История Будущего. Миры Роберта Хайнлайна. Том 23
Шрифт:
Между выстрелами Хаксли смотрел в перископ, стараясь определить эффективность артиллерийского огня. Новый Иерусалим отвечал на наш огонь, но мы еще не вошли в зону действия его орудий. У нас было преимущество стрельбы по неподвижному объекту, расстояние до которого нам известно с точностью до метра. Но, с другой стороны, даже снаряды такого орудия не могли разрушить стен дворца.
Хаксли повернулся от перископа и приказал мне:
— Дымовая завеса, Джон!
Я, в свою очередь, крикнул офицеру связи:
— Всем телепатам готовность номер один!
Офицер
Впрочем, мы могли обойтись и без корректировщика, потому что наше расположение отлично известно. Дым также нас не беспокоил, он не влиял на точность наводки и стрельбы. Противнику было хуже. Выпустив дымовую завесу, начальник обороны дворца отныне полностью зависел от своего радара.
Радар во дворце был в полном порядке. Вокруг нас рвались снаряды. Прямых попаданий в наш крейсер еще не было, но мы чувствовали, как он вздрагивал, когда снаряды взрывались совсем рядом. Сообщения от других крейсеров были невеселыми: Пеннойер сообщил, что «Мученик» получил прямое попадание — снаряд разворотил переднее машинное отделение. Капитан «Мученика» старался обойтись одним двигателем и вдвое сбросил скорость, но от «Мученика» было мало толку. Орудие «Архангела» перегрелось, и ценность машины упала до нуля.
Хаксли приказал перестроиться по плану «Е». Он был рассчитан на то, чтобы снизить эффективность вражеского огня.
В 16.11 Хаксли приказал бомбардировщикам вернуться на базу. Мы стояли в пределах города, и стены дворца были так близко, что мы могли пострадать от собственных бомб.
В 16.17 в наш корабль попал снаряд. Боевую башню заклинило, орудие потеряло способность двигаться. Водитель был убит. Я помог психооператору надеть противогазы на телепатов. Хаксли поднялся с пола, надел шлем. Он посмотрел на боевую схему.
— Мимо нас через три минуты пройдет «Благословение». Передай, чтобы они снизили скорость до минимума и подобрали нас. Передай Пеннойеру, что я переношу флаг на «Благословение».
Мы перешли на другой крейсер без потерь, всей командой — Хаксли, я, психооператор и его телепаты. Лишь один из телепатов был убит и остался в крейсере — в него попал осколок снаряда. Еще одна телепатка вошла в глубокий транс, и мы были вынуждены оставить ее в замершей машине, что было куда безопасней чем эвакуировать ее в пекло боя.
Хаксли изучал карты с моими пометками о движении крейсеров.
— Мне нужна связь, Лайл, — сказал генерал. — Пора начинать решительный штурм.
Я помог психооператору задействовать телепатов. Отказавшись от связи с «Мучеником»
Закончив передавать приказания крейсерам, я обернулся к генералу. Хаксли сидел в кресле, и сначала мне показалось, что он глубоко задумался, потом я понял, что он потерял сознание. Только подбежав к нему, я заметил, что по ножке кресла стекает кровь. Я положил его на пол и, расстегнув куртку, увидел торчащий между ребер осколок.
Я услышал голос связиста:
— Генерал Пеннойер докладывает, что он заканчивает маневр через четыре минуты.
Хаксли вышел из строя. Живой или мертвый, он в этом бою уже не будет участвовать. По всем правилам, командование переходило к Пеннойеру. Но каждая секунда была на счету, и передача командования займет именно эти ценнейшие секунды. Что делать? Передать командование командиру «Благословения»? Я знал его — он был честный офицер, но без инициативы. Он даже не заглядывал в рубку, а управлял артиллерийским огнем из орудийной башни. Если я позову его, пройдет несколько минут, прежде чем он поймет, как поступать дальше.
Что бы делал Хаксли, если бы он оказался на моем месте?
Мне казалось, что я размышляю целый час. В действительности хронометр показал, что прошло всего тринадцать секунд между сообщением Пеннойера и моим ответом.
— Через шесть минут начинаем последний этап штурма. Приступайте к перестройке крыла соответственно плану.
Передав приказ, я вызвал к генералу санитаров.
Я перестроил свой фланг и отдал приказ «Колеснице»:
— Подплан «Д». Покиньте строй и приступайте к исполнению приказа.
Подплан «Д» предусматривал высадку транспортом «Колесница» десанта возле универмага, который был соединен туннелем с дворцом. Из подземелья, где я впервые встретился с подпольщиками, десантники должны были маленькими штурмовыми группами рассредоточиться по дворцовых помещений. Многие из них погибнут, но они создадут так нужную нам в момент атаки панику в стане противника. Отрядом этим командовал Зеб.
Мы готовы.
«Всем крейсерам. Начинаем атаку. Правый фланг — правый бастион. Левый фланг — левый бастион. Полная штурмовая скорость с соблюдением боевой дистанции. Беглый огонь. Повторить приказ».
С крейсеров поступали подтверждения.
Вдруг пришло неожиданное сообщение через подростка:
— Говорит капитан ван Эйк. Ударьте по центральным воротам. Мы ударим по ним же с другой стороны.
— Почему по центральным воротам? — спросил я.
— Они разбиты.
— Если это правда, то это может решить все дело. Но я имел основание не доверять. Если они выследили ван Эйка, то это ловушка. Не представляю, как он в разгар битвы смог со мной связаться.
— Скажите пароль! — сказал я.