История Бирмы: краткий очерк
Шрифт:
В результате двух неудачных войн Бирма потеряла все порты, множество городов, значительную часть населения, плодородные земли. Владения Великобритании окружали ее с запада и юга. Любая внешняя акция бирманского царя немедленно становилась известной в Рангуне, откуда английский губернатор мог диктовать свою волю бирманскому двору, в случае необходимости подкрепляя свои слова угрозой вторжения.
Ни английские политики, ни рядовые участники завоеваний не рассматривали действия Англии как нечто предосудительное. Убежденность в высокой просветитель-ской и цивилизаторской миссии англичан в частности и белого человека вообще настолько глубоко вошла
В Британской Бирме воцарялся порядок. С разбойниками (а таковыми считались и партизаны) велась решительная борьба. В городах были открыты первые школы, в основном миссионерские. В Рангуне функционировала больница, в которой работали белые врачи. Между городами были проложены новые дороги. По Иравади ходили паровые суда и перевозили до Прома пассажиров и грузы. Полицейские охраняли покой мирных граждан, и не было в помине ни жестоких казней, ни дворцовых переворотов, ни войн с соседями.
В самостоятельной Бирме по-прежнему происходили казни, еще не работал телеграф, солдаты были вооружены копьями и мушкетами, мьотуджи драли с крестьян три шкуры. Строились громадные пагоды, и в довершение ко всему в 1857 г. царь Миндон решил опять перенести столицу — на этот раз на несколько километров к северу, к Мандалайскому холму. И это было источником новых поборов и тягот.
Но бирманцы упорно не желали ценить «преимуществ цивилизации» и продолжали цепляться за свой «неустроенный и отсталый» мир.
Миндон, занявший бирманский престол после окончания второй англо-бирманской войны, оказался в трудном положении. Силе англичан он должен был противопоставить гибкую политику, чтобы не только сохранить независимость Верхней Бирмы, но и постараться возвратить потерянные земли. И постепенно новый царь начинал осознавать, что бороться с пришельцами можно только их собственным оружием — с помощью знаний, доступных европейцам, но неизвестных в Бирме.
Прежде чем перейти к решению внутренних проблем, Миндон решил установить мирные отношения с англичанами. Шаги в этом направлении встретили возражения со стороны части бирманской знати, в том числе наследника престола Канаун Мина — сторонника продолжения войны с англичанами и возвращения потерянных территорий. Оппозиция была особенно сильна ввиду того, что в Нижней Бирме не стихало активное сопротивление англичанам. Даже сам лорд Дальхузи не мог не высказать восхищения смелостью некоторых бирманских вождей сопротивления. Особенно выделялись среди них Мья Тун и Гаун Джи.
Желая убедить англичан в серьезности своих намерений, Миндон согласился допустить в столицу английского дипломатического агента и даже пошел на то, чтобы информировать его о своих политических планах. Осенью 1854 г. Миндон направил в Калькутту посольство, которое помимо упорядочения отношений с англичанами должно было поднять вопрос о возвращении Бирме Пегу и других южных территорий. Разумеется, бирманские послы получили резкий отказ. Однако провал посольства не привел к разрыву отношений с англичанами. Более того, им было передано приглашение прислать ответное посольство, которое и посетило Миндона в 1855 г. Во главе посольства стоял выдающийся деятель колониальной Бирмы и будущий историк Бирмы Артур Фейр. Секретарем посольства был Генри Юл, впоследствии
Артур Фейр пытался склонить Миндона к подписанию договора о дружбе с Великобританией, в котором ни слова не говорилось бы о территориальных потерях Бирмы и который самим фактом своего существования подвел бы формальную черту под существующим положением вещей и лишил Бирму права требовать возвращения поте-рянных провинций. Миндон не пошел на подписание договора. Шел 1855 г., в самом разгаре была Крымская война, о которой Миндон был осведомлен. Распространяемые армянскими купцами обнадеживающие слухи о том, что Англия находится на пороге поражения, вселяли надежду в бирманцев. Говорили уже о том, что русские армии вот-вот вторгнутся в Индию и освободят ее от англичан. Но Миндон был осторожен: война с Россией шла далеко, и неизвестно было, чем она кончится и как повлияет на Бирму.
В последующие годы англичане неоднократно поднимали в той или иной форме вопрос о подписании мирного договора с Миндоном. В то время ни о каком расширении английских владений в Бирме и речи быть не могло. Не успела закончиться Крымская война, как в 1857 г. в Индии началось сипайское восстание, настолько грозное, что временами само британское господство в Индии ставилось под угрозу. Однако как только эти трудности были преодолены и возник вопрос об овладении сухопутным путем из Индии в Китай, проходившим по Северной Бирме, политика Великобритании в отношении Бирмы вновь приняла агрессивный характер и привела в конце концов к новой войне и ликвидации бирманской независимости.
Миндон решил воспользоваться предоставленной ему передышкой для создания достаточно сильного государства, могущего противостоять будущей английской агрес-сии. Путь для этого был один — ликвидация власти феодалов. Задача Миндона и его советников осложнялась тем, что Бирма была лишена выхода к морю и, следовательно, перспектив развития торговли с другими странами. Оставшиеся районы можно было разделить на две части: 1) исконно бирманские земли с укоренившимся феодальным укладом, крупными земельными собственниками и множеством мелких и средних феодалов-мьотуджи; 2) горные отсталые районы, управлявшиеся шанскими, качинскими и каренскими князьями, отношения которых к бирманскому двору ограничивались чаще всего присылкой дани.
Проведение реформ облегчалось тем, что позиции крупнейших феодалов были подорваны в ходе двух войн и старый порядок вещей был основательно скомпрометирован. Уже в 1853 г. Миндон издал указ, по которому Совет министров — Хлудо — должен был рассмотреть все жалобы подданных бирманского короля на королевских братьев, сыновей, жен, знать и государственных чиновников, которые отнимали у простолюдинов землю. Через месяц последовал второй указ, запрещавший мьоза использовать население для личных услуг и облагать людей экстраординарными налогами.
Эти указы были ощутимым ударом по привилегиям мьоза, привыкших рассматривать население своих вотчин как личных подданных.
Другим важным шагом в этом направлении было введение денежного жалованья сначала мьоза и чиновникам высокого ранга, затем и более мелким чиновникам. В равнинных провинциях к середине 60-х годов на денежные выплаты было переведено большинство государственных служащих.
При проведении реформ Миндон опирался на средних и мелких феодалов, чиновников и армию. Параллельно с уменьшением привилегий мьоза Миндон значительно расширил лрава мьотуджи — им был поручен сбор всех налогов (мьоза были отстранены от этого), под их юрисдикцию подпали все жители округа, будь то податные крестьяне или ахмуданы — военные поселенцы.