, с тех пор мне кажется, что я перестал жить. Ибо что другое может означать содержание этого видения, как не то, что грозит свирепое нападение со стороны Тиграна Хайкида? И кто же, помимо помощи богов, выручив нас словом и делом, не сможет рассчитывать быть нашим соправителем?»

И выслушав много полезных мнений от своих советников, он почтил их благодарностью.

27

О мнении его советников, затем и его собственном

замысле и немедленном его исполнении

«Любезные мои, сказал он, услышав от вас много мудрого и разумного, выскажу и собственное мнение о том, что, помимо помощи богов, является самым действенным при данных обстоятельствах. Ничто так не помогает остерегаться врагов и узнавать их намерения, как то, когда замышляешь их гибель посредством заговора, прикрытого дружбой. И это, опять-таки, мы сможем теперь совершить не с помощью сокровищ или с помощью обманных слов, но лишь так, как я решил действовать. Исполнитель замысла и средство вовлечения в западню — прекрасная среди женщин и разумная сестра его Тигранухи. Ибо подобные пришедшие извне родственные связи дают широкую возможность под видом общения смело осуществить тайный заговор; либо мы богатством и обещаниями почестей склоним приближенных Тиграна внезапно умертвить его мечом или посредством зелья, либо же посредством подкупа отвратим от него его близких и наместников, после чего захватим его как беспомощного ребенка».

И так как его друзья сочли средство действенным, то тотчас принялись за его осуществление. Аждахак отправляет к Тиграну одного из советников с богатыми дарами и с письмом такого содержания.

28

Письмо Аждахака, последовавшее затем согласие

Тиграна и отправление Тигранухи в Страну маров

«Любезный

брат, тебе известно, что из дарованного нам богами в жизни на этом свете полезнее всего иметь много друзей, разумеется, мудрых и могущественных. Ибо тогда не бывает враждебных посягательств извне, а если они и возникают, то быстро подавляются и, не находя внутри страны поддержки подобному злу, — обезвреживаются. Итак, имея в виду такую пользу и выгоду, приносимую дружбой, я решился еще более укрепить нашу взаимную прочную и глубокую склонность, дабы оба мы, обезопасив себя со всех сторон, сохраняли бы нашу власть в целости и незыблемости. И это осуществится, когда ты дашь мне в жены царевну Великой Армении, твою сестру Тигранухи, если сочтешь для нее благом стать царицей цариц. Будь здоров, наш сотоварищ по венцу и любезный брат».

Скажу, не тратя лишних слов. Прибывает посланец и выполняет все (необходимое) по поводу прекрасной царевну ибо Тиграи соглашается и отдает свою сестру Тигранухи в жены Аждахаку. И пока еще не ведая о заговоре, он отправляет свою сестру согласно царским обычаям. Аждахак, приняв ее, назначает первой из своих жен, не только по причине затаенного в сердце коварного замысла, но и из-за ее красоты, а исподволь плетет сеть предательства.

29

О том, как раскрылся заговор и разразилась война,

в которой и погиб Аждахак

После того, говорит он, как Аждахак сделал Тигранухи царицей, он ничего не предпринимал в своем царстве помимо ее воли, устраивая все дела по ее слову и приказав всем слушаться ее повелений. Обставив все это подобным образом, он начинает с осторожностью преподносить ей ложные слухи: «Не ведаешь ты, говорит он, что брат твой возбуждаемый своей женой Зарухи, исполнился зависти по поводу того, что ты — царица над ариями [161] . Чем же все это кончится? Прежде всего моей смертью, а затем и Зарухи станет царицей над ариями и займет место в сонме богинь [162] . Теперь же тебе предстоит выбрать одно из двух: либо остаться верной любви к брату и пойти на позорное падение в глазах ариев, либо же ради собственного блага дать полезный совет и позаботиться о будущем».

161

[160] Арии — у Мовсеса Хоренаци — иранцы.

162

[161] Место в сонме богинь. Здесь речь идет об обычае обожествления царских династий как их умерших представителей, так и живых, имевшем широкое распространение в древнем мире. Эта «политическая религия» преследовала цель повышения авторитета царской власти и поддерживалась царями. Обожествлялись не только цари, но иногда и царицы. Об обожествлении и культе царской династии в Армении см. прим. 257.

За этими хитростями была скрыта и угроза смерти Тигранухи в случае, если она задумает что-либо противное воле мара-перса [163] . Но проницательная красавица, угадав здесь заговор, отвечает Аждахаку словами любви и спешно извещает брата о предательстве через преданных людей.

Вслед за тем Аждахак берется за дело, (предлагая) через послов дружескую встречу где-либо на границе двух государств, якобы для обсуждения какого-то важного дела, которое невозможно решить письменно или при помощи вестников, но только лишь с глазу на глаз. Но. Тигран, зная, чем бы кончилась предлагаемая встреча, не скрывает, что ему известны все замыслы Аждахака, и в письме высказывает ему все, что было у него в глубине души. И когда этакое зло обнаружилось, уже никакие слова, никакие хитрости не могли прикрыть его покровом. После этого открыто разгорелась война.

163

[162] Мар-перс, т. е. мидиец-перс. Мидийцы, парфяне и персы принадлежали к более широкой этнической общности — к иранцам. У Мовсеса Хоренаци одно из этих названий нередко заменяется другим. Общее название для иранцев у него — арии.