История армянского народа. Доблестные потомки великого Ноя
Шрифт:
Некоторые авторы считают, что армяне могут происходить от бывших подданных Аргишти и Сар дури. Этой гипотезе противоречат вышеуказанные факты; более того, они опровергаются и преданиями, и лингвистическими данными. Совершенно ясно, что это были два отдельных народа, которые не имели между собой ничего общего. Арийцы – новоприбывшие – постепенно ассимилировали старых обитателей Наири и Вана, и это привело к тому, что те утратили свои национальные особенности и язык, и вскоре от когда-то могущественных урартов остались лишь несколько собственных имен, сохранившихся в армянском языке. «Княжеские роды Армении, такие как Рштуни, Манавазян, Бзнуни, Арцруни – которые правили Ванским регионом до XI века нашей эры, – оставили имена Руса, Менуа, Ишпуини, Аргишти, взятые у древних царей Биайны. Следовательно, падение Урартского царства
Такое сохранение имен из утерянных языков в речи новоприбывших – логичное явление, и его примеры обильно встречаются во всех языках. Латынь содержит немало этрусских слов, а во французском мы находим слова из кельтского и лигурийского, а также, можно не сомневаться, из языков людей каменного века.
Изучение словарного состава армянского языка, более чем какого-либо иного, представляет немалую трудность. В него вошли термины из следующих языков: ассирийского, древнееврейского, мидийского, картвельских (грузинского, мегрельского, лазского), урартского (наирийского), скифского, греческого, арабского, турецкого, монгольского, персидского (старого и современного), курдского, латинского, русского и др. Анализируя состав курдского языка, я обнаружил в каждом диалекте большой неарийский остаток из незаменимых элементов, которые, несомненно, происходят из утерянных языков, и то же можно сказать и об армянском.
Это смешение армян с более древним населением, которое привело к формированию нации, заслуживает некоторого внимания, для чего мы должны вернуться к вопросу о том, какие народы населяли Западную Азию в ассирийский период.
У нас недостаточно достоверной информации относительно этнического состава народов, обитавших в Западной Азии до того, как на юге в нее вторглись семитские элементы. Единственные языки, на которых до нас дошли надписи, – это шумерский и эламский на юге, хеттский на западе и урартский (биайнский) на севере. Это языки не семитские и не арийские; они принадлежат к группе, называемой туранской, в которую издавна принято включать весь несемитский и неарийский материал. Из этих четырех языков только два проанализированы наукой, а именно эламский и урартский.
Эламский, хорошо изученный сегодня благодаря моим собственным открытиям и исследованию сузских текстов Ж.-В. Шейля, как показал этот ученый, охватывал период примерно в две тысячи лет. На нем говорили еще персы в период Ахеменидов. Односложные корни в эламском языке имеют агглютинативный характер, и единственная причина, почему производные слова могут образовываться при помощи флексий, состоит в том, что этот агглютинативный язык находился под влиянием более развитой формы речи (семитских языков), из которых он заимствовал идею флексии, не усвоив при этом их форм.
Так же обстоит дело и с урартским языком, на котором говорили в Араратском регионе (Урарту) в ассирийскую эпоху и который значительно отличается от семитских языков.
Эти данные вместе со многими собственными именами, встречающимися в ассирийских текстах, свидетельствуют о том, что за двадцать веков до нашей эры большая часть Западной Азии была населена несемитской и неарийской группой народов. Говоря «группа», я не имею в виду, что языки, на которых говорили эти разные народы, были взаимосвязаны; отнюдь. Но я отношу эти несемитские и неарийские народы к говорящим на языках менее развитых, чем языки захватчиков-семитов. Многочисленные картвельские языки, видимо, являются последними современными представителями этого этнического собрания, которое некоторые авторы называли неопределенным термином белых аллофилов. Антуан Мейе в своей «Сравнительной грамматике классического армянского языка» обращает внимание на сходство армянского с кавказскими языками; эти сходства происходят от контакта с местным населением еще в очень ранние периоды, что совершенно естественно.
Первая попытка научно проанализировать грузинский язык содержится в статье Ж.-А. Гаттериа; и ученый переводчик урартских надписей, профессор А.Г. Сейс распознал реально существующие связи между языком Урарту и речью картвелов. Таким образом, с одной стороны, армянский язык содержит урартские термины и картвельские формы, а с другой – урартский имеет связь с кавказскими языками. Эти факты,
Ассирийцы называли «народами Наири» все нации, жившие между истоками реки Галис и озером Урмия, а также те, которые жили севернее, и не смешивали эту группу с мушками (мосхами), хати или хеттами, куммух (Коммагеной) и курхи, находившимися южнее. То есть они признавали этнические связи между этими народами. Урарту было главным из царств Наири. Озеро Ван называлось Наирийским морем, и правители Тушпы (Вана) распространяли свою власть на регионы Нумме (Эрзурум), Кирури (Муш-Битлис), Биайна (Ван), Мусасир (Битлис-Сельмас), Ахкуса (Карабах-Ереван) и на севере до Малого Кавказа. Это те самые земли, которые позднее завоевали армяне и превратили в свое царство. Что касается народов Наири, точно известно, что они не исчезли. Некоторые из них могли уйти в горы, но в основном они были поглощены новым арийским элементом, стоявшим на более высокой ступени развития, чем древние обитатели Азии. Языки исчезли, а с их исчезновением постепенно изгладилась и память о том, чем было царство Наири при урартских владыках.
Однако отдельные предания еще сохранялись в первые века нашей эры, поскольку Мовсес Хоренаци оставил нам любопытное описание города Ван и работ, производившихся царями Урарту в Тушпе, их столице, каковые он приписывает легендарной царице Семирамиде:
«…И, обойдя много мест, она [Шамирам, то есть Семирамида] с востока подходит к берегу соленого озера и видит на побережье продолговатый холм, тянущийся к закату солнца, чуть повернутый к северу, а на его полуденной стороне круто вздымающуюся скалу, обращенную прямо к небу; к югу же от холма, в отдалении – удлиненную плоскую долину, отлого спускающуюся с восточной стороны горы к берегу озера, обширную и красиво испещренную ущельями, по которой стекали идущие с горы потоки ключевой воды, просачиваясь сквозь расщелины и долы и сливаясь у подножия горных отрогов в просторную роскошь рек; [видит] и немало селений в глубине долины, построенных по обеим сторонам вод, а к востоку от приглянувшегося ей холма – невысокую гору.
Здесь-то и останавливает свой взор Шамирам… Она повелела прежде всего построить речную плотину неимоверной ширины и высоты, соорудив ее из обломков скал и огромных камней и скрепляя их известью и песком… Она протянула эту плотину на расстояние многих стадий, до места, предназначенного для города…
Ванский крылатый бык. Британский музей
Так, принуждая их к тягчайшему труду, она всего за несколько лет создает это чудо – обведенный крепчайшими стенами с медными воротами [город]. Внутри города она возводит много прекрасных дворцов, украшенных разноцветными камнями, двухэтажных и трехэтажных, обращенных каждый, как положено, к солнцу, делит город на части прекрасными и широченными улицами. Строит в нем в нужных местах великолепные, достойные удивления бани. Часть речных вод отводит в город для различных нужд и орошения садов и цветников… Восточную, северную и южную стороны города сплошь украшает дастакертами, купами ветвистых деревьев, разнообразных по своим плодам и листве; насаждает она там также много различных плодоносных [деревьев и лозы], дающих вино. Так она создает великолепный и славный во всех отношениях и крепкостенный [город] и заселяет его несчетным множеством людей.
…Обведя вершину холма стеной, она устраивает там некое жуткое тайное царское обиталище с малодоступными входами и адски трудными выходами.
…Внутри же солнечной стороны скалы, при такой твердости вещества, что на ней и железом не проведешь теперь никакой черты, она чудом вырубила много покоев, опочивален, казнохранилищ и глубокие ниши, неведомо никому для чего предназначенные. И, выровняв всю поверхность скалы, как стилом – воск, она начертила на ней множество письмен, один только вид которых повергнет в изумление любого. И не только здесь, но и во многих других местах Армянской страны она велит установить каменные столпы и начертать на них [надписи] в память о себе теми же письменами».