История Будущего
Шрифт:
— Погоди, — перебил его Стронг. — Разве ООН может учреждать корпорации?
— А вот увидишь. Правда, Сол? Кэминс кивнул.
— Во всяком случае, корпорация у меня уже есть, я ее несколько лет назад основал. Она может заниматься почти всем, чем угодно, то есть, всем, что относится к научно-образовательной деятельности, а это — понятие весьма широкое. Теперь вернемся к нашему делу. Эта корпорация, учрежденная ООН, попросит своего учредителя объявить лунное поселение автономной территорией под протекторатом ООН. На членство поначалу претендовать не будем,
— Он говорит «попроще»! — сказал Монтгомери.
— Именно. Фактически это поселение будет суверенным государством, имеющим право владения всей Луной и — слушайте внимательно! — право покупать, продавать, принимать законы, давать разрешения на земельные участки, устройство монополий, сбор пошлин и так далее, до бесконечности. И всем этим будем владеть мы! По той простой причине, что большие государства в ООН не смогут изобрести претензий, которые выглядели бы так же законно, как и у экваториальных стран. Если они попробуют применить силовое давление, то в жизни не договорятся о разделе добычи. Если США будут притязать на всю Луну, остальным крупным государствам это придется не по вкусу. Так что они решат сделать проще: сохранить права самой ООН. А фактически — право контроля над всеми юридическими и экономическими делами будет наше. Как тебе мой план, Монти? Монтгомери просиял:
— Будь я проклят, если знаю, зачем вся эта каша, хозяин, однако мне нравится! Здорово.
— А по-моему, совсем наоборот, — проворчал Стронг. — Делос, я помню, ты всякие сделки проворачивал. Некоторые были такими путаными, что даже меня выворачивало, но эта… Похоже, тебя начинает заносить. Харриман глубоко затянулся сигарным дымом.
— Ничего подобного, Джордж. Можешь говорить что угодно, а я собираюсь на Луну! И если для этого придется водить за нос миллионы людей — я это буду делать!
— Но зачем же так?
— А как?
— Ну… Я бы учредил обычную корпорацию, получил бы резолюцию Конгресса, по которой моя корпорация стала бы средством, избранным государством…
— Взятки?
— Не обязательно. Достаточно будет некоторого нажима. Затем нашел бы деньги и совершил полет.
— А затем США загребли бы под себя всю Луну?
— Ну да, — ответ Стронга прозвучал несколько холодно. Харриман встал и прошелся по кабинету.
— Ты не понимаешь, Джордж. Луна — не для того, чтоб ею владела одна страна, пусть даже США.
— Наверное, она — для того, чтоб ею владел ты.
— Ну если я буду некоторое время владеть Луной, то не стану делать ей больно и присмотрю, чтоб другие тоже не делали. Черт побери! Национализм нужно оставлять в стратосфере. Вы себе представляете, что произойдет, если США станут претендовать на владение Луной? Другие этого не признают, и вопрос будет постоянно торчать у Совета Безопасности, как кость в горле. И как раз тогда, когда все, вроде бы, наладилось; когда человек может спокойно заниматься своим делом, не боясь, что каждые несколько лет ему будут грозить войной. Другие страны до смерти испугаются Соединенных Штатов — и совершенно обоснованно. Они будут каждую ночь смотреть
Что ж они, смогут в такой обстановке спокойно жить? Ну уж нет? Они постараются заполучить кусочек Луны и для собственных интересов. Луна слишком велика, чтобы принадлежать кому-то одному. Там возникнут другие базы, и тут уж начнется война — да такая, какой ваша бедная Земля еще не видывала. А виноваты во всем окажемся мы. Нет уж. Дело должно обстоять так, чтобы все могли быть спокойны. И потому мы должны просчитать все варианты и хитрить до тех пор, пока план ваш не начнет работать. И еще, Джордж. Если мы заявим о правах США на Луну, где будем мы с нашим бизнесом?
— Впереди всех.
— Сейчас! Да нас тут же выведут из игры! Министерство обороны скажет: «Спасибо вам огромное, мистер Харриман и мистер Стронг, в интересах безопасности государства мы берем дела в свои руки, а вы можете отправляться домой». И что нам останется, кроме как пойти домой и ждать атомной бомбы с неба? Но я не собираюсь так поступать, Джордж. Я не позволю военным встрять в это дело. Я собираюсь основать поселение на Луне и пестовать его, пока оно не подрастет настолько, чтобы ходить собственными ножками.
Клянусь, это — самое большое дело в истории человечества со времен открытия огня! При правильном подходе оно приведет нас в прекрасный, новый мир, А при неправильном — столкнет прямиком в Армагеддон, и обратного билета не будет. Этот мир приближается и скоро наступит — с нашей помощью иди без нее. Однако я сам собираюсь стать Первым человеком на Луне и собственными глазами посмотреть, хорошо ли с ней обращаются. Харриман умолк. Стронг осведомился:
— Делос, ты уже завершил свою проповедь?
— Черта с два! — огрызнулся Харриман. — Все-таки ты видишь вещи в другом свете. А знаешь, что мы можем там обнаружить? — Харриман устремил палец вверх. — Людей!
— На Луне? — спросил Кэминс.
— А почему нет, — прошептал Монтгомери.
— Да не на Луне. Я выл бы удивлен, если бы на этой безвоздушной скорлупке кто-нибудь жил. Луна кончилась. Я говорю о других планетах — Марс, Венера, спутники Юпитера. Может, и на звездах! Допустим, где-нибудь мы встретим-таки людей. Что это может для нас означать? Мы были совершенно одиноки во Вселенной — единственная разумная жизнь в единственном известном нам мире. Объясниться с собаками иди обезьянами еще не удавалось. Все вопросы приходилось разрешать самим, будто всеми покинутым сиротам.
А если мы встретим людей, разумных людей со своим образом мыслей?! Наше одиночество кончится! Мы сможем поднять взгляд к звездам, без всякого страха! Харриман устало замолчал. Он будто даже смутился своего порыва, словно его застали за каким-нибудь очень уж интимным занятием. Стоя перед собеседниками, он внимательно вглядывался в их лица.
— Ну, хозяин, вы даете, — восхитился Монтгомери, — Это можно использовать. Как вы считаете?
— А ты что — все запомнил?
— Зачем же? Просто незаметно включил запись.